Космопорт
Шрифт:
Кивает. Но требую пояснений.
— Очень просто, Виктор Александрович, — ухмыляется слегка гадко, но не в мою сторону. — Объявлю, что поставка комплектующих сорвана или они ушли на сторону. Акции тут же рухнут.
— Я пришлю к тебе человека. Займитесь этим. Свой пакет есть?
Оказывается, есть. Четыре процента.
— Отдашь нам. То есть, возможно, придётся отдать. Мне нужен абсолютный контроль. Если при этом получится оставить тебе какое-то количество — оставим. Или позже выделим, буде у тебя такое желание.
— Дивиденды.
— Первый год точно не будет. А там посмотрим. У
По виду чуть сомневается, но кивает. А чего ему? На данный момент это мусорный актив. Прекрасно он понимает своё положение и хочет остаться на этом месте. Хотя бы. Мне удобен такой коленкор, мотивы Амира ясны, так что работать с ним можно. Не дурак, чувство иерархии в крови, но есть ещё момент.
— Ещё кое-что. Воровать нельзя. Если захочется, так что прижмёт, обратись ко мне. Я тебе премию в нужном объёме выпишу. Хотя предварительно в морду дам.
— А можно без мордобития? — Амир улыбается.
— Можно. Но нельзя. Быстро обнаглеешь и начнёшь требовать премию каждую неделю. А так — хоть какой-то ограничитель будет.
Ещё поговорили, обменялись визитками — я визитку Агентства дал, мой личный телефон мало у кого есть — теперь можно уходить. С чувством выполненного долга. Если Амир успешно пошустрит, то будет у нас собственная авиакомпания с десятком самолётов. А он останется вице-президентом.
На улице и в машине долблю Пашу, корчащего мрачное оскорблённое лицо.
— Хотел тебя на место гендира ставить, но ты моментально доказал свою профнепригодность как высший руководитель…
Зина, как всегда, непробиваема, а Гена ухмыляется, слушая, как возвращаю на свой шесток проштрафившегося.
— Ты зачем это сделал?
— Что?
— Во-первых, рот открыл раньше меня. Тебе что было сказано? Представляешь меня, затем в сторону и наблюдаешь, как я работаю. А ты меня с первой минуты ставишь в положение своего секретаря. Тебе не разок по рёбрам надо было дать, а долго и вдумчиво топтать ногами за такой кунштюк…
— Только скажи, шеф! — жизнерадостно гыгыкает Гена.
— Ты думаешь, это гордыня у меня взыграла? Если так, то совсем идиот! Короля играет окружение, если свита его величества ни во что его не ставит, то и от остальных он уважения не дождётся. Авторитет — это один из важнейших инструментов ведения дел. И ты вдруг показываешь Амиру, что об меня можно ноги вытирать! Гнида!
Что-то я распаляюсь сверх меры. Поэтому беру паузу.
— Если б тебе я твою выходку спустил, что было б дальше? Ничего хорошего! Амир всерьёз бы меня не воспринял, и каждую мелкую уступку пришлось бы выгрызать с кровью.
— А так — всё нормально, шеф? — Гена задаёт вопрос, который должен был озвучить Паша.
— Да, всё хорошо. Посмотрим, как Амир справится.
Глава 14
Накопление количества для перехода в качество
3 августа, суббота, время 18:35.
Березняки, дом культуры.
— Вить, ты чего? Задумал всех наших девок обрюхатить? А на алименты денег-то хватит? — и взрывы хохота и весёлых выкриков по всему
залу. Это кто-то из товарок бабушки Серафимы.— Эдак нам лет через десять Березняки в Колчино переименовывать придётся! — рассудительно вклинивается в случайную паузу между выкриками Виктор Фёдорович, музыкант, баянист и руководитель местной художественной самодеятельности.
И как выясняется, шутник по совместительству.
Остряк на остряке, блин. Стоило только сказать, что надо исправлять демографическую ситуацию в масштабах села, так всех сразу и понесло. Вскачь по кочкам.
— А мы не против! — раздаётся задорный голосок от стайки девчонок в уголке.
И снова смех, веселье, несерьёзные угрозы родителей…
— Что, Вить, одна Алиска с демографией не справляется? — раздаётся ехидное из центра зала. — Всеобщую мобилизацию объявляешь?
Шток от ржавого якоря вам в глотки, уже до Алисы добрались. Попробую вклиниться…
— Нет, не мобилизацию. Конкурс!
— Какой конкурс? Кто больше за один раз родит? Или кто больше девок перепортит?
Не, придётся подождать…
Приехал, а вернее, прилетел, а ещё вернее, прилетели мы пару дней назад. Авиакомпания своя когда ещё будет, так что пришлось рейс заказывать. Снова ИЛ-76, потому как человеческий рейс летом урвать сложно. Иннокентию, впрочем, в радость. Очередную партию оборудования перебросил. Сварку, ещё какую-то хрень…
Три дома парни застеклили и покрасили. Хотя нет, покрасили все восемь. Команда Иннокентия приступает к разводке отопления в этих пятиэтажках. Как ни старался, парни получили всего по восемьдесят тысяч чистыми. Борис чуть больше, повариха — сорок. Неудобно себя чувствовал, рассчитывал, что заработают тысяч по сто хотя бы. Но расценки по установке и без того почти в два раза выше, чем у местных.
Однако парни остались довольны. В Березняках только во время уборочной можно заработать столько же или больше. Комбайнёрам и причастным к ним лицам.
— Что молчишь-то, Вить? Что за конкурс такой? — снова всплеск гомона, но общий гвалт уже стих.
Можно приступать.
— Я завёл в банке два металлических счёта… — пришлось повторить ещё два раза.
Намеренно не повышаю голос, чтобы навострили уши и закрыли рты.
Некоторое время раздаётся шиканье на неугомонных, сопровождаемое строгими взглядами дисциплинированных всадников. Можно продолжать.
— Металлический счёт учитывается не в рублях, а в граммах золота. На каждом счету по десять килограмм. Никто вам, конечно, драгоценный металл на руки не выдаст. Допустим, снимаете вы оттуда десять грамм золота. Их пересчитывают в деньги по цене золота и выдают вам девяносто пять тысяч. Девять пятьсот на сегодня цена одного грамма. Понимаете?
— Чё тут не понять! Везде обман!
Не со зла кричат, а так, для прикола.
— Ладно, — машу рукой, — это вы как-нибудь без меня разберётесь, немаленькие. Так вот, по сегодняшним ценам на драгметаллы на каждом счету почти сто миллионов рублей. Больше всех получит та женщина, которая за двенадцать лет, начиная с этого года, родит больше всего детей.
На зал обрушивается гробовая тишина. Кто-то охает. Сотня лямов и для столичного жителя сумма, а уж для сельского просто космическая.