«Ковидники» ft. «совки»
Шрифт:
«Знаменитые и забытые» сражения… о которых до сих пор мало знают. Большинство оставшихся в живых свидетелей давно умерли, документов сохранилось очень мало, часть из них создавалсь позже и полна неточностей и обычных ошибок людей. Пусть и являвшихся их участниками.
У Советского Союза были в июне 1941 свои герои. Часто вынужденные компенсировать своим героизмом и самопожертвованием что-то другое..
Иногда это были крупные ошибки в решениях, как то структура «перетяжелённых» (при недостатке мотопехоты) танками мехкорпусов, иногда ошибки командования — дергавшие своими противоречивыми приказами мехкорпуса, совершавшие марши по воздействием немецкой авиации и с большой потерей материальной части, а также вынужденные прерывать
Вскоре 8 — й мехкорпус был выведен из боя. И вскоре, на следующее утро, выполняя новое распоряжение, атаковал в направлении утерянного ранее Дубно, который чуть ранее не смогла отбить 43-я танковая дивизия РККА.
Сейчас, к вечеру 27 июня, часть 8 — го мехкорпуса, в виде имевшей около двух сотен танков группы Попеля — Волкова, и пыталась выполнить этот приказ, ведя бои на подступах к Дубно, на шоссе в районе села Верба с частями 108-го артиллерийского командования (Arko 108) и некоторыми тыловыми подразделениями 11-й танковой дивизии вермахта, которая своими основными силами прорвалась восточнее, к Острогу — в виде двух групп — «южной танковой» и «северной пехотной» («группой Ангерна») прорвалась восточнее. Передовой мотоциклетный батальон той, уже вел с 26-го июня бой за Острог с разведывательным батальоном 109-й моторизованной дивизии РККА, снятой с погрузки на эшелоны командармом 16-й армии 2-го стратегического эшелона Лукиным.
27 июня основные силы 11-й танковой дивизии вермахта уже штурмовали Острог и к вечеру начали выдавливать почти все силы 109-й мотодивизии (за исключением 173-го разведбата и одного мотострелкового батальона окружённых в городе) за реку Вилию.
Скорее всего, тот прорыв в растянувшейся на 6 дней битве и являлся его кульминационным моментом, когда советские силы могли, если и не выиграть сражение, то, хотя бы свести его в «относительную ничью», если бы группе удалось вовремя получить подкрепления и не промедлить с ночной атакой слабо укреплённого Дубно, да и чуть позже окончательно отсечь основную часть 11-й танковой дивизии вермахта, двигавшейся на «острие» 48-го моторизованного корпуса 1-й танковой группы Клейста. И, возможно, при помощи медленной и, увы, малоинициативной, пехоты стрелковых дивизий и подошедших остальных частей 8 — го мехкорпуса и других мехкорпусов, оставив 11-ю дивизию «панцерваффе» за линией фронта одну, добить её!
Но… в той истории, которая была прошлым для «явившихся в 1941» почти 155 миллионов жителей 21 века, «не сложилось». Первыми, с подкреплениями, переброшенными вечером 27-го и ночью на 28-е успели немцы. А цвет кадровой довоенной РККА — её самые обученные, самые мотивированные, самые храбрые и самые отчаянные — танкисты складывали головы в окружении, в условиях ненадёжной, хотя и новой техники, истощающихся боеприпасов и топлива, под атаками с воздуха и при недостатке своей пехоты..
«Тогда» советским мехкорпусам, ценой потери почти трёх тысяч танков (за несколько сотен немецких) в сражении в треугольнике Дубно-Луцк-Броды, удалось затормозить на неделю наступление 1-й танковой группы Клейста и сорвать намеченный быстрый прорыв к Киеву.
Но цена была ужасна… с их малочисленной мотопехотой, недостатком автотранспорта и малоподвижной артиллерией, они воевали как могли. Фактически, часто одними танками. Увы, мехкорпуса РККА были крайне несбалансированными «инструментами».
Впрочем, судить о всех вариантах развития события «тогда» тяжело. Сейчас же, волей неизвестно кого или чего… многие ещё были живы. И первые массированные удары по германским войскам ВКС РФ начали наносить именно в это вечер здесь.
Здесь и на Западном Фронте.
Пока руководство страны окончательно определялось с принципиальным вопросом возможного применения в отношении Германии оружия массового поражения, пока РВСН вносили все потребовавшиеся из-за скачка почти на 80 лет в прошлое
коррективы в системы астроинерциальной навигации части МБР (тем, которые использовали не только инерциальную систему наведения) для восстановления их прежней точности, пока Дальняя авиация готовилась к вылетам для бомбардировок выбранных целей, пока Заместитель Председателя Совета Безопасности Российской Федерации Медведев Д.А. готовился к намеченному на раннее утро 28-го визиту на оставшуюся территорию СССР, ВВС РФ начали выполнять спешно разработанный днём в Генштабе замысел.24 Су-34 47-го «Балтиморского» Воронежского смешанного авиаполка и 6 Су-24М из состава 37-го смешанного авиаполка с авиабазы «Гвардейское» в Крыму.
Разведка и доразведка производилась тремя сменявшими друг друга парами специальной разведмодификации Су-24МР из состава второго вышеупомянутого сап. Именно они идентифицировали месторасположения основных сил дивизии Людвига Крювеля, а также выполняли другую задачу западнее, о которой речь впереди.
Всем самолётам пришлось использовать подвесные топливные баки для действия на такой дальности. 3 °Cу-24 и Су-34, подойдя с южного направления, нанесли первый массированный авиаудар по основным частям 11-й танковой дивизии вермахта в районе Острога.
Использование разведывательных возможностей Су-24МР, корректировавших в ходе боя удары и нового прицельного оборудования Су-34, обеспечило хорошую точность авиабомбардировки позиций немцев.
Итак уже слегка потрёпанная с начала войны немецкая 11-я танковая, начавшая её с 143 танками, понесла в течении короткого промежутка времени очень большие потери, насчитывавшие около десятка танков, около полутора сотен единиц автотранспорта и артиллерийских орудий разных калибров и около полутысячи убитыми и ранеными, что частично обуславливалось ударом и по артиллерийским позиция 11-й.
Исчерпав боевую нагрузку, истребители-бомбардировщики 47-го и 37-го сап-ов, отправились в обратный путь.
Однако это было не всё!
Едва подразделения немецкой дивизии, шокированные от объёма своих одномоментных потерь от «применения красными» сверхскоростных самолётов неизвестного (не винтового!) типа, осуществивших весьма точно попадавшими в цели бомбами сильнейшую бомбардировку, стали приводить себя в порядок, а сообразительный командир дивизии, выживший в налёте, и понявший, что происходил что-то экстраординарное, запросил по радио от люфтваффе авиаприкрытие и потребовал от своих зенитного подразделения из нескольких автоматических пушек среднего калибра на полугусеничной базе, быть готовым к следующему, уже не должному быть для них таким внезапным, возможному налёту.
И этот налёт произошёл..
Во второй, последовавшем с очень малым временным промежутком, авиаударе, 11-ю танковую дивизию атаковали сразу 36 самолётов Су-34 559-го бомбардировочного авиаполка из Морозовска.
И снова ПВО немецкой дивизии, само понёсшее потери, не смогло ничего сделать. Зенитное подразделение было просто не готово к работе по столь быстролетающим целям.
Фактически, во время второго налёта, число общих потерь от авиаударов возросло до почти полутора тысяч убитыми и ранеными. Буквально за двадцать минут дивизия потеряла живой силе в два раза больше, чем за все предыдущие дни войны. Суммарные потери личного состава 11-я танковой с начала войны рывком возросли до одной шестой её первоначальной численности, а в материальной части — до почти половины. Танковая дивизия Крювеля оказалась на грани потери боеспособности..
А наблюдавшие авианалёт и судившие по его итогам по многочисленным взрывами и столбам дыма от чадившей разбитой немецкой техники, советские бойцы и командиры некоторых арьергардных мелких подразделений 109-й мотодивизии РККА испытали не только ощущение мстительной радости, но почувствовали реальное облегчение. Сейчас немцам было не до них. 109-я вступала ранее в сражение по частям и, находясь в неполном составе, сегодня понесла большие потери, личный состав был вымотан тяжелым боем с попытками прорваться на помощь к разведбату и мотострелкам батальона одного из полков дивизии в город и тяжелой переправой под огнём за реку.