Ковчег спасения

Незваные гости принесли микроскопические взрывные устройства на борт «Паслена». В полевой ловушке величиной с булавочную головку был заперт крошечный кусочек антиматерии. Целиком система не превышала размером ногтя. Одна такая мина могла разнести «Паслен» в клочья.

Гости осторожно двинулись по коридору, время от времени закрепляя мины в укромных тенистых местах, замазывая их эпоксидной смолой. Конечно, хорошо организованный поиск позволит обнаружить все взрывные устройства за полчаса, но, похоже, состояние корабля еще долго не позволит заняться поисками такого рода.

Через восемь минут гости достигли развилки. Вперед уходили три коридора.

– Узнаешь место? – нарушил молчание Скорпион.

– Да. Мы вблизи рубки, она в том направлении. – Клавэйн указал на коридор. – Криокапсулы – с другой стороны. Если Фелка в заморозке, она будет там. Проверим их первыми.

– У нас двадцать минут, – напомнил свинья. – Потом уходим.

Клавэйн понимал: срок, вообще говоря, далеко не абсолютен. «Свет Зодиака» вполне мог бы вернуться и забрать командиров, даже если бы они замешкались на вражеском звездолете. Но это бы повлекло огромные затраты времени – и зародило бы у команды сомнения в срочности и важности экспедиции. Клавэйну нетрудно было представить, как это подействует на уголовников-свиней и их союзников, людей из трущоб Мульчи. Уж лучше умереть или остаться на развалинах сочленительского корабля. Подручные Скорпиона и подчиненные Клавэйна смогут продолжить экспедицию, веря, что каждая минута на счету. Ведь и в самом деле надо успеть к Ресургему как можно раньше.

Конечно, обрекать себя на гибель – решение нелегкое. Но далеко не самое трудное из тех, какие приходилось принимать Клавэйну на войне. А сейчас шла война. Самая настоящая.

Свинья и старик направились к анабиозным камерам. Несколько минут они двигались в полной тишине.

– Впереди что-то движется, – предупредил вдруг Скорпион.

Клавэйн перестал отталкиваться, всмотрелся в багровый сумрак, завидуя модифицированному зрению гиперсвиньи.

– Похоже, труп, – определил он наконец.

Они осторожно приблизились, отталкиваясь от настенных опор. Клавэйн ощущал с болезненной ясностью каждую проходящую секунду.

Они достигли тела.

– Узнаешь? – сдавленно выговорил свинья.

– Не думаю, что кто-нибудь способен визуально идентифицировать погибшего, – ответил сочленитель. – Но это определенно не Фелка. И вряд ли Скади.

С человеком произошло нечто ужасное: его рассекло вдоль, аккуратно и бескровно, и то, что получилось, выглядело анатомической моделью. Внутренние органы и кишки остались плотно упакованными, поверхность разреза блестела, словно засахаренная. Скорпион протянул затянутую в перчатку лапу, толкнул – и труп поплыл прочь от стенки.

– Как думаешь, где остальное?

– В другом месте. – Клавэйн пожал плечами. – Половинку принесло сюда.

– Но от чего такая рана? Я видел, что делает пучковое оружие. Похоже, но ведь тут ожога нет.

– Это от градиента каузальности, – сказали за спиной.

– Скади! – воскликнул Клавэйн.

Она подобралась неслышно, с нечеловеческим проворством и осторожностью. Ее бронированная туша заполнила коридор. Сплошная черная масса, лишь сверху белесый овал лица.

– Привет, Клавэйн! А вы, полагаю, Скорпион? – Она глянула на свинью с легким интересом. – Значит, все-таки выжили тогда…

– Кстати, Клавэйн только что объяснил, какой удачей для меня была встреча с сочленителями.

– О, наш умница Клавэйн!

Тот смотрел на Скади, ужасаясь и восхищаясь одновременно. Ремонтуар рассказал, что произошло с ней, но чужих слов оказалось недостаточно. Клавэйна шокировал ее вид. Доспехи Скади были человекоподобными, даже в гротескной, средневековой манере женственными – расширенными в бедрах, с округлыми выступами на грудной панели. Но старик знал: это не просто доспехи, а система жизнеобеспечения. Единственная органическая часть конструкции – голова. Увенчанная гребнем, она плотно входила в горловину доспехов. Жуткое сочетание плоти и стали прямо-таки кричало о неестественности. Ощущение усилилось, когда бледные губы Скади растянулись в улыбке.

– Ты меня сделал такой, – сказала она вслух, очевидно ради Скорпиона. – Наверное, гордишься этим?

– Скади, я тебя такой не делал. Мне известно, что произошло. Я ранил тебя, и мне очень жаль. Но ты же знаешь: я не хотел.

– И дезертировал тоже нехотя? О, святая простота!

– Скади, я твоей головы не отрезал! Делмар мог бы уже залечить все твои раны, дать новое тело. Но в твои планы это не входило.

– Мои планы скорректировал ты. Ты и моя верность Материнскому Гнезду.

– В твоей верности я не сомневаюсь. Правда, не совсем понятно, кому именно ты верна.

– Клавэйн, у нас еще тринадцать минут, – прошептал свинья. – Потом надо будет убираться!

– Вы торопитесь, мистер свинья? – осведомилась Скади.

– У нас у всех мало времени, – заметил Клавэйн.

– Вам что-то понадобилось здесь? Уверена, ваше оружие могло бы уже уничтожить «Паслен», если бы вы захотели.

– Отдай нам Фелку! – потребовал старик. – Отдай – и мы оставим тебя в покое.

– Она так много для тебя значит, что ты не захотел уничтожить меня, боясь повредить ей?

– Да, она много значит для меня.

По гребню Скади пробежали волна оранжевого и бирюзового цвета.

– Если вам хватит Фелки, чтобы убраться отсюда, я отдам ее. Но сперва хочу кое-что показать.

Скади взялась механическими руками за основание шеи – будто хотела удушить себя. Очевидно, громоздкие манипуляторы доспехов могли двигаться с большой точностью, очень осторожно. В груди щелкнуло, и над плечами показалась металлическая колонна, держащая шею. Скади выдирала собственную голову из тела. Клавэйн смотрел с изумлением и омерзением, как высунулась нижняя часть колонны, которая заканчивалась дергающимися обрывками трубок и проводов. С них капала розовая жижа – кровь или что-то искусственное, ее заменяющее.

– Скади, зачем это? – брезгливо спросил он.

– Чтобы ты понял в полной мере, что именно сделал со мной. Чтобы почувствовал ужас моего положения.

– Я думаю, он уже понял, – вздохнул Скорпион.

– Отдай мне Фелку, и я оставлю тебя в покое!

Скади покачала голову в руке. Голова раскрыла рот и спросила:

– Клавэйн, ты меня ненавидишь?

– В наши дела я личное не замешиваю. Считаю, что тебя обманули. Увели в сторону.

– Ты считаешь, что я заблуждаюсь, потому что забочусь о выживании моих соплеменников?

– Когда-то ты была отличным сочленителем. Одним из лучших, – сказал Клавэйн. – По-настоящему служила Материнскому Гнезду, как и я. Но потом тебя послали в Шато де Корбо.

Клавэйн заметил, как дрогнули ее зрачки. Ага, этот выстрел не прошел мимо.

– Шато де Корбо? Замок Воронов? Какое он имеет отношение к нашим делам?

– Гораздо большее, чем ты думаешь. Ты оказалась единственной выжившей, но назад явилась не одна. Наверное, тебе слабо запомнилось, что именно произошло в Замке, но это и не важно. Я уверен: некая сущность вошла в твой разум. И она ответственна за большую часть случившегося позднее. – Он попытался улыбнуться. – Потому я не могу тебя ненавидеть и даже винить. Ты или не Скади, какую я знал, или искренне считаешь, будто служишь чему-то высшему.