Крадущийся зверь

Вот Эстер размышляет, сидя в своем кабинете.

На другом снимке Элайджа сосредоточенно поправляет галстук. Ребекка и Кол пьют алкоголь.

Кетрин и Джереми по-семейному обнимаются.

– Ты думаешь все семьи выражают так свои чувства? Американские семьи?
– спросил Генри.

– Я не знаю, - пожал плечами Клаус.

– Они много обнимаются, - продолжил Генри.
– Они говорят: “Я люблю тебя”, и они выражают свои чувства друг к другу. Мы никогда не делаем этого.

– Мы и не должны. Нам не нужно говорить это, чтобы знать.

– Я говорил тебе это, когда ты спал, - тихо произнес Генри.

– Я подумал, что ты должен знать, если… Просто ты должен знать.

Клаус выглядел ошеломленным. Он и понятия не имел, что Генри тоже навещал его в той проклятой комнате. Клаусу никогда не были присущи такие сентиментальные приемы, он никогда не говорил Генри, что любит его. Зачем? Они и так были семьей. Любовь к семье - вечное. Это не обязательно должно было произнесено вслух.

– Я не был в той комнате долго. Мама только однажды пустила меня, - сказал Генри.
– Это было ужасно. Тебе было так больно. Помнишь, как это было?

– Нет, - солгал Клаус.
– Словно это далекое воспоминание.

– Ты не был собой. Словно внутри тебя был другой человек.

– Я вернулся.

– Я знаю, что дела наши семьи нельзя назвать нормальными и безопасными. И я думаю, что… Я думал, что в конце концов, кто-то из нас умрет из-за этого. Я думал, что это будешь ты, когда увидел тебя в той комнате.

– Это будет она, - пробормотал Клаус.
– Смерть никогда не приходит к человеку, который ее действительно заслуживает.

– С Кэролайн все будет в порядке, - настаивал Генри.
– Кол и Элайджа…

– Кол и Элайджа не любят ее. Они рассматривают ее, как средство для достижения цели.

– Разве ты не хочешь, чтобы Финн вернулся в семью? Я даже не помню его, это все было так давно.

Клаус угрюмо посмотрел в пол. Генри покачал головой.

– Я не думаю, что этот план - хорошая идея, но ведь Финн - часть нашей семьи.

– Мне все равно это не нравится, - пробормотал Клаус. Он снова начал листать снимки. Там было около тридцати снимков просто двери в комнату, где он лежал. Клаус подумал, что хоть Генри и не мог больше заходить к нему, то он все равно был рядом.

Клаус, наконец, закончил листать снимки и, кивнув, отдал камеру Генри.

Наступила минута молчания. Слова словно повисли в воздухе, но никто так ничего и не говорил.

– На что это похоже?
– наконец спросил Генри.

– Ты про что?

– Ну, ты же знаешь… Все это. Это изменило тебя. Кэролайн изменила тебя. Все было по-другому, когда рядом с тобой была Татия. Все по-другому, когда Бекка начинает дружить с кем-то из своих парней. Но у Элайджи с Кетрин почти то же самое, что у тебя с Кэролайн. Элайджа и Кетрин… они… они счастливы, и это заметно. Вы оба изменились. Вы стали счастливее. Я не понимаю, как можно так быстро начать заботиться о ком-то.

– Я не думал, что способен на такое. Я не думал, что действительно хотел этого. Но теперь… - Клаус остановился, подбирая слова. Он сделал глубокий вдох, в очередной раз понимая, что Кэролайн еще не скоро окажется рядом. И, самое ужасно то, что он ничего не мог с этим сделать.
– Если с ней что-то случиться, я не…

– Ничего не случится, - перебил его Генри.
– Кол и Элайджа позаботятся об этом.

– Как ты можешь быть так уверен в этом?

– Потому что мир не так уж и плох, - улыбнулся Генри.
– В конце концов, ты заслуживаешь того, чтобы быть счастливым. И раз именно Кэролайн делает тебя таким, то Вселенная не посмеет у тебя отнять ее.

– Хотел бы я тоже так верить, как и ты.

– Хотел бы я твои бицепсы, - улыбнулся Генри. Клаус рассмеялся.

– Ты же все еще растешь.

– Я становлюсь выше, но мои мышцы не увеличиваются. Скорее всего я буду таким же, как Кол.

– Этого не случится, - снова рассмеялся Клаус.
– Просто подожди немного. Ты наверняка будешь выше меня, выше Финна даже.

– Так каким он будет? Когда он вернется?

– Финн был в тюрьме много лет. Он уже не тот, кого я помню, но он все еще часть нашей семьи.

– А она? Она твоя семья тоже?

– Кто? Сейдж? Я думаю, мы должны позвонить ей и…

– Нет, - уточнил Генри.
– Я говорю о Кэролайн.

Клаус замолчал. Он задумался лишь на мгновение.

– Семья - это на всю жизнь. Это не могут быть люди, которых ты встречаешь в определенные моменты. Я не хочу, чтобы ты думал, что каждая девушка, которая будет с тобой, окажется на уровне с твоей семьей. Скорее всего Кэролайн не останется со мной, а найдет кого-нибудь получше и поумнее.

– Ты убьешь ее? Когда она уйдет?

Клаус знал, что убийство Кэролайн было бы логично после ее ухода. Он бы с легкостью сделал это, если бы это был кто-то другой, а не Кэролайн. Клаус был так близок к убийству Татии, если бы не Элайджа…

– Нет. Я бы… Я бы отпустил ее.

– Отпустил просто так?

– Нет, не просто так, - покачал головой Клаус.
– Скорее всего я бы отпустил ее, чтобы она стала счастливой. Но я бы все равно следил за ней, чтобы ничего плохого не случилось. Я бы защищал ее, пусть даже и тайком.

– Как долго? Как долго ты бы защищал ее?

– Всю жизнь, - без раздумий ответил Клаус.

– Значит, Кэролайн - твоя семья, не так ли?
– улыбнулся Генри.

– Да. Это так.

– Тогда она - моя семья тоже.

========== 25.2. ==========

Кэролайн чувствовала дрожь от дуновения холодного воздуха из кондиционеров. Она ощущала, как по спине струйкой стекает холодный пот. Руки Кэролайн тряслись.

“Это не сработает”, - снова и снова крутилось в голове девушки.

Кэролайн пригладила волосы, и немного краски застряло под ногтями. Ради этого дела они покрасили ее волосы тоником, превращая из блондинки в шатенку. Из-за контактных линз у Кэролайн покраснели глаза, и девушка была уверена, что охранники это заметят. Она была в тюрьме строгого режима, и почти никто не знал об этом.

– Хорошо, Бонни, с тобой все в порядке.

– Что?
– переспросила Кэролайн.

– Ты чиста, - повторил охранник.
– Должно быть, у нас накрылся сканер.

– Ох, ну вот, - кивнула девушка и протянула ему свою карточку и именем. Там было написано - Бонни Пирс.