Кот и хозяин. История любви. Продолжение

Пока мы выпивали с хозяевами, Нортон решил исследовать территорию самостоятельно. Признаюсь, я сразу занервничал, поскольку понимал, что здесь никогда не смогу найти своего друга. Перед глазами возникла картина испорченного Рождества, Нового года, несчастные лица хозяев. К счастью, Нортон пришел, как только я его позвал, запрыгнул в сумку, и мы отправились домой, где обменялись рождественскими подарками и поздравлениями. Я получил старинную масляную подвесную лампу (у меня страсть к древним осветительным приборам) и то, что искал долгих пять лет: красивую чашу с кувшином к деревянной раковине, которую я приобрел много лет назад, но так и не смог найти подходящий кувшин. Дженис приметила подарок на еженедельной ярмарке антиквариата в Лиль-сюр-ла-Сорге, купила и несколько недель прятала. Она, в свою очередь, получила утюг восемнадцатого века (у нее страсть к утюгам, как у меня к лампам) и две кастрюли девятнадцатого века в форме сердец. Ах-ах-ах! Нортону тоже повезло. Он стал счастливым обладателем нескольких банок «Паунс» (которые мне прислали из Нью-Йорка; оказалось, во Франции не хватает лакомства для кошек) и двух игрушек: одна в форме мышки, другая — французской булки.

Ужин удался на славу. Мы пригласили соседей присоединиться и отведать жирную индейку с каштанами, сладкий картофель в бренди и козий сыр беззубой бабульки с рынка.

В общем, мы прекрасно встретили Рождество по-французски и были готовы к приезду американцев.

Утром мы поехали в аэропорт Марселя встречать Норма и Эстер, которые были самыми близкими друзьями, поэтому мы особенно радовались, что они станут первыми гостями. Однако пришло время набраться смелости и трезво оценить ситуацию. Ни Норм, ни Эстер никогда раньше не жили в европейской провинции. А Норм вообще впервые оказался во Франции! Мой друг так обрадовался, что, едва сойдя с трапа, начал говорить с французским акцентом: «Мнье здьесь нгавиться!!! Мне ньявяться фьянцузы! Они люшие! Да!» Норм считал, что уже готов общаться с местным населением.

Эстер, напротив, комфортно только в собственном офисе. Такая маленькая, смертельно раненная Этель Мерман [22] «Я лишусь агента, но картина у вас будет!» К моменту возвращения в Голт ее уже ждали три сообщения по факсу, а еще предстояло позвонить по двум важным и срочным вопросам. Пока мы помогали друзьям устроиться, Эстер целый час улаживала различные дела по телефону, а Норм гулял по саду, разговаривая с деревьями и чужими кошками на каком-то странном языке, который он считал французским: «Пгивет, майкое дегево. Как дьела? О, добгый дьень, месье птишка. Пгиятно видеть вас. Да?»

22

Мерман, Этель — американская актриса и певица, одна из самых знаменитых бродвейских исполнительниц.

Главное правило для перенесших долгий перелет пассажиров — не спать до десяти часов: они выматываются, хорошо спят всю ночь, просыпаются отдохнувшими в девять-десять утра и начинают вести обычную жизнь.

Мы пошли с друзьями на коктейль к соседке, которая была англичанкой и всегда праздновала второй день Рождества, а после поехали в горы в «Оберж де ла Лоб». В тот вечер мы были единственными посетителями ресторана, поэтому сидели за большим столом напротив камина. Норм попробовал все и всех, пока Эстер дремала на стуле (помимо мучений из-за смены часовых поясов, ее постоянно тошнило, пока мы поднимались на машине по извилистой горной дороге в ресторан). Нортон окончательно сдружился с тремя собаками, прыгнул к ним под камин, где и провел большую часть вечера.

Мы вели себя, как настоящие туристы, и наслаждались каждой минутой. На следующий день друзья увидели наши с Дженис любимые места, взобрались на самую высокую точку средневекового городка Оппеу-ле-Вье полюбоваться руинами. С вершины можно спуститься по крутой извилистой тропинке. Я лично никогда не подходил близко к обрыву, а Дженис, наоборот, нравилось балансировать на краю и играть на моих нервах. В тот момент, когда она прикалывалась, практически под ней пролетел частный самолет. Пассажиры махали Дженис, тогда как я облокотился о дерево, сама мысль об обрыве вызывала головокружение.

После мы пообедали в очаровательном придорожном «Бистро Параду» в очень маленьком городке с одноименным названием. Ресторан находится в каменном доме, которому четыреста или пятьсот лет, и состоит из двух обеденных залов. В первом зале располагается огромный бар, где обычно толпятся водители грузовиков, любящие пропустить по стаканчику вина или анисовой водки — пастиса и потравить байки. Дальний зал вмещает примерно двадцать столов и камин, где на вертеле жарится ягненок, цыпленок или кролик. Зимой ресторан открыт только в обеденное время и только в рабочие дни и предлагает одно блюдо. Вы заходите и спрашиваете, что на обед. Вам говорят: сегодня в меню тушеная говядина с овощами или чесночный соус (такие блюда подают по пятницам), иногда петух в вине. Вы делаете заказ и получаете впридачу вкуснейший салат с большим количеством вина. На столе уже стоит бутылка божественного напитка местного производства. Вино органическое, без сульфитов и прочих ужасных химикатов. Владелец ресторана в прошлой жизни был успешным менеджером по работе с клиентами в рекламном агентстве, но в один прекрасный день решил: хватит продавать «перье», или что там он продавал, пора открывать прекрасный французский ресторан. «Бистро Параду» — одно из трех самых любимых заведений Нортона, в чем мы с ним солидарны. Думаю, ресторан нравится коту, поскольку там работает официантка, которая его очень любит и постоянно повторяет, что он намного умнее ее собаки, а камин настолько большой, что Нортон может греться в любом месте зала.

После обеда мы прошли несколько километров вниз по дороге и очутились около самого известного завода по производству прованского масла во Франции, расположенного в Моссане, который наряду с Сан-Реми стал любимым местом Дженис. Городок стоит прямо у дороги, маленький, очаровательный, обладающий огромным историческим наследием, похожий на места постоянных ранений сержанта Сандерса в шоу «Комбат». Масло, производимое жителями, настолько вкусное, что мы не побоялись тюремного заключения и контрабандой вывезли несколько литров этого чуда в Нью-Йорк.

Посмотрев процесс производства и купив достаточно масла, чтобы зажарить добрую половину Западной Европы, мы вернулись в Голт. Вечером была запланирована вечеринка, на которой наши новые друзья смогли бы познакомиться с двумя старыми. Мы собирались начать празднование с пяти часов вечера и продолжать до последнего гостя. В итоге набралось около тридцати человек, пришли британцы, американец, парочка шведов и французы. На ужин мы подали остатки рождественской индейки, ветчину и море охлажденного шампанского из погребка Кустелле. Хитом праздничного стола стали бейглы и сливочный сыр, которые Норм и Эстер привезли из Нью-Йорка. Французам сыр с бейглами показался самым вкусным блюдом со времен изобретения круассана. Они жадно, как в последний раз, поглощали угощение. К счастью, все приглашенные подружились. Больше всех нас удивил Нортон, который не только практически весь вечер присутствовал на празднике, но и позволял детям гладить себя.

Кстати, я никогда не рассказывал вам о недостатках Нортона по причине отсутствия таковых. Хорошо, признаюсь, у моего друга есть одна не очень хорошая черта характера. Кот не любит детей. Точнее, маленьких карапузов. Думаю, его можно понять, поскольку дети постоянно капризничают, шумят, бегают и двигаются абсолютно непредсказуемо. Даже я их побаиваюсь и прекрасно понимаю, почему Нортон избегает общения с детьми. Оказавшись среди малышни, что случается достаточно часто, кот не шипит, не царапается, он просто становится пассивным, уединяется или делает все возможное, чтобы держаться как можно дальше. Однако на вечеринке в Голте под ногами болталось много детворы от пяти до двенадцати лет от роду. Примерно в восемь вечера я обнаружил Нортона в гостиной, кот спокойно развалился на полу, позволяя пятилетнему карапузу разукрашивать мелками свою макушку. Воистину Франция изменила даже звезду нашего семейства! Признаюсь, я был рад переменам.

Следующие дни были целиком и полностью посвящены путешествиям. Мы ездили в Арль, пытались найти сходство между местом и картинами Ван Гога, но, кроме ультрасовременного кафе, названного в честь художника, и заправочной станции «Ван Гог», так ничего и не нашли, практически ни единого следа. Арль — очень красивый город с собственным Колизеем, где выпускники школы тореадоров проводят корриду. Нортону зрелище пришлось по душе.

Кроме того, мы съездили в величественный Авиньон. Не знаю, смог ли кот оценить папский дворец, удивительную стену, окружающую город, или «Утопию», единственный кинотеатр на юге Франции, где показывают фильмы на английском языке. Но наверняка Нортону очень понравился манеж, карусель перед Домом оперы, ярко освещенная огнями и работающая всю ночь. Думаю, мой друг с удовольствием рассматривал бы ее до рассвета. Уверен, Эстер и Норм подумали, что мы подкупили всех посетителей ярмарки, чтобы те здоровались с нами, а у друзей сложилось бы приятное впечатление о нашей популярности среди местных жителей. Закупив продукты на неделю, мы отправились на дегустацию вина в Шатонеф-дю-Пап (новый замок папы римского) в сорока минутах езды от Голта). Если вы еще не обратили внимания на использование слова «папа» во многих названиях, расскажу короткую и, возможно, не совсем правдоподобную историю. В попытке захватить Ватикан французское правительство решило назначить собственного папу и поспособствовать переезду главного управления католической церкви во Францию. Путешествуя по Авиньону и Шатонефу, не удивляешься, почему идею приняли с восторгом. Впечатляющие дворцы, лучшее в мире вино… После смерти коррумпированного французского папы его место занял коррумпированный итальянский папа. Он вернулся в Италию, а дворцы и вино остались в Авиньоне. Вот такая легенда.

Мы с Дженис ездили в Шатонеф несколько раз и даже знали некоторых владельцев виноградников. Кроме того, нас было легко запомнить. Не думаю, что по Франции путешествует много американских пар, которые приезжают на дегустацию с шотландским вислоухим котом. Хозяин виноградника преподнес Эстер и Норму в качестве подарка полбутылки молодого коллекционного вина. Кстати, это очень характерно для прованских французов, их социальной среды и традиций. Месье предложил бутылку и Нортону, но кот набрался достаточно вредных привычек, и я, как старший, отказался. К понедельнику Эстер и Норм окончательно убедились, что мы живем в раю. Тогда мы решили оторваться и гульнуть на всю катушку.