Костяной Дом

ЭПИЛОГ

Он подождал, пока стемнеет, а затем убедился, что за ним никто не следит. Чарльз Флиндерс-Питри приблизился к Священному Пути, только когда решил, что достаточно успокоился. Последний переход был очень опасен, и он боялся насторожить своих врагов. Однако, кажется, ему хотя бы ненадолго удалось ускользнуть от их внимания. А большего ему и не нужно. Еще несколько переходов, и все будет кончено: карта исчезнет навсегда.

Тогда могут делать все, что хотят. Ничто не заставит его говорить. Он просто умрет. Мысль о том, что вместе с ним в могилу уйдут и его секреты, заставила его улыбнуться.

А теперь к делу! За этим он и прибыл в Этрурию. Он с детства знал имя Турмса, но это было задолго до того, как тот стал королем Велатри. Чарльз страстно желал встретить царственного мудреца и провидца. Разумеется, сейчас это уже не удастся, но Чарльз все равно был рад побывать здесь. Похороны короля заняли большую часть дня, и он подоспел как раз вовремя, чтобы стать свидетелем процессии и встать рядом с благоговейно склонившимися подданными. Он считался членом королевской семьи и не мог не посетить похорон давнего друга своего отца и деда. Чарльз мысленно поздравил себя с точной навигацией и калибровкой времени прибытия. Он умел обращаться с лей-линиями. Правда, было бы лучше добраться до места назначения, пока Турмс был еще жив, но в сложившихся обстоятельствах даже такой переход можно было считать победой. Гробницу не запечатывали. Такой она будет стоять еще семь дней, чтобы скорбящие могли принести дары и попрощаться с ушедшим в погребальной камере. Одетый так, как одевались местные сельчане, Чарльз не думал, что воины, охраняющие гробницу, преградят ему путь. Для них он был просто еще одним крестьянином, пришедшим засвидетельствовать почтение усопшему правителю. Его ничем не примечательный рост и вполне обычные черты лица вкупе с обычным поведением позволяли ему незаметно перемещаться по самым разным мирам. Кроме того, он знал, что очень немногие властители вообще обращали внимание на тех, кого считали ниже себя по положению. А для того, чтобы подчеркнуть свою обычность, он коротко подстригся и не брился несколько дней, придав себе более деревенский вид.

Если удача не отвернется от него сегодня вечером, он снова останется незамеченным. Чарльз надеялся, что ему не придется уговаривать стражников или, того хуже, подкупать их, чтобы попасть в гробницу.

С гроздью винограда в одной руке и узелком с посмертным подарком в другой, Чарльз спустился по длинной лестнице, ведущей к священной дороге, глубоко вырубленной в туфе. Он шел, переходя от одного факела к другому, пока не добрался до места, где возле искусно вырезанного дверного проема стояла железная жаровня. Гробницу недавно побелили и выкрасили в красный, зеленый и золотой цвета, обозначая царское захоронение. Дверной проем украшали гирлянды белых цветов, а маленькие красные вымпелы были развешаны по верхушкам высоких туфовых выступов на вершине Священного Пути.

Двое стражников по обе стороны двери зевали, опираясь на длинные копья, еще трое сидели на походных стульях по другую сторону. На столе — остатки поминальной трапезы, а также подарки в виде еды и вина, уложенные в корзины. Они стояли вдоль стен и на ступенях, ведущих в гробницу. Стражники держали в руках чаши, не отказывая себе в вине, хлебе и сладостях. Почему нет? Ни воров, ни расхитителей могил. Турмс Бессмертный был справедливым и почитаемым королем, народ его любил; король и в самом деле жил очень долго, пережил чуму, засуху и войну — проклятия всех правителей во все века. Он прожил достаточно долго, чтобы насладиться редчайшим из эликсиров: обожанием преданных подданных. Даже среди врагов, воинственных латинян, Турмс Бессмертный прославился как мудрец и провидец необычайной силы. Так что любой вор, достаточно глупый, чтобы вознамериться украсть что-то из этой гробницы, будет растерзан толпой, настолько высоко был почитаем покойный король. Так что наличие стражников было простой формальностью.

Опустив голову и ссутулив плечи, Чарльз изобразил легкую хромоту, подобострастно улыбаясь по мере приближения к двери. Стражники у двери бросили на него лишь беглый взгляд. А он, как и надлежало, отдал три поклона и шагнул ко входу в гробницу. Поднимаясь по ступенькам, он услышал, как один из охранников за его спиной что-то скомандовал. Что именно, он не понял, но на всякий случай остановился.

Стражник встал с табурета и нетвердыми шагами двинулся к нему. Чарльз повернулся и, когда стражник подошел, поднес руку к уху и легонько коснулся его пальцем, как мог бы сделать глухой. Солдат заговорил, и Чарльз, все еще улыбаясь, покачал головой. Один из стоявших стражников что-то сказал своему товарищу и махнул копьем, давая знак посетителю войти. Чарльз шагнул к порогу, но другой солдат положил ему на плечо тяжелую руку и, словно утверждая свою власть, забрал у него виноградную гроздь. Затем, вздернув подбородок, он разрешающе махнул рукой.

Чарльз вошел и остановился посреди погребальной камеры, давая глазам привыкнуть к темноте. Свет от факелов снаружи едва проникал сюда. Хотя все инстинкты призывали Чарльза поторопиться, он заставил себя подождать и осмотреть груду даров, сложенную на каменном саркофаге короля Турмса и рядом с ним. Сам мраморный саркофаг выглядел довольно просто: большой каменный сундук со слегка выпуклой крышкой, по сторонам которой были выбиты имя и титул обитателя саркофага, а также овальный ромб с рельефом, изображающим человека на троне в сопровождении крылатых фигур в развевающихся одеждах. И все. Ничего лишнего.

Над саркофагом висели гирлянды цветов, от их запаха казалось, что дело происходит в саду. Могильный инвентарь заполнил углы: тарелки, керамические и серебряные чаши, запечатанные амфоры с вином и пивом, искусно выпеченные караваи хлеба, корзины с зерном, оливковое дерево в горшке, вяленое мясо, инжир, пряный мед в кувшинах и другие деликатесы, которые могут пригодиться душе, если ей вдруг случится оголодать.

Чарльз подошел к большому белому каменному гробу, снял с пояса короткий железный стержень. Со сноровкой, порожденной практикой, он поддел концом инструмента крышку и слегка приподнял ее. Прислушался к разговору нетрезвых стражников, убедился, что они говорят о чем-то своем, навалился всем весом на железный стержень и сумел поднять тяжелую каменную крышку настолько, чтобы просунуть в щель второй клин. Напрягая все силы, приподнял крышку гроба и сунул внутрь пергамент, заложенный между двумя плоскими брусками оливкового дерева.

Он предпочел бы более удобные инструменты и побольше времени, чтобы как следует спрятать пергамент, но в данных обстоятельствах сойдет и так. Он послушал, как его дар стукнул о дно гроба, и со вздохом облегчения осторожно опустил крышку и вынул клинья — один он спрятал под мешком с ячменем, а другой в корзине с хурмой. Затем, почтительно поклонившись умершему правителю, вышел из гробницы.

На выходе один из стражников небрежно обыскал его, хотя и так было понятно, что ничего он под тонкую тунику не сунул. Стражник кивком отпустил его. Чарльз поклонился и поспешил прочь.

«Трое внизу, — сказал себе Чарльз, тенью пробегая по Священному Пути. — Еще двое впереди».

Всего двое. Ему нужно совсем немного времени, чтобы завершить свою миссию. А тогда пусть враги делают, что хотят. Чарльз смело смотрел в будущее.