КОСМИЧЕСКАЯ ФАНТАСТИКА или КОСМОС БУДЕТ НАШИМ! Антология.

— Разумеется.

— Лин, как вы думаете, зачем они шли к Воронке?

— Они не умеют этого объяснить. — Лин наклонил голову, щуря и без того узкие глаза.

— Почему вы не ознакомили меня с этими материалами сразу?

Лин опять улыбнулся, но печально:

— Тогда вы еще не были к этому готовы, Отти. Вы могли принять это за давление. Вы могли решить, что нами движет только одно желание — спрятаться от Воронки. А теперь вы созрели. Теперь вы, надеюсь, понимаете, что Воронка — это опасность. Это реальная опасность. Таких, как Уиллер и Оргелл, единицы, а все остальные, отправившиеся к Воронке, погибли. И погибли страшно. Мы действительно высылаем выживших на Землю, но это только потому, что мы хотим их спасти. Здесь, на Несс, они, в общем, обречены. Они вновь и вновь будут повторять свои попытки пройти к Воронке, их невозможно остановить. Как невозможно сейчас остановить Бетт Юрген. В некотором смысле, — печально улыбнулся он, — судьба Бетт Юрген в ваших руках.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду вашу визу. Чем быстрее мы перекроем Воронку стиалитовым колпаком, тем быстрее закончится это наваждение.

Я кивнул.

Кажется, Лин был прав.

И это хорошо, что до главного я дошел сам.

По крайней мере, мне не подсунули решение. Я мог судить достаточно объективно. Если Воронка — чудо, без такого ужасного чуда вполне можно прожить. От таких чудес вообще лучше держаться в сторонке.

— Послушайте, Лин, но как это все-таки происходит? Кто-то же этим занимался? Какой-то непреодолимый зов, какой-то неожиданный сдвиг в сознании? А? Это грозит всем или действует выборочно?

Лин улыбнулся.

Было бы странно, если бы он не улыбнулся.

— Нет точной картины, Отти. — Вдруг он впился в меня глазами. — Вот вы сказали мне, что слышали Голос. Вы продолжаете его слышать?

— Нет.

— Нет?.. — задумчиво повторил он. — Ну, что ж, это хорошо… Таких, как вы, Отти, большинство… Ночь, неожиданные вопросы, а потом Голос вдруг отстает от таких, как вы… Будто вы не выдержали какого-то испытания или, наоборот, не поддались чему-то… Но почему Голос отстает, этого мы не знаем… Зато нам хорошо известно, что есть категория людей, особенно подверженных влиянию Голоса. В основном это жители Деяниры, хотя зафиксировано несколько случаев и на островах. Более того, однажды Голос был услышан техником “Цереры” на весьма немалом удалении от планеты Несс.

— Эти люди обречены? Я имею в виду колонистов, особенно подверженных влиянию Голоса.

— Если их предоставить самим себе, то да. Но мы следим за каждым, вы в этом убедились. Мы стараемся каждому помочь, каждого оградить хотя бы от Воронки. От Воронки давно пора избавиться, Отти!

Я кивнул.

— Но что вы делаете конкретно?

— Проводим специальное тестирование, блокируем подходы к Воронке. Не так уж это много, но, в общем, дает результаты.

— Но, чтобы следить, надо знать, за кем именно следует следить. Не каждый же кричит, что его посетил Голос, правда? У вас что, есть некий список?.. — Я замялся. — Ну, этих людей, кто подвержен особому влиянию Голоса, кто действительно нуждается в конкретной защите.

— Конечно.

Я вспомнил вертолет и человечка в плаще, незаметно приглядывающего за Бетт Юрген. Черт возьми, она нашла в себе силы пролететь над Воронкой после того, как ночью ее там чуть не застрелили!

— Могу я ознакомиться с этим списком, Лин?

— Конечно, Отти.

Он что-то там переключил, и на экране инфора поплыли передо мной имена.

— Вам хорошо видно?.. Весь список невелик, в нем около двух тысяч человек, но это именно те люди, которым грозит реальная опасность. К сожалению, Отти, мы не можем предугадать, кто из них решится пойти к Воронке уже сегодня, а кто будет ждать.

— Чего?

— Я не знаю.

С тревогой и недоверием я всматривался в список.

Доктор Алемао, экзобиолог.

Лейстер, Мумин и Хан, артисты цирка.

Зоран Вулич, художник.

Стефан Рай, строитель.

Улаф Тон, ихтиолог.

Мубарак Мубарак, пилот.

Бетт Юрген, синоптик…

— Лин, это похоже на кальку со списка колонистов, добивавшихся встречи со мной.

Лин кивнул:

— Многие из них действительно хотели поговорить с вами.

— Я не знал… Я бы их принял…

— У вас нет на это времени, да это ничего бы и не изменило, Отти.

— Почему они не настояли на своем?

— Думаю, их успокоила обстановка, Отти. Они поняли, что вы поддержите проект Большой Базы. Ведь если не будет Воронки, уйдет страх.

Ежи Гароти, расчетчик.

Ен Мунк, инженер.

Ивэн Плучек, Ия Гарбо, морские инженеры…

Я изумленно поднял брови.

Сто двадцать вторым, сразу после морских инженеров Ивэна Плучека и Пи Гарбо, шло хорошо знакомое мне имя.

Лин Е, архитектор, член Совета.

— Это вы, Лин?

Лин просто кивнул.

Я встал и подошел к окну.

Оказывается, я не совсем верно воспринимал мир планеты Несс.

Мир планеты Несс оказался вовсе не таким простым, как можно было подумать. И Воронка не показалась мне сейчас чудом. Это я мог работать на Несс более или менее спокойно, а те же Бетт Юрген, Лин Е, доктор Алемао, Ен Мунк и многие другие колонисты жили на планете Несс под постоянным и чудовищным давлением. Они носили в себе невидимую бомбу, которая в любой момент могла взорваться. На их месте я бы давно потребовал перекрыть Воронку.

Я вернулся к экрану.

— Не смотри на меня так. — Лин уже взял себя в руки и улыбнулся сладкой, несколько приторной улыбкой. — Я не герой и не жертва. Я всего лишь один из многих. И мы контролируем ситуацию.

— Но, Лин! Так нельзя жить!

— Хорошо, что это сказал именно ты, Отти. Пока Воронка открыта, мы все в опасности. Но ты же помнишь, как поступил Геракл с бессмертной головой Лернейской гидры… — Лин торжествующе рассмеялся: — Геракл не стал хитрить, он не стал попусту размахивать мечом, ибо что меч перед бессмертием? Он просто завалил бессмертную голову Лернейской гидры камнями. Мы так же поступим с Воронкой.

Он помолчал и вдруг спросил:

— Мы ведь забросаем ее камнями, Отти?

На секунду я представил Лина дрожащим, ничего не понимающим, против своей воли ползущим ночью среди камней куда-то во тьму, навстречу низкому, никогда не смолкающему реву Воронки, и мне стало страшно.

— Конечно, мы ее забросаем, Лин. 17

Там, на Европе, Бент С. почти три минуты разговаривал с Уве Хорстом.

Разделенные ледяной броней, они не сразу потеряли связь, но скафандр Уве Хорста выдержал недолго.

О чем они говорили в течение трех почти бесконечных минут?

Бент С. молчал.

Во всем остальном он был открыт, даже откровенен, но эти три минуты вгоняли его в ужас.

Я спросил: “Вы боитесь меня, Бент?”

Он ответил: “Нет, инспектор. Теперь нет. Я боялся вас, когда впервые увидел на экране. Мне показалось, что у вас каменное лицо, инспектор, что вы меня не поймете. А вблизи вы оказались совсем не такой”

Я спросил: “Вы считаете себя виновным в случившемся?”

Он ответил: “В равной мере с Уве. Просто мне повезло. Я шел на шаг от него, всего лишь”.