Кот ушел, а улыбка осталась

Походил по комнате, посмотрел в окно. Там Америка, жевательная резинка, где-то доски с голыми мужиками выдают… «Эх, надо было у Марика про номинацию спросить, хотя хрен с ней, с доской, сами меня найдут». Сел в кресло, стал читать статью, поискал. Сидорова в статье не упоминали. Взял карманный словарь и начал переводить, что-то было про железный занавес, узников совести, психушки. На «отсутствии в Советах свободы слова» я заснул. И приснилось мне, что я бегу с доской, на которой нарисован голый лысый мужик, а за мной, как за Евгением в «Медном Всаднике», «с тяжелым топотом» гонится тот самый голый мужик — бронзовый «Оскар», только в темных зеркальных очках и с колуном. Я упал. Он выхватил у меня доску со своим изображением, поставил ее и начал остервенело рубить.

Проснулся от грохота. Стучали в дверь. Открыл. Там стоял Сидоров.

— Фу! Наконец-то! А где Ростислав Николаевич?!

— На вручении номинации. — Сидоров вошел в номер, огляделся. — Георгий Николаевич, вы почему к телефону не подходите?!

— Никто не звонил! Ни вчера, ни сегодня! Я уже черт-те что думал!

— Об этом я, кажется, догадываюсь. Мы звонили, и не раз! Там банкет был, хотели вас позвать. Трубку не берете — решили, выпили рюмочку, другую, третью и заснули.

— Я не пил, даже не ел! Вас ждал!

— Вы телефонным аппаратом пользовались?

— Пользовался.

— Эту кнопку нажимали?

— Я все нажимал.

— Георгий Николаевич, вы звонок отключили. Я вас прошу, больше эту кнопку не трогайте. И еще, почему вы решили, что вас хотят арестовать? Какие на то основания?

Я рассказал о статье и о разговоре со знающим человеком.

— И все?!

— Все.

Он сказал, что такие статьи по три раза в месяц печатают.

— В Москву вы кому звонили, Георгий Николаевич? — тихо спросил он.

— Сизову, директору «Мосфильма».

— Энергичный, видно, товарищ. Всех на уши поставил. — Он подошел к телефону, набрал номер и доложил:

— Звоню из номера Данелии, он чувствует себя хорошо, всем передает привет. — И Сидоров положил трубку. Тут же зазвонил телефон. Портье сообщил, что ко мне пришли гости. Через какое-то время в номер вошли Ростислав Николаевич Юренев и классик американского кино, кинорежиссер Рубен Мамулян. Юренев держал в руках ту самую доску с голым лысым мужиком, которую мне поручили привезти. А Рубен вручил мне билеты на церемонию «Оскара» и приглашение на прием. «Оскар» получил, на приеме был.

Между прочим. Ручку с американской красавицей, которую мне подарил Марик, я уступил инспектору ГАИ в Москве, когда пересек сплошную линию.

Волна, которую после моего звонка поднял Сизов, не прошла бесследно. Механизм сработал, и через какое-то время наши выдворили двух сотрудников американского консульства в Ленинграде. В ответ американцы выдворили консула в Сан-Франциско, а вдобавок и его помощника Сидорова! В ответ наши выдворили американского консула, советника посла и значительно увеличили поставку оружия в африканские страны. В ответ американцы послали авианосец в Босфор, удвоили количество военных баз в Исландии, Норвегии и Дании и не впустили на гастроли в Америку советскую прима-балерину. В ответ наши посадили двух диссидентов, привели в готовность стратегические ракеты и намекнули: «Нажмем на кнопочку!» Страшно подумать, чем это могло кончиться, если бы не случилась срочная встреча в верхах. Генеральный секретарь Леонид Брежнев и американский президент Джимми Картер встретились в Вене, подписали договор ОСВ-2 [5] и о чем-то побеседовали, после чего началось заметное потепление. Американцы разрешили вернуться в Сан-Франциско консулу и Сидорову и выдали въездную визу прима-балерине. Наши разрешили вернуться всем, кого выслали, и выпустили на волю диссидентов (временно). Долго гадали журналисты, о чем же беседовали на той встрече генеральный секретарь и американский президент. Как и в чем пришли они к консенсусу? Много было предположений, но точно никто не знал и не знает до сих пор. А я знаю. Один хорошо информированный источник, который по должности был допущен к стенограмме этого разговора, пересказал ее мне. Он был мой должник, в свое время в Ростове я вызволил его из вытрезвителя, но взял с меня слово, что я обнародую этот текст не раньше чем через двадцать пять лет. Прошло тридцать восемь. Читайте.

5

ФРАГМЕНТ БЕСЕДЫ ГЕНЕРАЛЬНОГО СЕКРЕТАРЯ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА, ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР ТОВАРИЩА ЛЕОНИДА ИЛЬИЧА БРЕЖНЕВА С ПРЕЗИДЕНТОМ США ДЖИММИ КАРТЕРОМ (Запись по памяти)

БРЕЖНЕВ (по-свойски): Да ладно тебе, Джимми! Я здесь ни при чем! Всю эту кашу заварил режиссер Данелия, это он тогда кнопки на телефоне перепутал.

КАРТЕР (сухо): Вам хорошо бесплатно кнопки нажимать, а у меня военный бюджет трещит! 2 миллиарда 787 миллионов псу под хвост! Что я Сенату скажу?!

БРЕЖНЕВ: Извини, Джимми, но деньги я тебе не верну, это не в наших традициях. Если хочешь, мы применим к этому Данелия санкции.

КАРТЕР: Какие?

БРЕЖНЕВ (решительно): Из очереди на машину вычеркнем на (непечатное слово)!

КАРТЕР (подумав): Нет. Это слишком жестко! В очереди на машину вы его оставьте. Пусть ездит! Господь ему судья! Но только обещай, что больше этого артиста за «Оскарами» вы не пришлете.

БРЕЖНЕВ: Обещаю.

КАРТЕР: Побожись!

БРЕЖНЕВ (твердо): (Не печатное слово) буду!

КАРТЕР: Кем будешь? Извини, не понял?

БРЕЖНЕВ (тяжело вздохнув): Ладно, Джим, слово коммуниста!

Картер поверил, и они ударили по рукам.

За подлинность этого текста я не отвечаю, сам его не читал. Одно могу сказать точно: из очереди на машину «Волга» меня не вычеркнули и за досками в Америку больше не посылали.

«КУ! КИН-ДЗА-ДЗА»

Под желтым, с двумя солнцами небом ослепительно сверкает белый песок. По бесконечной белой пустыне идет существо в коротких штанишках на лямках — Фитюлька. Вместо носа — хоботок. Уши — большие, прозрачные, глаза — круглые, золотистые. За спиной — свернутый гамак. Увидев что-то, зачерпнул песок ладошкой. Рассмотрел, подул… на ладошке остался камушек. Фитюлька выбросил камушек, пошел дальше. Снова зачерпнул песок и подул — ракушка. Спрятал ракушку в карман штанишек. Подумал. Посмотрел на одно солнце, на другое.

Снял гамак, аккуратно расстелил его на песке. Лег на спину, положил руки за голову, закинул ногу на ногу. И запел тоненьким голосом: «Мама, мама, что я буду делать? Мама, мама, как я буду жить?»

Так начинался сценарий фильма «Кин-дза-дза!», который мы с Резо Габриадзе написали в 1982 году. В художественном фильме «Кин-дза-дза!» Фитюльки нет. А в анимационном фильме «Ку! Кин-дза-дза» Фитюлька есть.

«Ку! Кин-дза-дза» — мой последний фильм. О том, как с 2005 по 2012-й мы создавали этот фильм, сколько и что нарисовали, какие замечательные люди со мной работали и мне помогали, я расскажу в четвертой книге.

Между прочим. Думаю, что фильм «Ку! Кин-дза-дза» — это лучшее, что я снял за последние двадцать пять лет.

МУСОРНЫЙ ЯЩИК ПАМЯТИ

Меня иногда спрашивают:

— Неужели в жизни вы не встречали сволочей? Почему о них не пишете в своих книгах?

— Встречал сволочей и предателей. И немало. Но все они крепко-накрепко заперты в мусорном ящике моей памяти. И вход им в мои воспоминания строго запрещен.