Костя-работяга

Назавтра в половине первого они отправились к Мише. Валя надела белую блузку и повязала новый алый бант. Известное дело — девчонка. Впрочем, и Костя, глядя на сестру, натянул чистую голубую рубаху.

Косте не очень-то хотелось встречаться с Витей. Но, как назло, дверь открыл именно он.

— Здравствуй, — сказала Валя, а Костя прошёл молча.

Валя же первая задала вопрос.

— Ты не знаешь такого человека по фамилии Док?

Витя почему-то прыснул в кулак, но удержался от смеха и сказал:

— Конечно, знаю.

— Кто он? — Костя повернулся к своему бывшему приятелю.

— А вот пойдём — увидите.

— Ты, что ли, тоже идёшь?

— А как же! Обязательно.

Они замолчали. Поссорившимся людям всегда трудно разговаривать… Хорошо, что в комнату заглянул Миша.

— Ага, — обрадовался он, — уже пришли? Немного рановато. Ну ничего, пойдём не торопясь.

Через минуту Миша был уже в своём синем рабочем комбинезоне, и все вместе они тронулись в путь — знакомиться с неизвестным, загадочным Доком.

Если бы и Витя не знал, кто такой Док, Костя спросил бы у Миши. А так ему было стыдно: почему это — Витя знает, а он не знает.

По дороге разговаривали только Валя и Миша. Вернее, одна Валя. Она всё рассказала про детский сад, над которым шефствует их пионерская дружина, а Миша поддакивал да задавал вопросы. А Костя с Витей молчали.

Шли долго… Улицы были уже незнакомые. Палило солнце. В горле стало сухо от жары и уличной пыли. Даже Валя замолчала. Теперь разговаривал только Миша. Он вышагивал как ни в чём не бывало и всё посмеивался над столярами-плотничками.

«Дурак я, — нещадно ругал себя в мыслях Костя. — Не надо было ходить. И ещё этот Витька плетётся. Знает про Дока, а молчит. Важничает. Ну и пусть. Вот я познакомлюсь с ним, тогда ещё посмотрим…»

Что «посмотрим», Костя так и не додумал.

— Вот мы и прибыли! — неожиданно сказал Миша и остановился.

Костя огляделся. Направо тянулся высокий и длинный жёлтый забор, налево — такой же, а посредине — широкие двустворчатые ворота. А над воротами большая вывеска: «Деревообделочный комбинат».

— Прибыли? — переспросил Костя.

— Прибыли, — с удовлетворением подтвердил Миша и указал в сторону ворот: — Это и есть наш док.

Костя ещё раз поглядел на вывеску и тут только догадался, что если взять первые буквы от слов: «Деревообделочный комбинат», то как раз и получится слово «док».

Вот оно что, оказывается, док-то!

Витя откровенно усмехнулся. Костя хотел показать ему кулак, но уже надо было шагать следом за Мишей в калиточку, что врезалась в забор рядом с воротами.

Чудесное путешествие

Через калиточку, мимо усатого, с грозными бровями охранника, которому Миша показал какую-то бумажку, они вышли во двор комбината. Двор был большой, просторный и шумный. Глаза разбегались, но всё же Костя сразу заметил Мишин портрет.

Миша улыбался, показывая свои крепкие белые зубы, с большого, наверное, в целый метр, полотнища. По бокам от него были укреплены портреты других людей. А над портретами вытянулись в длинную строчку вырезанные из фанеры буквы, которые составляли три слова: «Лучшие рабочие комбината».

Костя взглянул на живого Мишу с уважением и любопытством, потом, забыв про ссору, легонько толкнул Витю в бок и шепнул:

— Смотри…

— Я знаю, — важно и небрежно сказал Витя и нарочно отвернулся, будто ему вовсе и неинтересно было посмотреть на такой чудесный портрет родного брата.

— Очень походит! — одобрила Валя работу художника.

— Не туда глазеете, — сказал Миша. — Как начнём знакомиться — с начала или с конца?

Хотя никто из ребят не знал, какое у дока начало и какой конец, все решили, что начинать надо с начала. Кто же начинает с конца? Миша сказал, что он тоже так думает, и велел идти за ним.

Мимо то и дело проходили люди, бегали какие-то странные, гружённые досками тележки-самокаты, урчали грузовые автомашины.

Следом за Мишей ребята пошли в дальний край двора. Здесь лежало много брёвен. Бревно за бревном, рабочие вкатывали их в длинный железный жёлоб. Жёлоб, тарахтел и полз вперёд, к деревянному зданию, которое походило на большой сарай. Там, внутри здания, что-то глухо грохотало и жужжало.

— Это они на распиловку идут, — Миша ткнул пальцем в сторону брёвен. — Вот идёмте-ка…

Они подошли к другому концу здания, похожего на сарай. Из него бежала бесконечная широкая серая лента, и на ней лежали доски. От них пахло сыростью и смолой. Костя вопросительно посмотрел на Мишу. Тот усмехнулся:

— Ну, зайди, посмотри.

Костя, а за ним и Валя с Витей бочком шмыгнули в ворота сарая.

На улице в глаза било яркое солнце, а в сарае его не было, и потому здесь им показалось полутемно. Было видно, как с того, другого конца сарая к большой, глухо рокотавшей машине подползали тяжёлые брёвна. Машина с натугой урчала, что-то постукивало в ней, а брёвна втягивались в нутро машины. Что и как она там с ними делала, это не было видно. Только было видно, как из этого, ближнего к ребятам, конца машины выползали уже не брёвна, а доски. Значит, внутри у неё были запрятаны пилы. Несколько штук. Они-то и распиливали брёвна. В один момент.

— Здорово! — сказал Костя, когда вышел из лесопилки.

Миша как-то невнятно ответил:

— Во-во, — потащил ребят дальше.

Чудесное путешествие продолжалось…

На громадном дворе возвышалось несколько зданий. Это были цехи комбината. По дороге к одному из них Миша объяснил, куда идут доски из лесопилки. Они ползли по широкой серой ленте транспортёра в сушилку… Там высокая температура, тепло, и доски подсыхают. Все вещи делают только из сухого дерева.

— А где их делают? — потихоньку спросил Костя у Вити.

Витя растерянно посмотрел по сторонам и промолчал. Он знал столько же, сколько и Костя.

Но Миша услыхал вопрос и ответил:

— Сейчас увидите.

Они подошли к высокому кирпичному зданию. Костя сразу представил себе: в громадной комнате стоит много-много таких же, как в Мишиной комнатке, верстаков, и на них столяры делают разные вещи.

Миша взялся за ручку тяжёлой, обитой железом двери, сказал: