Космический бродяга

– Я не связан никакими обязательствами, - медленно проговорил он. Но моя цена высокая. Что вы хотите и что вы можете мне предложить?

Безджин криво ухмыльнулся и стал копаться во внутренних карманах куртки. Когда он вытащил руку, на ладони ее сверкали полыхающие солнцем бриллианты.

– Я занимаюсь ими, - сказал он.
– И могу очень хорошо платить за услуги.

Бриллианты исчезли в кармане.

– Если вы заинтересовались, - заметил Безджин, - то можете пойти со мной.

Харадон кивнул:

– Да. Я думаю, что ваше предложение меня привлечет.

2

Харадон покинул Варлаам ровно год назад. А годом раньше - в семнадцатый год правления Властителя Креллига - банда мародеров ворвалась в его родной голод, посеяв смерть и разрушение. Семья Харадонов не избежала общей участи: отец и мать были убиты сразу, младшего брата угнали в рабство, сестру изнасиловали и в конце концов довели до самоубийства.

Город был сожжен. И только Барр Харадон сумел избежать смерти. Перед тем как уйти из разрушенного города, он убил восемь офицеров армии Властителя.

Взяв с собой двенадцать тысяч стелларов из денег семьи, Харадон покинул свою планетную систему и отправился в Федерацию Нельдов, состоящую из девятнадцати планет. На планете Нельд-17 ему и сделали новое лицо: широкое, старое, смуглое, с близко расположенными глазами, гордым с горбинкой носом, совершенно не похожим ни на один из носов Зеннигога. Он вернулся, маскируясь под космического бродягу, вольного стрелка, безработного наемника, готового заключить контракт по самой высокой таксе.

Хирурги с Нельда изменили его лицо, но не изменили его сердце. Харадон пылал желанием отомстить Креллигу - Креллигу Неумолимому, Креллигу Неуязвимому, скрывающемуся за огромными каменными стенами, страшась возмездия.

Сейчас Хардон с Болларом Безджином стоял на узкой улочке, вливающейся в Бронасовое авеню, самую извилистую из улиц, образующих древний квартал Варлаам-сити. Столица планеты имела то же название. Затем они молча пересекли всю центральную часть города; Барр ни о чем не спрашивал своего похожего на гнома компаньона: его одолели тяжелые воспоминания.

Безджин показал на черные металлические двери и сказал:

– Мы направляемся туда.

Он сильно нажал на дверь рукой. Дверь резко поднялась вверх и скрылась в карнизе под проемом, Безджин вошел во внутрь. Харадон последовал за ним и внезапно почувствовал, как будто чья-то гигантская рука охватила его и сжала в своей ладони. Не поняв в чем дело, Харадон начал отчаянно бороться с полем статиса.

– Черт возьми, Безджин, разверните меня!

Поле не ослабляло свою хватку. Карлик Безджин криво усмехнулся и стал обыскивать Харадона. Он забрал его иглопистолет, четырехкамерный бластер и кортик:

– Мне уже не нужно спрашивать вас: безоружны ли вы? Я отключаю поле!

Харадон рассвирипел:

– По крайней мере, вы могли предупредить меня! Кстати, когда я получу назад свое оружие?

– Позже, - ухмыльнулся карлик.
– А сейчас я бы посоветовал вам немного сдерживать свой гнев. Ну что, идем?

Барра ввели в комнату, где за деревянным столом сидело трое мужчин и женщина. Харадон с любопытством осмотрел эту четверку. Мужчины показались ему довольно странными. Лицо одного из них говорило о благородном происхождении, лица двух других были весьма вульгарны: без всякого сомнения, они принадлежали простолюдинам. Что касается женщины, то она не заслуживала того, чтобы смотреть на нее дважды: неряшливая, с одутловатым лицом, с отвислыми крупными грудями - она, очевидно, была любовницей одного из присутствующих здесь мужчин или даже общей для всей группы.

Безджин подтолкнул Харадона к столу:

– Это Барр Харадон, - сказал он.
– Вольный космический бродяга. Я повстречал его на рынке. Он только что купил на аукционе протея за тысячу стелларов. Я видел, как он велел своему рабу идти к морю, а затем всадил ему иглу в спину.

– Если он так свободно швыряет деньгами, - заметил густым басом, показавшийся благородным мужчина, - то какая необходимость у него наниматься к нам?

– Расскажите нам, почему вы убили своего раба?
– не обращая внимание на вопрос благородного, спросил Безджин.

Харадон мрачно улыбнулся:

– Меня это позабавило!

Один из простолюдинов пожал плечами и сказал:

– Эти космические бродяги ведут себя совсем не так, как обычные люди. Безджин, я против того, чтобы нанимать его.

– Но мы нуждаемся в нем, - резко ответил карлик и, обратившись к Харадону спросил: - Возможно, это было что-то вроде рекламы, демонстрации вашей готовности убивать и вашего безразличия к моральным ценностям человечества?

– Да, - солгал Харадон.

Ему бы только повредило, если бы он начал объяснять истинную причину. Ведь он купил несчастного протея для того, чтобы, убив, избавить его от бесконечных страданий.

– Я развлекался, - оскалил зубы Барр.
– Наверное, этим и привлек ваше внимание к своей скромной особе.

Безджин был доволен.

– Хорошо, позвольте тогда объяснить вам, Харадон, кто мы такие. Во-первых, наши имена: это Хайтман Сверок, младший брат лорда Моаркса.

Харадон взглянул на аристократа и подумал: "Второй сын... Ах да, вспомнил. Вторые сыновья не наследуют имущество, однако они часто забредают в какие-то тайные союзы незаконных дельцов".

– Я имел удовольствие перебить вашего брата на торгах сегодня утром, - заметил он вслух.

– Перещеголять Моаркса? Нет, это невозможно, - надменно скривился аристократ.

Харадон пожал плечами.

– Его в самом разгаре аукциона позвали к госпоже, он вынужден был уйти. В противном случае, протей принадлежал бы ему, а у меня в кармане было бы на девятьсот стелларов больше.

– Этих двоих, - продолжал Безджин, - зовут Доргель и Розамонд. У них полный голос в нашей организации. Это, - он сделал жест в сторону женской особы, - Мария. Она принадлежит Доргелю, но он не возражает, если кто-нибудь краткосрочно заменяет его.

Харадон пожал плечами:

– Я не собираюсь брать это сокровище в долг. Ну, а какое же мое участие в этом деле?

Высохший карлик прошипел:

– Розамонд, принеси нам один экземпляр.

Загорелый простолюдин поднялся со своего места и направился в самый темный угол тускло освещенной комнаты. Некоторое время он что-то искал на ощупь в ящике стола, а затем вернулся с драгоценным камнем, который ярко искрился даже сквозь сомкнутые пальцы. Он положил камень на стол, и тот начал тускло мерцать, резко уменьшив свое свечение. Харадон обратил внимание на то, что ни Хайтман Сверок, ни Доргель не задержали взгляда на самоцвете более чем на секунду, и поэтому он так же, как и они, отвел глаза в сторону.