Крах Империи

Хозяин продолжал развлекать, щекоча шесть огрубевших, но чисто вымытых пяточек. А женщина (ее татуированное лицо уже было не молодым, а глаза смотрели зверем), держала наготове громоздкое ружье и тихо шипела, на местном наречии:

— Кто засмеется, сразу же пристрелю!

Было видно две девушки и мальчик прилагают неимоверные усилия, чтобы сдержать смех, угрозу они, похоже, воспринимали всерьез, тем более что ложе и пол были густо заляпаны кровью, и это видно далеко не первые жертвы. Елена Соколовская покрутила пальцем у виска:

— Хорошие шутки у господ!

Хозяину похоже надоела щекотка, и он схватил вяло чадящий (непонятно зачем, в комнате светло) факел, и подул на него. Пламя разгорелось сильнее. Изверги разом хихикнули. Истязатель поднес пламя к босым ножкам девушки. Оранжевый язычок, хищно лизнул голую, девичью пятку. На стопе много нервных волокон, и боль сильна, видно: как личико девушки перекосилось, а из прошеной губы полилась тоненькая струйка крови. Она держалась неимоверным усилием, дуло ружья целило в гладкий лобик рабыни, пусть и с парой мелких царапин лишь подчеркивающих ее красоту. Елена решила, что дальше медлить нельзя:

— Равнодушие самый страшный порок, оно слишком легко входит в привычку!

Воительница метнула самке-бинару в затылок кинжал. При этом почувствовала легкий укол совести: неприятно убить почти человека и женщину с атлетической, почти совершенной фигурой. Укол впрочем, был слабый, как прикосновение тополиной пушинки к лицу. После чего она прыгнула на хозяина, краем глаза отметив, что лезвие бумеранга-кинжала, легко срезало голову, и мягко вернулась в раскрытую ладонь воительницы. Ну, а девичья ножка с силой всадила в колено. Хозяин охнул, попробовал ответить, но был парализован, точным ударом, указательного пальца в нервный узел. Воительница оскалилась, она двигалась намного быстрее, чем грозные бинары и у двух застигнутых врасплох субъектов: просто не было шансов!

Соколовская произнесла:

— Удар! Удар! Еще удар! Еще удар и вот! Не надо извергая срам, заквасить бутерброд!

Воительница рассмеялась собственной шутке. Быстрыми ударами освободила рабынь от веревок, и улыбнулась:

— Вот теперь ваши мучения закончились!

Девушки простонали:

— Что ты наделала! За убийство господина, нас всех распнут на колесах! Все рабов без исключения!

Соколовская недоверчиво прищурилась:

— А что есть такой обычай? И кто вас распнет?! Я перебью всю вашу стражу!

Девушка, которая выглядела из-за высокого лба более умной, объяснила:

— Тут не одно такое бунгало, а много и целые отряды бойцов. Ты одна наверняка, ведь не справишься с большим войском. Или ты Бог?

Елена рассмеялась:

— Это как еще сказать! Может и Бог! Но, ни в одной религии, Бог не бывает Один! У него, как правило, полно слуг и помощников. Вот вы, например, вполне можете стать армией!

Девушка глубоко вздохнула:

— Мы не умеем стрелять! Мы всего лишь рабыни!

Доселе молчавший мальчишка неожиданно вмешался:

— Я умею стрелять!

Елена ехидно усмехнулась:

— Из рогатки!

Мальчик возразил:

— Я служил старшим полковником офицером в армии короля Артура!

Соколовская удивилась:

— Такой маленький и уже полковник-офицер? Или у вас есть детская гвардия?

Ребенок покачал головой:

— Я не маленький! Мне уже семьдесят девять лет! Из них сорок девять лет я служил в армии сначала короля Григория, а затем и Артура, а последние двадцать лет просто ничтожный военнопленный и раб!

Соколовская кое-что стала соображать:

— Ты хочешь сказать, что тебя уменьшили до размеров ребенка!

Мальчик горячо кивнул и воскликнул:

— Да! Черт меня раздери да! Я, уже, будучи взрослым даже немолодым человеком, подвергся магическому воздействию и стали ребенком не старше десяти-одиннадцати лет. И пока меня не убьют, остаюсь им!

Елена тихо спросила:

— А остальные мужчины?

Пацан потер сбитой, босой ножкой, об ковер:

— Все рабы стали мальчишками! Некоторые впрочем, родились в рабстве! Бинары боятся взрослых мужчин и предпочитают детей-невольников. — Мальчонка, оглянувшись нервно дернул подбородком. — Или может у них религия такая странная… Не знаю….

Соколовская пожала могучими плечами:

— Да не надо было проигрывать! А вообще я не ожидала, что войдя в бархан, попаду в новый, ранее не изведанный мир! Воительница-полководец, честно говоря, в затруднении!

Мальчишка с надеждой предложил:

— Я барон де Гизз, давно хотел сбросить иго раба! Мне надоели побои и унижения. Давайте лучше освободим все невольников и устроим большое восстание, против бинаров и этих уродов гадюфиров, что служат им!

Елена поколебавшись (Не хотелось опять лить кровь, на её совести и так Эвересты трупов!), резко стукнула себя кулаком по колену:

— Идет! Я согласна! В детстве меня очень привлекала идея, стать народным вождем! Только вот жаль мечты… Впрочем мне грех жаловаться на свою карьеру! Быть Гипермаршалом — не каждому дано!

Воительница подхватил ружье, и стала его осматривать, затем быстро разобрала, цокая языком. Мальчик-барон объяснял:

— Бинаров не так уж и много. Главные их слуги, и сила — это гадюфиры, ты их, наверное, видела?

Елена кивнула:

— Скорпионовые медведи в чешуе и древней лампочкой вместо носа! Уродцы — бред наркомана!

Мальчишка, приложив мозолистый пальчик к губам, продолжил:

— Войско гадюфиров под командование бинаров вторглось в наши земли. У нас много хороших, солдат, рыцарская конница, храбрые паладины в броне. Но у противника оказались особые ружья. Они выпускали по много взрывающихся зарядов пробивающих латы и калечащих храбрых рыцарей. Они победили нас, хотя тоже были смертными. Правда, гадюфиры довольно живучие твари, их убить сложнее, чем человека! Нужно поразить стрелой точно в голову, и они это знали, надевая прочные шлемы. Но были умельцы, что убивали и их, или умудрялись прорваться на ближнюю дистанцию. Я бы никогда не попал в плен, но противник применил сонное заклинание, сморив остатки наших войск и дружины короля Артура. После чего наша страна была покорена.

Соколовская заметила:

— Покоряет только любовь, а не насилие! Кстати у вас пороха не было?

Барон де Гизз пожал худенькими, в шрамах от плетей и заживших ожогов плечами:

— Честно говоря, я где-то слышал, что в далеких заморских землях, есть такой чудо порошок, способный взрываться, но мы его не знали! Да и бинары тоже!

Елена улыбаясь, заметила:

— Это хорошо! Хотя порох — это самый примитивный элемент на войне! Но между прочем, в свое время, именно он помог монголо-татарам одолеть мощнейшие твердыни, включая неприступный Киев! Интересно вас всех превратили в мальчишек?