Космический триггер

Семья Уилсона, как и все семьи, получавшие пособие, жила в трущобном многоквартирном доме, кишащем тараканами и другими изгоями и неудачниками социума.

Чернокожая женщина, жившая напротив, воспитывала незаконнорожденного восьмилетнего сына, который умирал от рака. Время от времени эта бедная мать сходила с ума и начинала вопить на весь дом, что хочет, чтобы ее ребенок быстрее умер и эта агония прекратилась. Ребенок все это слышал. Я заходился от жалости и плакал. Мужчина со второго этажа внезапно лишился рассудка и начал ломиться в нашу квартиру (и во все остальные тоже), то представляясь Великим Мастером суфийского ордена, то объявляя весь дом дзенским монастырем, а себя — его настоятелем, то бормоча еще какой-нибудь оккультный вздор.

Как-то раз полубезумная женщина, жившая напротив, вышвырнула этого совершенно безумного мужчину из своей квартиры, когда он исступленно молол какую-то чепуху. Он стоял на площадке между нашими дверями, выкрикивая, что он индийский посланник в ООН и приехал в Беркли накормить голодающие американские семьи. А когда за ним приехала полиция, он назвал себя руководителем организации “Уэзер Андерграунд”. Мое сердце разрывалось от сострадания.

Потом мы обнаружили старую леди, жившую в чулане. Это была хорошо известная “городская сумасшедшая”; она всегда селилась в коридорах или парках. Она не обращалась за пособием (хотя с его помощью могла бы снять и оплачивать жилье), так как у нее хватало ума понять, что ее назовут сумасшедшей. Она не хотела отправляться в сумасшедший дом.

Хозяин дома обнаружил ее в чулане и вышвырнул вон. Несколько ночей она стояла лагерем в кустах возле дома, а затем перекочевала в другое место. Больно и страшно.

Тогда мне казалось, что “На дне” Горького или любой другой кошмарный натуралистический роман написан обо мне. Весь мир превратился в урок безнадежности. Мы постепенно сходили с ума от бедности, тревоги и тайны. Наверное вся моя жизнь была галлюцинацией; наверное я никогда не работал в редакции “Плэйбоя”, не зарабатывал двадцать тысяч “косых” в год и не обедал с Хью Хефнером. Наверное, мне все это приснилось. Наверное, я всегда был Сумасшедшим Нищим “на пособии”, обитавшим в трущобах Беркли. Как просто сделать шаг от жалости вообще до жалости к себе.

Сумасшедший Нищий просидел весь день на стуле. Он ничего не писал, не говорил с семьей, не двигался. Наверное, он находился в ступоре.

На закате Глупец встал и вышел на веранду, наблюдая, как солнце заходит на западе. Он выполнил упражнение для сердечной чакры, заставляя себя любить всех.

Я вернулся к жизни.

* * *

На следующий день на моем рабочем столе в редакции “Сан-Франциско Феникс”, где я готовил рецензии на новые книги, лежал том некоего Уилларда Кантелона, озаглавленный “День, когда скончался доллар”. Листая страницы, я понял, что книга посвящена моим старым приятелям, баварским иллюминатам.

Я с интересом прочитал версию м-ра Кантелона о заговоре иллюминатов. Оказывается, иллюминаты в настоящее время планируют обрушить международную финансовую систему и развалить все могущественные правительства мира. Когда воцарится хаос, будет установлен контакт с Высшим Разумом в космическом пространстве.

Однако по мнению м-ра Кантелона, Высший Разум — это, в действительности, Сатана и его падшие ангелы, которые появятся на земле под видом милосердных существ; ликующие массы встретят их как спасителей, не распознав в них исчадия зла; и тогда мы пропали. Сатана создаст одно мировое правительство и одну мировую религию — два неразлучных пугала правых экстремистов, — после чего деньги будут упразднены и повсюду будет введена компьютерная кредитная система.

Каждому человеку поставят на лбу и на запястье татуировку с кредитным номером, и каждая “покупка” будет заключаться только в считывании кредитного номера компьютерами, размещенными в каждом магазине или банке. Это путь к тирании, против которой никто не будет восставать, ибо всякого мятежника просто лишат кредита, и он не сможет купить себе ни пищу, ни одежду, ни жилье.

Как уверяет нас м-р Кантелон, все это предсказано в Откровениях, глава 13, 16–17:

И он сделает то, что всем — малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам — положено будет начертание на правую руку их или на чело их; и что никому нельзя будет ни покупать, не продавать, кроме того, кто имеет это начертание, или имя зверя, или число имени его.

Я вспомнил знаменитый ответ Роберта Уэлша, председателя общества Джона Бирча, когда ему сказали, что все его теории заговоров — сплошная фантастика: “Да, мы живем в фантастические времена”. Я громко расхохотался.

Только через много недель я начал задумываться, что довольно рассеянно прошел через то, что мистики называют “темной ночью души” или “переходом через бездну”. Как бы это ни называли, я достиг глубин отчаяния и намеренно решил любить мир, а не жалеть самого себя; и впоследствии я больше ничего не боялся.

Меня даже не тронуло, когда сторонники теории заговора из Сан-Франциско, глядя на ту же картинку под другим углом, решили, что мы с Лири в действительности и были главарями иллюминатов и что именно мы разработали план убийства Кеннеди и многих других людей. Когда откровенный оратор от исследовательского коллектива Бэй-Эриа заявил, что я был “цэрэушной нянькой” Лири, я снова расхохотался.

А когда через неделю поступила анонимная угроза о подложенном взрывном устройстве, Глупец сам подивился своему веселью. Суфизм себя оправдывал: сердечная чакра работала. “Абсолютная любовь разгоняет страх”. Я выплывал на другой берег Гибельного Места.

Таинственный Бабалон

В 1974 году торжества по поводу Кроулимаса — а этот день празднуется 12 октября, которое часто ассоциируется с итальянским мореплавателем, который привез рабство в Новый Свет и сифилис в Старый — проходили в нашем многоквартирном доме с размахом и сопровождались странными событиями. Арлен и я, представлявшие дискордианское общество, вместе со Стивеном с верхнего этажа (“Реформированные друиды Северной Америки”), Клер и Кэрол из соседнего дома (ведьмы, связанные с “Новореформированным орденом Золотой зари”), и Новым обществом Великого Дикого Зверя (в которое, по сути дела, входили я, Стивен и еще один сосед по имени Чарльз), распахнули все двери наших комнат, чтобы отпраздновать Кроулимас, пригласив на торжества около сотни местных колдунов и мистиков.

“На празднике Кроулимаса всегда носятся параноидальные флюиды”, — любит предупреждать с загадочной усмешкой Айзек Боневиц из Общества хасидских друидов Северной Америки. Кроули притягивал к себе самых худших и самых лучших представителей оккультизма, поэтому среди самопровозглашенных “кроулианцев” можно с одинаковой вероятностью встретить опасного маньяка и истинного адепта.

Вечеринка только начиналась, когда Шамана позвали к телефону, и разговор не предвещал ничего хорошего. Звонил д-р X. (инициалы изменены), талантливый психиатр, который с интересом относился к Лири, Кроули (и ко мне). Выяснилось, что у него неудачный сеанс ЛСД, его не покидает ощущение тревоги и он нуждается в моей помощи. Надо сказать, что Шаман слыл носителем целительных и успокоительных вибраций великой силы, и считалось, что он умеет помогать людям, которые совершают плохое кислотное путешествие, но он еще никогда не пробовал делать это по телефону. Через двадцать минут, когда д-р X. успокоился и отправился в хорошее путешествие, я чувствовал себя совершенно истощенным.

Маг вернулся в гостиную. Рядом со мной тотчас же уселся Том (имя тоже изменено), взвизгнул, отпустил глупую шутку и сообщил: “Уверен, я снова схожу с ума”. (Лет восемь назад его упекли на несколько месяцев в дурдом). На протяжении трех часов, в эпицентре оглушительно шумной вечеринки, которые бывают только в Беркли и только среди хиппи и ведьм, Философ практиковал безлицензионную психотерапию. Том в конце концов понял, что ему вовсе незачем снова двигаться мозгами, что он — программист своего собственного компьютера и что только галлюцинация заставила его подумать, будто этот компьютер начал программировать его.