Космический принц и его заложница

– Ладно, – вырвалось у меня прежде, чем мозг обработал предложение.

Я едва успела снова закутаться в одеяло, хотя обернуться им полностью не вышло, вся спина осталась открытой. Но это и стало неважным, потому что я вдруг посмотрела Александру в глаза и где-то потерялась. То ли в его внимательном, изучающем взгляде, то ли просто в глубине, которая скрывала столько всего разного, что осмыслить его и понять просто невозможно. Не с моим жизненным опытом – я и половины того, что пережил он, не могу даже вообразить.

А тянет со страшной силой. Аж губы покалывает в мучительном, беcконечном ожидании поцелуя. И страшно – я же ничего не умею! У него, наверное, раз он принц, все лучшие девушки галактики в ногах валяются, а у меня из достоинств только гарантия привязанности, проклятая татуировка, которая в опасной близости от хозяина ноет. Чем дольше мы смотрим друг на друга,тем сложнее мне держать себя в руках, пульс настолько быстрый, что даже страшно становится за сердце.

Поцелуй, давно желанный, но удивительно неожиданный не оставляет возможности устоять. Чужие горячие и твердые губы через мгновение уже становятся необходимым условием для того, чтобы дышать. Инстинктивно я ещё пытаюсь сопротивляться,испуганная взрывом эмоций, но эта смешная попытка в сравнении с объятиями Александра – практически ничто.

Целуя, он перебирает мои волосы, медленно стаскивает одеяло. Когда он касается татуировки, у меня вырываетcя короткий стон.

– Больно?
– cпросил он.

– Нет. – Я покачала головой.
– Странно... это всегда так?

– Только когда очень хoчется.

– И что делать?

– Сдаваться.

Меня снова поцеловали, не собираясь отпускать.

– Ты меня обманул, - нахмурилась я. – Ты не ограничишься поцелуями, да?

– сли попросишь, я попытаюсь. Это сложно, Брилли. Бри-и-или, я в тебя влюбле, а ты меня мучаешь.

– Почему? – Я вскинула голову, посмотрела в потемневшие глаза этого нахала. – Что во мне такого? За что меня вообще любить, за татуировку?

– Забудь о татуировке. Любят не за что-то. Любят потому что.

– Почему?

– Потому что по-другому не выходит. Ни один здравомыслящий мужик добровольно не влюбитcя. Это фаргхова зависимость, которая не имеет ничего общего с физической. Не на что свалить, нет объяснения, почему так хреново и почему мысли прикованы только к одной девушке. Крыша уезжает куда-то и там в кустах валяется, а ты смотришь и думаешь, как вообще раньше-то жил? И до таких лет не сдохнуть умудрился.

– Исключительно из вселенского везения. Я б тебя убила, - фыркнула.

– Ты меня и так убиваешь. Я хочу тебя, Брилли, а ты то ли делаешь вид, что не понимаешь, то ли и впрямь не видишь.

– Я устала, – вздохнула я.

Александр ласково заправил прядку волос мне за ухо.

– Потерпи еще немного. Скоро приедем домой.

– На коленях стоять устала, – xихикнула я.

– Так не стой. Иди-ка сюда!

Он пoтянул меня на себя, и мы рухнули на кровать. Приземление вышло мягким и горячим. Я оказалась вcем телом прижата к мужчине без возможности куда-либо сбежать. Ткань брюк неприятно царапала разгоряченную кожу. Руки Александра прошлись по моей спине, вызывая короткие стоны, опустились ниже, а губы снова завладели моими, отвлекая от всяких нехороших мыслей.

Меня целовали так жадно и лихорадочно, словно сто лет не видели и жутко соскучились. При мысли о том, что он мог улететь и не вернуться,и меня охватывала паника,тогда я возвращала поцелуи так, как умела. Сначала жутко стеснялась неопытности, а потом вдруг поняла, что Александру, кажется, это нравится.

н внимательно следил за моей реакцией на каждое свое движение, на каждую ласку, раз за разом повторяя то, от чего я выгибалась в его руках и задыхалась, чувствуя, как тугой узел внизу живота ноет, требуя большего.

Я сходила по нему с ума,так обидно и глупо, но так сладко и приятно. Не меньшее удовольствие доставляло видеть, как мои неловкие прикосновения вырывают у него хриплые стоны, как он зовет меня по имени, ласково, с интонациями мурлыкающего довольного кота.

Как рассматривает меня в слабом свете ночных ламп, склоняется, осторожно целуя за ухом и шепча:

– Брилли... ты идеальная.

Разве можно перед таким устоять? Точно не мне, той, в венах которой течет частичка его крови, привязывая меня самыми крепкими цепями, которые только существуют во вселенной, к Александру Фортему.

И я его все-таки укусила. От боли, не сдержавшись в первые минуты близости, но через секунду боль утихла, и я ощутила приступ стыда. Поцеловала укушенное плечо и потерлась щекой,извиняясь.

Потом, спустя бесконечно долгий и ошеломляюще сильный взрыв, я на несколько минут, а может, даже часов, отключилась. Все это оказалось слишком для девушки, которая всю жизнь прожила одна, не имея рядом никого, кому можно было бы вот так довериться.

Проснулась в постели, закутанная в многострадальное одеяло и лежащая на плече Александра. Тот сосредоточенно смотрел в эмирт.

– Я долго спала? – спросила, прислушиваясь к ощущениям.

Чуть не охнула, поняв, что не чувствую ничего!

Ну то есть... немного ноет внизу живота, ломит тело, жарко – под одеялом-то! И все. Ни болезненной чувствительности кожи, ни высокой температуры, ни тошноты, скручивающей тело мучительными приступами. Я здорова! И, ажется, счастлива – вот уж сюрприз.

– Как ты себя чувствуешь?
– спросил лександр, словно прочитав мои мысли.

– Хорошо, - улыбнулась и потянулась.

– Знаешь, я тут подумал...

Господи, на миг я, а последняя дурочка, вдруг испугалась, что сделала что-то не та. И откуда у нас, у женщин, в голове такие омплексы? Даже видя удовольствие мужчины, слыша его стоны и жаркие слова, подаренные между поцелуями, все равно умудряемся испугаться, что ему не понравилось.

И, естественно, у Александра и в мыслях не было ничего подобного.

– Координаты, которые синул отец, я их уже видел.

– Планеты, на оторой мы встретимся с сопровождением? – не поняла я.

– Угу. чень знаомые, но не могу вспомнить, откуда.

– Проверить можно?

– В центральной базе, – ивнул он.
– На мостике.

– Та пойдем, выясим, куда мы летим.

Немного подумала, не удержалась и поддела:

– Странно, что с твоим опытом мы до сих пор летим вслепую, по чужим координатам.

– Какая е ты язва, Брилли!
– Александр щелкнул меня по носу и ухватил за руку.

– Я же без одежды!
– пискнула я, упираясь.

Пришлось ему выдать мне свою рубашку, а самому красоваться с голым торсом. Не скажу, что я была против. Только подозревала, что на корабле наверняка есть хоть какая-то одежда, а все эти уловки с одеялом и рубашкой служат лишь поводом, чтобы меня порассматривать. Ну и пусть, зато мне так хорошо и спокойно не было уже очень давно.