Космическая одиссея Инессы Журавлевой

— А вот это попробуйте примерить, Дима, — мурлыкала одна, подсовывая Ардэну рубашку.

— Ромочка, а вам бы очень подошла эта маечка, — задушевно вещала общипанная блондинка на тонких ножках, вышагивая пальцами по широкой груди офигевшего Грейна.

На лицах обоих аттарийцев блуждала растерянная улыбка. Они явно не знали, что им делать.

— Ему не пойдет эта майка, — рявкнула одна из продавщиц, которую лишили возможности любования.

— Девушка, — блондинка презрительно посмотрела на оппонентку, — как вас сюда работать взяли. С таким телом подойдет все.

— Вы к такому телу не подойдете, — зарычала я, врываясь в этот милый междусобойчик.

— А ты кто такая? — наглая рыжая девка, ненавязчиво так подтолкнула меня бедром, и я чуть не завалилась на вешалку с джинсами. — Мальчики, а хотите, мы вам Питер покажем? — И это при родной и законной мне!

Рома с Димой дружно шагнули ко мне, ловя у самой вешалки. Они укоризненно посмотрели на охамевших девок, джентльмены хреновы.

— Радость, с тобой все в порядке? — спросил Дима.

— Нет, — рявкнула я, выпрямляясь. — За мной!

— Куда? — поинтересовался Рома, глядя на меня своими огромными синими глазами.

— В отдел садового инвентаря, — кровожадно ответила я, направляясь на выход. — Хочу купить тяпку для прополки цветника и секатор.

— А деньги! — ожила самая морально-устойчивая продавщица.

Я развернулась, окинула убийственным взглядом четверку хищниц, они испепелили такими же взглядами меня, и отправилась к кассе.

— Дима, ко мне, — все еще злая, скомандовала я. Деньги по-прежнему находились у него, и я очень надеялась, что он догадался достать наличку из сумки заранее.

Ардэн протиснулся сквозь живой заслон из женских тел. До меня донесся чей-то тихий стон. Убью на фиг. Всех. Дима догадался достать деньги. Мы оплатили покупку, которую я пока не успела оценить, потому что четыре девицы и мои нервы этому не способствовали.

— Ромочка, — донеслось до меня, и я резко обернулась, блондинка опять облизывала взглядом моего синеглазика, уже мужа, между прочим!

— Гранин! — рявкнула я.

— Да, сердце мое, — тут же отозвался Рома.

— Что, оба? — поразилась рыжая.

— Да, — высокомерно улыбнулась я. — Оба.

— Это уже наглость, — фыркнула блондинка, и Рома с широкой улыбкой развел руками, тут же протискиваясь к нам с Димой.

Выходила я из магазинчика походкой королевы, с мордой победительницы и с воображаемыми топорами в спине от всех дам, оставшихся в магазинчике. Больше я от своих мужиков не отходила, лично занимаясь подбором обуви и прочих мелочей, не ослабляя бдительности и отслеживая потенциального противника еще на подступах. Мальчики млели от моей ревности, гады аттарийские. Я бесилась, от всего.

После торгового центра мы отправились не куда-нибудь, а в автосалон. Многомудрые головы моих мужиков, напичканные расширенными возможностями, уже имели в себе информацию и об устройстве земного средства передвижения, и о правилах дорожного движения, и принципах вождения автомобиля. Оставалось только опробовать на практике.

Вот это было испытание, скажу я вам. Во-первых, проверка фальшивых документов на вшивость, во-вторых, вываливание кучи фальшивых денег, это вам не несколько купюр в магазинах. Оформление документов, получение номеров, а потом первый выезд на улицы города, совершенно незнакомого обоим мужчинам. Но я участвовала только в поездке. В остальном, работала декорацией, кивающей с умным видом, когда аттарийцы вели беседы с продавцом, впаривавшим им автомобиль.

На ушах обоих висели гарнитуры, через которые Сима делала подсказки, и я только рот открывала, слушая от них такие слова, как: привод, климат-контроль, АКПП, ручное управление и тд. Даже загордилась ими еще больше. Ёкарный бабай, честное слово, думала ли я когда-нибудь, что отхвачу себе такое чудо? Девки умрут от зависти, я от удовольствия. Да и по фиг, зато все это мое.

Выезжали мы из салона на новеньком кроссовере «Ford Kuga». Я сидела на заднем сиденье с зажмуренными глазами, пока Дима, взявший на себя управление, а кто бы сомневался, осваивался за штурвалом автомобиля. После нескольких нецензурных высказываний о плотном потоке, в который мы влились, о наглости водителей и планете в целом, за что тут же извинился, но я все равно запомнила, Ардэн приспособился.

— Через сто метров, — начал вещать навигатор.

— Заткнись, дура, — рявкнула Сима. — Мозгов нет, а все туда же. Слушайте меня, Сима выведет.

Я расслабилась, положила голову на плечо сидевшего рядом Ромы и молча рассматривала улицы, по которым просто дико соскучилась за время своего отсутствия. Деревья еще не пожелтели, лето практически закончилось, и нам просто повезло попасть в жаркий день, несмотря на конец августа.

— Волнуешься? — спросил Рома, целуя меня в макушку.

— Угу, — кивнула я, мы ехали к моим родителям.

— Все будет хорошо, — отозвался с водительского места Дима.

Будет. Но сначала… Ой, что буде-е-ет…

Глава 27

— Инка, утопленница, — глухо ахнула баба Лена, хватаясь за сердце.

— Да какая утопленница, ее же маньяк порезал, — укоризненно покачала головой баба Оля. — Ох, ты ж, Господи…

— Да нет, машиной ее по дороге размазало, как масло по булке, — внедрилась в обсуждение моей кончины баба Тася и тоже спешно побледнела. — Восстала…

— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась я с женщинами у родительского подъезда.

— Здравствуй, Инночка, — сладким голосом ответила баба Лена. — И с мужиками, — зашипела она бабе Тасе на ухо. — Кувыркалась где-то, видать.

— Ага, а мать тут еле откачали, — кивнула баба Оля.

— Шалава, — вздохнула баба Тася.

Мои мужчины грозно взглянули на женщин, и те осклабились в счастливых оскалах.

— А кобелей-то себе каких отхватила…

— Неужто с двумя?..

— Шалава и есть…

Мама дорогая! Я прикрыла волосами пылающие уши. Вот тебе и первая радость от моего воскрешения. Но бабок я тут же выкинула из головы. Маме было плохо! Я взглянула злым взглядом на Рому, тот скромно потупился. Прибавив шагу, я взлетела на третий этаж, даже не запыхавшись. Встала перед дверями и помолилась, на всякий случай. Мальчики ободряюще погладили меня по плечам, и я решилась.

Звонок прозвучал оглушительно в тишине парадной. Послышались шаги, и дверь открылась. Мама посмотрела на меня, на аттарийцев. Дверь закрылась.