Костер желания
Шрифт:
– К примеру, броситься под колеса машины, за рулем которой сидит абсолютно незнакомый человек. — Николь постаралась вложить в свои слова как можно больше сарказма. — Насколько я поняла из ее рассказов, она отстала от своей группы и пыталась поймать такси, чтобы вернуться в порт, когда ваш отец едва не наехал на нее. Не думаю, что простому смертному по силам подстроить такую встречу. Лично я вижу в происшедшем перст судьбы.
– Что ж, ваша мачеха не растерялась. Узнав имя отца, она постаралась использовать ситуацию с наибольшей для себя выгодой.
– Имя Пераца может многое значить для венесуэльца, но вряд
— «Остальное», как вы изволили выразиться, еще может перемениться, — жестко ответил Маркус. — И не надо обольщаться — ваше присутствие не отвлечет меня от намерения расстроить свадебные планы вашей мачехи.
– Да? — Николь чуть не поперхнулась от удивления. — А предполагалось именно это?
– Думаю, именно это было на уме Леоноры. И, глядя на вас, я нахожу идею весьма достойной — вы не лишены привлекательности.
– Из всех известных мне людей вы самый невыносимый. — Николь задохнулась от возмущения, пытаясь подобрать слова, которые бы заставили Маркуса пожалеть о сказанном. — Вам все равно не удастся помешать Леоноре и Эдуардо пожениться. Я разговаривала с ним по телефону, он совершенно ясно дал мне понять, каковы его чувства. И если бы вы, как и полагается любящему сыну, относились к решениям отца с уважением, то оставили бы его в покое.
– И вы еще смеете обвинять меня в неуважении к отцу? — Похоже, ей все-таки доведется увидеть Маркуса Пераца в гневе.
– Я ни в чем вас не обвиняю. — Николь старалась делать вид, что его тон не произвел на нее никакого впечатления. — Я просто не хочу, чтобы вы испортили ему жизнь. В его возрасте никому не хочется быть одиноким, тем более Эдуардо посчастливилось найти женщину, которую он полюбил.
– Только не пытайтесь убедить меня, что ею тоже движет любовь!
– Но почему бы и нет?
– Не стройте из себя идиотку! Вы не хуже моего знаете, каковы истинные цели вашей мачехи. Она искусно расставила ловушки, пользуясь своей внешностью как приманкой, и поймала отца на крючок. И все это только ради денег!
– Разумеется, вы сами никогда бы не клюнули на такую приманку. — Николь уже и не пыталась скрыть раздражение, которое вызывал у нее этот человек. — Ведь вы видите всех насквозь!
– Ответьте мне на один вопрос, только честно. Вы сами-то верите, что ваша мачеха может испытывать какие-то чувства к моему отцу?
– Я знаю Леонору уже много лет и верю, что она никогда бы не вышла замуж за человека абсолютно ей безразличного, каким бы богатым он ни был. Я также сомневаюсь, что ваш отец настолько неблагоразумен, чтобы попасться на такую удочку. Насколько я поняла, он намного старше Леоноры и, наверное, уже давно научился понимать, когда женщинам нужен он сам, а когда — его деньги.
– Между ними меньше двадцати лет разницы.
– Должно быть, он был совсем молодым, когда женился на вашей матери? — Николь казалось, что Эдуардо гораздо старше. — Как давно вы потеряли матушку?
Маркус бросил на нее злой взгляд.
— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать мою мать!
— Нас вообще
скоро может не быть, если вы не начнете следить за дорогой. — Маркус, увлекшись разговором, случайно выехал на встречную полосу. Только чудом они разминулись с едущей по ней машиной. — Господи, вы чуть не врезались в этот автомобиль! Я вовсе не хотела вас расстроить, но, похоже, если между нами и есть что-то общее, то только это.Прошло несколько минут, прежде чем последовал ответ. Было видно, что на этот раз он полностью контролирует свои эмоции.
– Она умерла от малярии десять лет назад.
– Десять лет одиночества — это большой срок для мужчины.
– Отцу вовсе не обязательно быть одному. Нашлась бы масса желающих его утешить.
– Значит, он был другого мнения, если не спешил предложить этим утешительницам постоянные отношения. Я ведь не говорю, что Леонора должна занять место вашей матери — ей все равно не удастся этого сделать, — но с ней в жизни вашего отца может появиться новый смысл.
– Но какой ценой?
– Так вот что на самом деле вас волнует: вы беспокоитесь не за отца, а за себя, вернее, за свое наследство!
– Достаточно! — У Маркуса даже губы побелели от ярости. — Вы зашли слишком далеко!
Николь и сама почувствовала, что в этот раз перегнула палку. Едва ли таким поведением она поможет Леоноре.
Они съехали с главного шоссе на узкую дорогу, бегущую между холмами, за ними открылся вид на широкую цветущую долину. В центре долины располагалась небольшая живописная деревушка с возвышающейся над остальными постройками церковью. Солнце уже садилось, когда впереди наконец засверкал белыми стенами большой дом. Отстегнувшись, Николь вылезла из машины. От дома к ней навстречу спешила Леонора.
– Ну, наконец-то, дорогая, я так рада тебя видеть. Ты прекрасно выглядишь, как будто и не провела столько времени в дороге!
– Все потому, что путешествовала первым классом. — Николь обнялась с мачехой. — Тебе не стоило так тратиться.
– А я и не тратилась. За все заплатил Эдуардо.
Николь перевела взгляд на Эдуардо, подошедшего к ним. Сразу же бросалось в глаза внешнее сходство между Маркусом и его отцом, только Эдуардо был намного крупнее и его виски уже начинала серебрить седина. Да и теплота, с которой он приветствовал Николь, заметно отличала его от сына.
– Большое спасибо. Вы так щедры, сеньор Пераца. — Она протянула ему руку.
– Эдуардо, — поправил он, — называй меня Эдуардо.
Полностью проигнорировав протянутую руку, он привлек Николь к себе и крепко расцеловал в обе щеки, вызвав у нее неподдельное изумление таким сердечным приемом.
– Англичанки так сдержанны в проявлении своих чувств. — Казалось, его забавляет замешательство, написанное на лице Николь.
– Как и англичане, — заметила Леонора. — Здесь все так отличается от Англии. И что касается меня, то я уже обожаю эти отличия! — Она взяла Николь под руку и потянула к двери: — Пойдем, я покажу тебе дом. О вещах позаботится Маркус. Ужин подадут не раньше девяти, но если ты проголодалась, я могу распорядиться, чтобы тебе приготовили что-нибудь перекусить. И потом, нам так много нужно рассказать друг другу. — Ее глаза заблестели, когда она посмотрела в сторону стоявшего рядом с сыном Эдуардо. — Я все еще не могу прийти в себя от происшедших в моей жизни перемен.