Косячь как попаданка

— Здрасте, — выдавила я, с трудом поднимая на него взгляд. — Я умираю…

Хорошо, что он продолжал удерживать полотенце внизу живота, потому что, как бы мне не было стрёмно от его крадущегося приближения, слабость от боли все же оказалась сильнее.

А он без слов, как заботливая бабушка, потрогал мне лоб, проклял кого-то себе под нос и повернулся ко мне задом.

Полотенце так и осталось у него в руках спереди. А зад… Хороший зад, накаченный, спортивный. И я закрыла глаза, чтобы потом не оправдываться, за то, что видела лишнее, вторгнувшись в чужое жильё.

Знакомый властный жест, надавливающий на подбородок, и я уже сама открываю рот и жадно ловлю губами горлышко, чтобы проглотить противную вязкую жидкость. И тут же млею, впадая в приятное оцепенение. Тело перестает трясти, спазмы стихают, и я могу протянуть расслабить ноги, до этого неестественно вывернутые из-за судорог.

А парень все еще стоит надо мной, и я до жути боюсь поднять глаза выше его голых колен, но и встать, чтобы смотреть ему в лицо еще не могу.

— Ты вернулась, совершенно не боясь, что убью? — над головой раздался его голос.

— Я думала, что уже коньки отбрасываю. А теперь — ты же не стал бы лечить меня, если собирался прибить?

Он хмыкнул и отошел. А я не удержалась и все же посмотрела ему в спину. Гибкий, загорелый, мускулистый. И всю эту красоту прячет под балахоном. Вот наши парни рисуются перед девчонками голыми торсами, новомодными майками в сеточку. А этот прячет.

Потому что Отверженный?

Снова он появился уже одетый в широкие бесформенные штаны и белую свободную рубашку на завязках.

— Если тебе лучше — уходи. Возьми запасной пузырек с собой и не возвращайся. Я не шучу!

Пузырек я взяла и перехватила парня за запястье.

— Подожди. Я не могу вернуться. Помоги мне попасть домой, пожалуйста?

Он отодвинулся.

— Ты не можешь остаться.

— Да, да, точно. Не могу. Тебя как звать?

— Ты не можешь остаться, не можешь находиться рядом со мной, не должна просить меня и не должна знать по имени. Я для тебя отщепенец. А теперь ползи к себе и забудь дорогу сюда.

Теперь, когда озноб и судороги отступили, он стал меня раздражать. Как же, уползу! Пока не получу то, что нужно, я отсюда не уйду.

— Я не просила провожать меня до общаги! Верни меня в МОЙ МИР!

Глава 2 Симбиоз и мимикрия

И парень застыл со странным выражением лица. Потом повертел в руках пустой пузырек из-под эликсира и покачал головой.

— Я не могу проснуться. Думала, что сплю, а утром все будет как обычно. Но вот утро, меня колбасит, и я не дома. А началось всё с тебя, с твоей норы. И будь так любезен, верни меня обратно.

— Айна…

— Я НЕ Айна! И не надо больше эликсира, — закончила фразу более спокойно, — я уже могу встать.

— Брэн.

— Что?

— Моё имя Брэн. Но даже если ты не Айна — это дело не изменит. Тебе нельзя находиться здесь, Приближенная, нельзя называть меня по имени. Лучше вообще не контактировать со мной.

Я осторожно по стенке поднялась и отряхнулась. Чувствовала себя намного лучше. Брэн, похоже, решил мне помочь, приглашающе махнул рукой к столу, большому, деревянному, очень добротному. И только когда мы сели друг напротив друга, заговорил:

— У нас ходят слухи о пришелицах, но их сразу отлавливают и казнят…

— Что?

— Тсс! Это я к тому, что тебе не стоит распространяться об этом.

— Ты отправь меня на место и я слова никому не скажу!

— Не могу.

— Что?!

Он не шутил, не язвил, и вообще, выглядел очень серьезным.

— Процесс… переселения не изучен, спонтанен. И нет информации о возвращении пришелиц. Зато ведут строгий учет казней.

Я застонала:

— Пипе-ец… Но как-то же я попала сюда? Ты что-то сделал с ней, с Айной?

Брэн замялся.

— Её закоротило от электричества, — неохотно выдавил он.

— Вот! А в меня в моем мире ударила молния! И ведь я была уверена, что проскачу…

Мы понимающе посмотрели друг на друга.

— Слушай… А если меня еще раз ударить током? — предложила я лежащее на поверхности предложение.

— Исключено. Нет. Ты просто умрешь.

— Так ты же сам хотел меня убить, Брэн! А тут такая возможность!

— Я не могу.

— Что значит, не можешь?

— Мне запрещено касаться Приближенной. Если ты умрешь от моей руки — меня казнят.

— Так ты тупо пугал? — протянула я.

— Потому что и тебе нельзя приближаться к Отверженному. Такие правила. Если тебя заметят в моем обществе — ты потеряешь шанс на отбор к Сиятельному. Как отнесется твоя семья к потере такого шанса, скажи?

— Откуда я знаю? Это не моя семья! Я не Айна.

— А вот об этом забудь. Теперь ты Айна. Привыкай к новой жизни. И… держись от меня подальше, если не хочешь закончить ее в скором времени на площади Часовщиков, — ухмыльнулся Брэн, встал, подал мне руку и выпроводил за дверь, все же накинув на меня свой плащ. — Там уже собираются на завтрак. Не показывайся в таком виде.

Вот тебе и убийца, который боится дотронуться до меня.

И на проклятого как-то мало похож. Я видела его с головы до… ног. Без одежды. Обычный, местами даже симпатичный мужчина. Но помочь мне не захотел.

Зато теперь мне известно, что во всем виновато электричество! Вставить два пальца в розетку я и сама смогу, перенесусь в свое тело без особых усилий.

* * *

— То есть, как нет электричества?!

Моя подруга Ула, имя я узнала по чистой случайности, всплеснула руками и похлопала себя по голове:

— Ты точно потеряла голову.

— Не потеряла, но ударилась. Очень ударилась, и некоторые вещи вышибло начисто.

— Тогда тебе срочно нужно обратиться к лекарю.

— Обратилась, но эликсир помог заживить только шишку.

Мы помолчали, она, наверное, в попытке найти к кому бы меня еще отправить с такими отклонениями, а я в досаде, что единственный к кому я могу пойти за ответами на вопросы — это Брэн, который не желает меня видеть и знать.

— Думаю, с началом лекций всё у тебя наладится.