Космодесы
Шрифт:
— Отставить! Убрать оружие! — приказал я.
Знаю, что я совершенный новичок, который по воле случая оказался старшим по званию среди опытных и бывалых бойцов. Я не имел ни авторитета, ни признания среди них. Но мой поступок, моя твердлолобость, благодаря которой часть их товарищей, и главное — командир, смогут ожить в клон-капсулах, не прошли бесследно. Какое-никакое уважения я все же заслужил.
Бойцы подчинились, опустили оружие, ну а полицаи, точнее старший среди них, явно сообразивший, что если пытаться поставить на колени такую ораву космодесов,
— Мы ищем капрала Куражева! Где он?
Никто из «Филинов» не шевельнулся, будто вопроса не услышали, но я выступил вперед сам.
— Это я!
— Вынужден вас арестовать и препроводить в следственный изолятор! Немедленно сдайте оружие и отключите питание вашего бронескафандра.
Я подчинился — протянул пистолет ротмистра рукояткой вперед, затем отключил питание на своем костюме, снял шлем.
Полицаи помогли мне быстро разоблачиться, затем накинули на руки силовые наручники и повели прочь из бота.
— Капрал! — окликнули меня.
Я повернулся и обнаружил, что все «Филины» стоят по стойке смирно, приложив кулак к груди, отдавая мне честь.
— Мы будем свидетелями на вашем деле, — сказал один из бойцов, — и лейтенант, как только очнется, сразу обо всем узнает.
— Спасибо, — кивнул я.
— Вперед, парень! — подтолкнул меня один из «полицаев», и мы двинулись прочь, к выходу из ангара…
* * *
Что ж, проведенная в изоляторе неделя была не из приятных, но, как ни смешно это звучит, далеко не самая худшая в моей жизни — бывало и тяжелее.
Мне все же оказали медицинскую помощь. Ресурс регенерационной капсулы, как мне хотелось, тратить на меня не стали, обошлись медгелем и стимуляторами. Мне, конечно, стало лучше, но чертова рана долго заживала, периодически открывалась и кровоточила, ну а у стимуляторов имелись последствия — после их приема спустя несколько часов меня начинало ломать, рвать, я превращался в статую или просто вырубался.
Такое впечатление, что на мне эскулапы проводили тесты новых препаратов.
Ну да ладно, все равно я шел на поправку.
На третий день у меня были посетители — моя МТГ в полном составе.
— Черт возьми, Куча, Выдра, Дед! — обрадовался я, едва посетители появились перед моей камерой. — Как же я рад вас видеть!
— Мы тоже, брат! — улыбнулся Куча. — Говорят, ты нас спас?
— Угу, и за это загремел сюда, — буркнула Выдра. — Что вообще произошло?
Вкратце я пересказал им, что случилось. Меня не перебивали, не переспрашивали, выслушали от А до Я, и когда я закончил, Выдра лишь сокрушенно покачала головой:
— Хреново это все… Перегнул ты палку, Кураж…
— А что мне оставалось делать? — пожал я плечами.
— Ну точно не угрожать расправой офицеру восьмого флота, и уж тем более не шантажировать пилота, что выкинешь контрразведчика и его груз с корабля, — заявил Дед.
— Ну-ка, придумай мне хоть один другой способ, — предложил я.
— Можно же было убедить готмистга…– начал было
Дед.— Нельзя, — отрезал я, — упрямый, как баран. Уперся рогом и все! Ах ты ж блин!
Я шагнул к решетке и, совершенно забыв о ране, оперся на больную ногу, от чего болью прострелило по всему телу.
— Ты чего, Кураж? — испугалась Выдра. — Что с тобой?
— Да жукс ногу продырявил.
— И что, рану до сих пор не обработали?
— Обработали, но все еще беспокоит.
— Лучше калекой скакать, чем в могиле лежать, — выдал одну из своих нескончаемых поговорок Куча.
— Боже! — вздохнула Выдра и закатила глаза, а затем со всей силы толкнула Кучу в плечо. — Ты можешь хоть иногда сдержаться и не выдать очередную свою хрень?
— Да чего не так? — обиделся тот. — Нормальная поговорка, и к месту.
— Без комментариев, — вновь вздохнула Выдра и повернулась ко мне. — Ладно, ты тут не кисни, держи хвост пистолетом. Сегодня в клон-центре оживят «Филинов» и с ними Строгова. Мы обязательно ему все расскажем.
— Да его не втягивайте… — начал было я, но Выдра меня перебила.
— Он сам втянется. Ты за это не переживай.
— Что? Почему?
— «Филины» всей бригадой взбунтовались. Требуют твоего освобождения.
— Всей бригадой? — поразился я.
— Ага. Те, что с тобой летели, все остальным рассказали. И, как мне кажется, скоро не только «Филины» бунтовать начнут.
— А остальным какая разница?
— Космодесы своих не бросают, и уж тем более никто из них не хочет, чтобы их просто «слили», как Жданов попытался сделать.
— Зря они все-таки, — покачал я головой, — как бы хуже не получилось.
— Пока только лучше получается, — усмехнулся Дед.
— В каком смысле? — не понял я.
— Тебя вчега еще собигались судить. Хотели по-тихому сбаггить то ли в мясо, то ли на шахты. Жданов вгоде как газ на шахтах настаивал, но тут «Филины» устрогили кипишь и тгибунал над тобой пегенесли.
— Короче, ты держись, — заявила Выдра, — и знай, все ты сделал правильно, что бы там кто ни говорил. Ну и не ссы — мы тебя не бросим.
— Главное, чтобы сами под пресс не попали, — буркнул я.
— Если бы не ты, нас бы тут вообще не было, — заявил Дед, — так что…
* * *
На следующий день я проснулся очень рано от криков, доносившихся из коридора. Спустя несколько секунд в соседнюю с моей камерой десяток «полицаев» затолкали троих космодесов, судя по нашивкам, из тяжей.
— Уроды, блин, я вас достану! — орал один из «тяжей» — здоровенный верзила.
— Спокойно, Бутч, спокойно! — пытался угомонить его товарищ. — Сейчас эти уроды отсюда выйдут, а там их наши встретят…
Полицаи, громко матерясь, покинули помещение с камерами, а я не выдержал и окликнул новых соседей.
— Эй, ребят! Что вообще происходит?
— Ты еще кто? — зло бросил названный Бутчем, он оглядел меня и прошипел: — Что, мясо, напился и попался?
— Нет, — ответил я, — и я не «мясо».