Кожеед
Шрифт:
«Восемь здесь. Плюс девушка в машине», подумала Юрьевна.
– Настоящая бойня, - сказала она.
Дежурный кивнул.
– Ага, бойня.
…В группу раньше входили четверо следователей, пока Свечников не отчебучил свой коронный номер – два проеба по цене одного. Тогда его от греха подальше и по взаимному согласию перевели в следственный отдел полиции. Насколько Юрьевна знала – Свечников там не особо прижился. Все-таки пропажа жены его сильно подкосила…
Юрьевна считала, что Нина давно мертва. Ребров, он же Доктор Чистота, не относился к типу социопатов, которые годами держат людей в заточении. Это тебе не Скопинский маньяк. Максимальный срок жизни, на который могла рассчитывать Нина – две-три недели. И все эти две-три
Увы. Свечников зря надеялся.
Ребров, конечно, намекал, что знает, где Нина. Но это была ложь, чтобы зацепить Свечникова побольнее.
Социопаты постоянно врут. Это аксиома.
Юрьевна оглядела место, где все случилось. Первый этаж, огромная палата…
«Ничего не понимаю. Какой-то ебаный балет, а не место убийства». Лебединое, блять, озеро.
Дежурный несколько раз щелкнул фотоаппаратом. Юрьевна кивнула ему:
– Не в службу, а в дружбу. Скинь кадры на почту, сейчас продиктую. Пусть распечатают к моему возвращению…
Дежурный помялся. Юрьевна подняла брови – это что за номер?
– Это проблема? – быстро спросила Юрьевна.
Дежурный покрутил головой.
– Ну, как сказать. Юрьевна… – начал он. Сбился. – Вы… я… ты…
Снова сбился. Следаки называют друг друга на «ты», формальности тут только мешают.
Юрьевна прервала:
– Двадцать первый век на дворе, ракеты мчатся к Марсу, а ты не знаешь, как выложить фото в файлообменник?!
Дежурный поморгал. Удивленно.
– Так это… Связи здесь нет. Глухо, как в танке. Да ты сама посмотри…
– Что?
Юрьевна достала телефон, разблокировала экран. Постучала ногтем по стеклу. А ведь дежурный прав. Телефон показывает вместо пяти делений — крестик. Связи нет. «Надо же, не знала, что рядом с Москвой такие места остались. Тут до цивилизации всего ничего – сто двадцать километров, а смотри ж ты». Юрьевна покачала головой.
– А ты прав. Удивительно.
Дежурный вскинулся.
– Удивительно, что я прав?!
– Ну-ну, не обижайся. Извини, солнышко, я погорячилась. Так что тут со связью?
– Я же говорю: Мертвая зона. Поэтому сталкеры доморощенные в этот район мотаются. Связи нет, людей нет, вокруг развалины и заброшенные строения… Романтика. Прямо как в фильме… в этом… «Сталкере». И вообще, тут такой Парк Советского периода по дороге. Заметила? Останки исчезнувшей цивилизации.
Юрьевна невольно вспомнила фасад заброшенного здания с пионером, указывающим рукой куда-то в светлое будущее. Иронично, да. Она проехала его перед поворотом на больницу. Ехала, кстати, по навигатору. То есть, gps тут все-таки ловит.
Юрьевна спрятала телефон, подняла голову:
– Ладно. Со связью понятно. Мне сказали, один потерпевший все-таки выжил?
За окном снова была толпа репортеров.
«Они все собрались ради меня?», подумал Денис. Мысль была неожиданная… и в некотором роде приятная.
«Шакалы бешеные. Падальщики. Ненавижу всех. Ненавижу».
Пришел врач. Пока обрабатывали и заново зашивали обрубок пальца, Денис не проронил ни слова, только с силой сжимал челюсти. Когда все закончилось, Денис подошел к окну. Долго смотрел на журналистов, застыв неподвижно. Его лицо не выражало ничего. Рука страшно пульсировала. Появилась пожилая медсестра и сделала Денису укол в обрубок пальца и другой, обезболивающий, в вену. Денис покорно лег в кровать.
Как же все это началось? Почему так случилось?!
«Вот бы отмотать время назад…» Денис скрипнул зубами. После укола мир вокруг временами начинал колыхаться розово-фиолетовыми волнами, от которых Дениса подташнивало.
«Время – назад», подумал Денис. «Пожалуйста».
Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.
Он
прикрыл глаза.Глава 5-1. Время назад (отец)
Двумя днями ранее.
Солнечный луч проник в щель между неплотно закрытых штор и, отрикошетив от лакированного шкафа, уткнулся прямо в глаз. Денис замычал, попытался отвернуться, но было поздно — он проснулся. За дверью громко разговаривал Кеша. «Чертов засранец», подумал Денис о брате. Если в квартире все спали, а Денису нужно было уйти с утра пораньше или он пришел с ночного дежурства, то он носился по квартире, словно бесшумное кентервилльское привидение, – кошки громче когтями скребут, когда ходят. Если же первыми просыпались Кеша или отец, то все. Они никогда не понижали голос, гремели посудой, стучали всем подряд, хлопали дверьми, смотрели телевизор, выкрутив ручку громкости до упора, словно глухие. Самые безжалостные люди на земле – это «жаворонки».
– Зая, ты скоро?
– спросил за стеной голос Кеши.
– Ты всегда так подкрадываешься?
– женский голос. Это Аня.
– Ну, прости, пожалуйста. Ты просто сказала, тебе нужно позвонить, а сама уже десять минут с кем-то переписываешься.
– Мне теперь что, в каждом шаге перед тобой отчитываться? На держи! Хочешь, прочитай, если не веришь.
“Опять собачатся”, подумал Денис лениво. “Когда они уже наконец разбегутся? Заколебали”.
– Верю, конечно. Извини, просто соскучился, - Кеша включил фирменные интонации а ля побитый щенок.
– Лучше бы велосипеды спустил вниз, - сказала Аня. Хлопнула дверь.
В обычный день Денис зажмурился бы и постарался уснуть, несмотря на то, что до звонка будильника оставалось всего десять минут. Но сегодня он легко поднялся с кровати. Посмотрел на упакованный с вечера подарок – сегодня отцу исполняется пятьдесят один год. Этот подарок ему точно должен был понравиться. На прошлый день рождения Денис подарил отцу книгу по истории, советовался со знающими людьми, даже съездил на ярмарку книг в ЦДХ. С трудом добытая и дорогущая книга полгода провалялась на шкафчике в туалете рядом с журналами и открывалась с характерным хрустом нечитанных книг.
Денис не мог понять, в чем дело. Потому что знал точно – эта тема отца на самом деле интересовала. И эту книгу он точно собирался прочитать. Собирался – пока Денис ему ее не подарил. Вот так.
В этот раз Денис пообещал себе, что не будет “запариваться с подарком”…
И все равно запарился.
Последние пару лет отец подрабатывал частным извозом. Работу он эту ненавидел, но другую искать не хотел, хотя у него было и высшее образование и опыт работы на производстве такой – закачаешься. Когда от них ушла мать, отец изменился. Теперь он постоянно жаловался на жизнь и винил всех в своих бедах. А еще полюбил разговаривать с телевизором.
«Ауди» шестерка, остатки былой роскоши, на которой ездил отец, стояла во дворе уже несколько месяцев – безвылазно. Загорелся значок “неисправность двигателя” на приборной панели. В официальном сервисе (а другие отец не признавал) традиционно запросили астрономическую сумму за ремонт. Денис бы забил на значок и ездил, пока машина бы где-нибудь не встала, но отец был из другого теста. У него все должно было быть идеально. Или даже не стоит браться.
Денис видел, как это расстроило отца. Денис как раз устроился на работу охранником в ночной клуб, начал более-менее зарабатывать, и надеялся быстро купить эту чертову деталь. Покупка несколько раз переносилась, потому что пришлось оплатить долг по ЖКХ за полгода, Кешин триместр, накупить продуктов в вечно пустующий холодильник и еще был Женин день рождения – совсем не вовремя. В общем, денег хватило только на БУ-шную деталь с авторазборки. Зато в отличном состоянии, как новая. Денис подергал знакомых парней, чтобы посоветовали нормальный сервис. И сегодня-завтра договорился починить их железного коня. Короче, отец будет рад, это гарантировано.