Космическая опера про космического опера

– Так сразу и сказала бы, дура! Проститутка крашеная.

– Ну почему же крашеная? – удивилась Приста Вриста. – Это мой натуральный цвет.

– Да заткнись ты уже, – махнул рукой космоопер. – Святогор, вытаскивай её сам. Я не желаю марать руки об это пугало огородное.

Младший лейтенант помог уродливой женщине выбраться из асфальтового заточения, и та представилась:

– Моё имя Приста Вриста. В этих краях я известна как Пианистка Приста Вриста.

– И ты пришла сюда, чтобы помочь нам, – предположил Владлен.

– Верно. Я сейчас сыграю «К Элизе», и умный замок откроется. Вы сможете беспрепятственно войти в ангар. В общем-то ради этого я и явилась сюда.

Полторы-Петренко призадумался немного, а потом озвучил мысли:

– Кажется, наш диалог о боге из машины был пророческим. Неужели мы и правда персонажи какого-нибудь второсортного или даже третьесортного детективного романа наподобие тех, что написаны Дарьей Донцовой? Если так, то обращаюсь к читателям этой книги или к зрителям фильма, если мы в нём. Читатели или зрители, скажите писателю или сценаристу, чтобы он перестал заниматься этим бесполезным делом или придумал сюжет получше.

– Владлен Феофанович, – обеспокоенно посмотрел на друга Святогор Всеволодович, – успокойся, пожалуйста. Мы не выдуманные персонажи, а настоящие люди. Живём мы в реальном мире, а не в выдуманном чьей-то бедной фантазией. Все наши проблемы и заботы являются настоящими, поэтому возвращайся к реальности и выходи поскорее из своих пространных размышлений. Они не спасут твоего батьку.

– Точно, что-то меня занесло не в те дебри, – опомнился капитан Полторы-Петренко. – Пианистка Приста Вриста, что стоишь? Чего ждёшь? Играй давай на пианино и открывай уже нам этот умный замок! – в приказном тоне сказал капитан.

Глава 7

Феофан Ларисович сидел в ангаре, прикованный к батарее. Свет не включали, поэтому приходилось довольствоваться небольшим застеклённым окошком. Но его было недостаточно, чтобы помещение стало хоть немного светлее. Скучно было старику. Хоть бы сняли наручник с ноги и отвели на кухню, заставив готовить еду. Так хоть было бы интересно.

Феофан вздыхал постоянно. Делать было нечего, а скоротать время хотелось. Вскоре добавилась зевота. Но внезапно всё переменилось, в ангаре включили свет, и в него вошли похитители.

– Что скажем Бабаю о преследовавших нас ментах? – спросил один из них.

– Да тише ты, Николай! – шикнул второй. – Договорились же в присутствии этого старикашки, – кивком указал он на Полторы-Петренко-старшего, – будем говорить по-татарски. Или ты забыл, что нам надо конспирироваться? Ещё услышит что-то важное, а потом сообщит, кому надо и кому не надо. Зря мы все что ли ходили на курсы этого языка?

– Не мы все, – возразил третий, – а только вы. Я татарским ещё в школе овладел, выбрав его для изучения в качестве языка народов России.

– Ну уж извиняй, Геннадий, – развёл руками второй. – Не все этот язык выбирали в своё время. Я, к примеру, чеченский учил.

– А я – польский, – заговорил Николай. Потом, перейдя на татарский, продолжил, – Нст се ле эшлибез? Бабайга нст булса да ат'ырга крк бит. (Что же теперь будем делать? Бабаю ведь надо что-нибудь сказать.)

– Без анарга бер нст д ат'мабыз (Мы ему ничего не скажем), – ответил второй. – Ниг анарга белерг? Башын катырып тырмасын. (Зачем ему знать? Пусть себе голову не морочит.)

– Егор, киндырыбызны сатырга крк (Егор, надо продать нашу коноплю), – заметил Геннадий. – Мскг барып булми, анда полиция. Барсак, шул ук секундта тытарлар. Кая ле безг барырга була? (В Москву поехать не получается, там полиция. Если пойдём, в ту же секунду поймают. Куда нам теперь поехать можно?)

– Айга ыцарга крк. Анда безне бер кем д тыталмас. Анда без тиха гына киндырыбызны сатырбыз. Аннан сы акца белн кат'ырбыз. (На Луну лететь надо. Там нас никто не поймает. Там мы тихонько коноплю продадим. Потом с деньгами вернёмся.)

– Безд бит киндыр бик т кп. Без аны ницек сатып бетерербез? (У нас ведь конопли очень много. Как мы её распродадим?)

– Син аны турында уйлама (Ты об этом не думай), – снисходительно посмотрел на Геннадия Николай. – Кп уйласа, тиз картаерсы. (Много будешь думать, быстро состаришься.)

– Ярый инде, бу егылдык сзлре белн данымны кырытып тырма (Ладно уже, этими непутёвыми словами кровь мою не пей), – возмутился Геннадий. – Бар берск эш эшл! (Иди чуть-чуть поработай!)

– Син минем нервама тим! (Ты мне на нервы не действуй!) – повысил голос первый преступник. – гр ацулансам, бер башка сугып сине егармын. Биш кен тыралмасы. (Если рассержусь, повалю тебя, разок ударив по голове. Пять дней встать не сможешь.)

– Авызларыгызны ябыгызцы тиз ген! (Закрыли рты быстро!) – шикнул Егор. – Безд спорлашугызга вакыт юк. Документлар мында мы? (У нас нет времени на ваши споры. Документы здесь?)

– Мындалар (Здесь они), – протянул Геннадий. – Аларны кая булса да кацырырга крк. гр югат'сак, Бабай безне гурла тамырларыбызны цнп алыр. тер. Былай гына тегел. (Их надо спрятать куда-нибудь. Если потеряем, Бабай отгрызёт вены в наших горлах. Убьёт. Да не просто так.)

– Нк Бабай зе документларны килеп алми? Минем анарга документларны иткем келми. зе мында килсен. Анарга гына крк, безг тегел. Минем эцен ул егылып лми ме. Ул былай да бик карт инде. (Почему Бабай сам документы не возьмёт? Я не хочу ему документы нести. Сам пусть сюда приходит. Ему только надо, а не нам. Как по мне, пусть хоть умирает. Он и так очень старый уже.)

– Берск зрк мындый сзлр сл, гауна! (Чуть-чуть поменьше такие слова говори, говно!) – закричал Егор. – Бабай белс аны турында шындый сзлр ат'канны башыны эзеп алыр. Икенцелп ат'масы. (Если Бабай узнает, что о нём такие слова говорят, голову твою оторвёт. Второй раз так говорить не будешь.)

– мин анардан куркмим (А я его не боюсь), – протянул Николай. – Ул безне бер качан да кргне юк. Ул безне белми д. Без бит аны белн интернетта гына язышып тырабыз. (Он нас никогда не видел. Он и не знает нас. Мы ведь с ним по интернету только переписываемся.)

– Дерес слисе бит, дустым (Правильно говоришь ведь, друг мой), – похвалил собеседника Геннадий.

– Мин ялан дерес (Я всегда прав), – с довольным видом ударил себя в грудь Николай.

– Алаймы былаймы, Бабайны ацулатырга ярами (Так или иначе, Бабая сердить нельзя), – напомнил главное Егор. – гр ул телс, безне акцасыз калдырыр. Ул бик куркыныч кеше. (Если он пожелает, оставит нас без денег. Он очень страшный человек)

– Нинди се безд план? (Какой же у нас план?) – задал резонный вопрос Геннадий.