Козьма Захарьич Минин, Сухорук (1866)

Лыткин

Стойте! Как же это? Значит, все одно, что семейный, что одинокий?

Губанин

Как тебе не грех рот-то разевать! Ужли один против всех пойдешь?

Аксенов

Тебе что за дело до одиноких! Одинокий-то, может, все отдаст, да и сам своей головой пойдет!

Темкин

Ах ты, жила! Прости Господи!

Лыткин

Да что жила! Кому ж своего не жаль!

Губанин

На земское-то дело? Экой срам! Ну уж…

Аксенов

Стало быть, и делу конец. Отслужить молебен, да и собирать.

Губанин

У нас в рукавичном ряду уж и деньги готовы.

Голоса

В железном ряду хотят собирать.
– Толкуют и в хлебном.-И в горшечном.
– И в мясном.
– И рыбаки.

Лыткин

А как же теперь товар?

Темкин

Прикинем.

Голоса

Известно, прикинем, что чего стоит.
– Долго ль прикинуть.
– В цену поставим.

Лыткин

А кто приценивать будет?

Темкин

Все мы же.

Голоса

Промеж себя выберем.
– Всякий в своем ряду.
– Свой суд короче.

Лыткин

Да как же я поверю чужому человеку свое добро ценить?

Аксенов

Мы не без креста ходим.

Темкин

Самому тебе не счесть, как мы сочтем.

Голос из толпы

Мы торговые люди, друг у дружки каждую деньгу насквозь видим.

Лыткин

Что ж такое! Лучше ложись да умирай!

Темкин

Ну и умирай! Ну, умирай!

Аксенов

Ты для себя для одного, что ли, жить хочешь? Так ступай в лес, да и живи себе. С людьми живешь, так и слушай, что мир говорит. Больше миру не будешь! Велит мир, так и всё отнимут.

Темкин

Да и отнимем, силой отнимем.

Лыткин

Да ведь это разор!

Темкин

Ну, да что на него смотреть, Петр Аксеныч! Как сказано, так и будет. На том все и станем.

Голоса

Все!
– Все!

Темкин

Есть тут кто-нибудь из немцев?

Немец

Я.

Темкин

Ты согласен?

Немец

Да!

Темкин

Вот видишь ты, Василий! Ну скажи ты мне теперь, есть в тебе душа али нет?

Губанин

Брось ты его!

Темкин

Зреть не могу таких людей; вся душа во мне поворачивается.

Аксенов

(Лыткину тихо)

Что тебе жалеть-то! Какое ты приданое возьмешь! У ней, говорят, тысяч до двенадцати. Некуда будет тебе и деньги-то девать.

Лыткин

Да верно ли?

Аксенов

Вчера мы с ней о тебе говорили. Лучше, говорит, мне жениха и не надо.

Лыткин

Ну, хорошо, я согласен из своих. Только чтобы из жениных не трогать.

Голоса

Кузьма Захарьич идет!
– Кузьма Захарьич!

Входит Минин. Все кланяются.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

[Те же и Mинин]

Аксенов

Мы положили третью деньгу брать

От денег, и с товару тоже.

Минин

Мало.

Аксенов

И те с трудом, а больше не сберешь.

Минин

Я знаю.

Аксенов

Тяжело одним. Помогут

Другие города.

Минин

Плохая помощь!

Мне ждать нельзя. Мне Бог велел идти.

Смотрите на меня! Теперь не свой я,

А Божий. Не пойдет никто, один

Пойду. На перепутьях буду кликать

Товарищей. В себе не волен я.

Послушайте!

Все обступают его.

Сегодня поздней ночью,

Уж к утру близко, сном я позабылся,

Да и не помню хорошенько, спал я

Или не спал. Вдруг вижу: образница

Вся облилася светом; в изголовье

Перед иконами явился муж

В одежде схимника, весь в херувимах,

Благословляющую поднял руку

И рек: "Кузьма! иди спасать Москву!

Буди уснувших!" Я вскочил от ложа,

Виденья дивного как не бывало;

Соборный благовест волной несется,

Ночная темь колышется от звона,

Оконницы чуть слышно дребезжат,

Лампадки, догорая, чуть трепещут

Неясным блеском, и святые лики

То озарялися, то померкали,

И только разливалось по покоям

Благоуханье.

Аксенов

Слава в вышних Богу!

Но кто же старец? Рассмотрел ли ты?

Угодников ты подлинники знаешь.

Входит Hефед.

[ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ]

[Те же и Hефед.]

Hефед

Где батюшка?

Минин

Что надо? Что случилось?

Hефед

Гонцы от Троицы живоначальной,

От Сергия-угодника пришли.

Минин

От Сергия-угодника? И старец,

Явившийся мне, грешному, был Сергий.

Голоса

Перст Божий!
– Божья воля!
– Чудеса!

Еще от нас Господь не отступился.

Hефед

У них письмо отца архимандрита

И келаря.

Минин

На воеводский двор

Ступай, Поспелов, прямо к воеводе!

Оповести его!

Поспелов уходит.

А вы сбирайте

Дворян, детей боярских, и голов,

И сотников стрелецких и казацких,

И земских старост, и гостей, и всяких

Людей служилых к воеводе в дом.

А ты, Нефед, домой! Веди гонцов!

Как есть с дороги, так пускай и идут.

Теперь в последний раз, друзья, пойду я

Боярам, воеводам поклониться.

Голоса

Господь поможет.
– Он тебе поможет.
–

Молиться будем! Господа умолим.

Все уходят.

СЦЕНА ВТОРАЯ

ЛИЦА:

Воевода.

Андрей Семенович Алябьев.

Биркин.

Семенов.

Минин.

Аксенов.

Поспелов.

Колзаков.

Роман Пахомов.

Дворяне, дети боярские, головы, старосты, богатые посадские люди.

Большая богатая изба в воеводском доме.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

В избу входят постепенно разные лица, всё более пожилые и зажиточные, Аксенов, Минин, Поспелов, Роман Пахомов. Вновь пришедшие кланяются молча с теми, которые пришли прежде. Говорят шепотом. Потом входят Воевода, Алябьев, Биркин, Семенов, Колзаков и несколько народу.

Воевода

(Пахомову)

Здорово ли доехал?

Роман Пахомов

Ничего.

Воевода

Ну, молодец же ты, Роман Пахомов!

Хвала и честь тебе! Чай, отдохнуть