Коварный дуэт

– Вы не ошиблись, и одна из старых коронок, действительно, стерлась, – сообщил стоматолог, слегка постучав инструментом по коронке, спросил.– Так не болит?

– Ой, шибко болит, и ощущение неприятное, словно, извините, в туалете, – пожаловалась пациентка.

– Неправильный прикус, – вынес Дубняк свой вердикт.– Поэтому во время приема пищи вы постоянно будете ранить язык. Коронку надо срочно заменить. Но в данный момент у меня нет подходящей. Вы же не соглашаетесь на «булат», хотя он прочнее и долговечнее золота. К тому же и намного дешевле?

– Конечно, нет, зачем мне «булат», когда есть золото и платина,– не без гордости заявила Элеонора Борисовна.– Золото не окисляется, я не хочу «булатом» травиться. Пусть его крестьяне ставят, а у цыганского барона, сказывают, даже у коня золотые зубы.

Дубняк не стал ее переубеждать в том, что «булат» представляет собой золотистое напыление металла и никакой угрозы для жизни не имеет, но протезы и коронки из него благородны по виду и пользуются популярностью у пациентов. Высокомерное пренебрежение Лозинки к «булату» утвердило его в мысли, что она не последние деньги готова заплатить для замены коронки. Он тщательно осмотрел полость рта, выключил свет прибора.

– Десны у вас, Элеонора Борисовна, не ахти, бледно-розовые, рыхлые,– покачал сокрушенно головой стоматолог.– Рекомендую чаще полоскать полость рта отварами дубовой коры, софоры, череды, шалфея, эвкалипта или чабреца…

– Я дорогую зубную пасту покупаю, бленда-мед и макинз. Не жалею денег, здоровье дороже,– недослушав, перебила его пациентка.

– Вы тоже помешались на рекламе. От этих заморских средств польза для десен и зубов такая же, как мертвому припарка,– усмехнулся он.– Лучше используйте не химию, а народные, проверенные многовековой практикой, природные средства, экологически чистые и эффективные.

– Ой, спасибо вам за добрый совет,– улыбнулась Элеонора Борисовна.– Теперь я накуплю в аптеках разных трав. Кроме тех, что вы назвали еще и зверобой, тысячелистник, бессмертник, подорожник, росторопшу, мать и мачеха, крушину…

– Ну, мать и мачеху, и крушину не обязательно, – рассмеялся он.– Это нечто вроде противозачаточных средств, в вашем, далеко уже не бальзаковском возрасте, эта проблема, наверное, не угрожает.

– Говорят, что еще пчелиный прополис полезен, как антисептик? – вспомнила женщина.

– Да, полезен,– подтвердил Семен Романович.– Но его цена кусается, не каждому по карману, как и маточкино молочко. Полезно, но не всякому доступно.

– У меня валюты хватит и на прополис, и на молочко, – похвасталась Лозинка.– Ради здоровья и продления жизни ничего не жалко. Казалось бы, уже пожила свое, седьмой десяток разменяла, а помирать все равно не хочется. Рай там ждет или ад, никому неведомо, но земная жизнь лучше. С мое поживете и все поймете, чем ближе к роковой черте, тем больше дорожишь каждым часом, минутой и секундой.

– Верно, человек из последних сил цепляется за жизнь. Она приятна, как терпкое вино из массандровских погребов, – согласился стоматолог и велел. – Присядьте к столу.

Помог Элеоноре Борисовне подняться, сойти с кресла и пояснил. – Вашим коронкам и протезам, уже лет шесть-семь, износились и требуют капитального ремонта. Ничто не вечно под Луной.

– Да, семь лет, – подтвердила она.– Протезировала, когда еще мой супруг незабвенный, Филипп Савельевич, жив был. Царство ему небесное. Уже три года, без него, сердешного на белом свете маюсь. Он у меня адвокатом работал, юридической конторой заведовал, уважаемым человеком был, стольких известных людей от тюрьмы спас. А я у него конторе делопроизводством занималась.

Славное было время. Кроме зарплаты за выигранные уголовные и гражданские дела еще и гонорары, разные там подарки, получал. Клиенты не скупились. Сорок лет с Филей прожила, как у Бога за пазухой. Где мы только с ним не побывали. И в Большом театре в Москве, и в Одесском оперном, в Эрмитаже и Третьяковке, в Алмазном фонде, во дворцах крымского Южнобережья, а уж в Ялту и Сочи, в Трускавец и Цхалтубо, считай каждое лето ездили. С деньгами и путевками проблем не было. По моим путешествиям можно географию изучать. Это сейчас я всеми забытая и одинокая. Эх, старость не радость …

– Я вас хорошо понимаю,– вздохнул стоматолог.– При солидном муже блистали в светском обществе. Судьба изменчива. Сейчас многим живется скудно и одиноко? Дай Бог вам счастья и благополучия, процветания и долгих лет жизни.

– Вашими молитвами, Семен Романович, пусть они дойдут до всевышнего, нашего творца и спасителя, – пожелала она. – Я не страдаю, слава Богу, муж обеспечил, а другим хуже приходится. Часто, сидя на скамеечке у подъезда, вижу, как нищие бомжи в мусорных бачках и контейнерах роются, а беспризорники пристают, на хлеб денежку просят. Жалко мне их, сердце кровью обливается. Когда, что есть в кошельке, обязательно подам. На том свете доброта и милосердие зачтутся.

– На этом тоже, – улыбнулся Дубняк.– Так вы настоящий меценат, как Савва Морозов.

– Конечно, – призналось женщина. – Я уже в таком возрасте, что пора подумать о душе, о бренности жизни. Бог, он все зрит и хорошее, и плохое и даже сказывают, что помыслы каждого человека знает. Всем воздаст за заслуги и прегрешения. Может Господь меня оценит и во второй жизни превратит в кошечку персиянку дымчатого цвета, а не в змею или волчицу. Хочу, чтобы меня все любили, кормили и по шерсти гладили. Поэтому не случайно меня каждый раз до слез волнует песня: «Наверное, в следующей жизни я стану кошкой…»

– Забавный, душещипательный опус, – ухмыльнулся стоматолог и заметил с иронией. – Не следует расстраиваться по пустякам, чему быть, того не миновать. На все Божья воля.

– Семен Романович, недавно я прочитала в газете, что у знаменитого артиста Армена Джигарханяна, у того, что сыграл роль Горбатого – главаря банды «Черная кошка» из фильма «Место встречи изменить нельзя», умер любимый кот Фил. Я бы ни за какие коврижки не согласилась бы исполнять мерзкую роль.

– Вам бы ее никто и не предложил, – улыбнулся стоматолог. – Актеры – это лицедеи, марионетки, должны уметь изображать и героев, и злодеев, иначе грош им цена. Вот они и лезут из кожи, чтобы отличиться. Дилетантам в театре и кино не место. Каждый должен заниматься своим делом, учить или лечить.

– Умные слова, я с вами согласна на сто, даже на двести процентов. О чем же я хотела еще сказать? – потеряла Лозинка нить диалога. – А-а, по поводу кота. Так вот, Армен до сих пор о нем печалится

– Ну, что с того? У каждого человека свои причуды и заскоки.

– Не скажите. Если собаку или других животных можно приручить, то кота, кошку невозможно. Не зря говорят, что кот гуляет сам по себе, – с загадочным видом, будто сделала открытие, сообщила Лозинка. – Они знают, что-то тайное и важное, недоступное человеческому разуму. Ученые, парапсихологи считают, что коты, кошки являются посредниками между миром живых и мертвых и поэтому их называют лунными созданиями. Перед тем, как умереть, кот или кошка уходят в укромное место, подальше от людей. Поэтому поговорка о том, что смерть красна, не для них, неземных существ, пришельцев из космоса.