Крах СССР

За эпоху Брежнева люди обустроились, стали хорошо питаться, расширились социальные возможности: в 3 раза выросло число выпускников полной средней школы, в 2 раза число студентов вузов. Население стабильно прирастало: в РСФСР за эти 20 лет выросло на 20 млн. человек. Почувствуйте разницу…

Именно в ту эпоху были созданы большие системы, благодаря которым мы сегодня держимся на плаву, хотя и пускаем пузыри. Были разведаны, обустроены и введены в строй основные мощности топливно-энергетического комплекса, построена основа Единой энергетической системы. Все большие системы страны, включая армию, были обеспечены научным сопровождением высшего класса. Трудно даже оценить, какие преимущества давал нам статус великой державы, в том числе научной. Даже в сугубо шкурном смысле для каждого обывателя! Сейчас мы этот статус проедаем, и будущее не кажется нам мрачным — пока есть что жевать. Потом придется ускорить темпы сокращения ртов, на всех хватать не будет.

Принципом доктрины Брежнева стали массивные инвестиции в фундамент страны. Наконец-то были сделаны огромные металлоинвестиции: вложена масса металла в машины, мосты, трубопроводы. По величине металлического фонда мы подтянулись к США, что, кстати, вызвало ярость придворных экономистов перестройки. Была обновлена техническая база промышленности: ввод в действие активной части основных фондов (машин и оборудования) за пятилетку 1976–1980 гг. составил в целом 41 % от имевшихся в 1980 г., а в машиностроении — 49 %. Сегодня это кажется фантастикой.

Таким образом, в хозяйстве был накоплен очень толстый слой подкожного жира. Представьте себе, что «рынок» навалился на нас на 15 лет раньше! Не было бы сегодня ни света, ни топлива, ни канализации. Надо к тому же учесть, что тогда был создан промышленный капитал, который в 90-е годы XX в. страна смогла бросить в пасть «новым русским», чтобы утолить их волчий аппетит. Иначе бы они, победив нас в гражданской войне конца XX в., вырезали бы у каждого по фунту мяса из груди как контрибуцию. Ведь такие покладистые народы надо резать или стричь.

Ценность эпохи Брежнева в том, что она наглядно показала: если устроить жизнь в России, не разделяясь на волков и овец, то в материальном плане можно жить вполне прилично всем с большим потенциалом улучшения. Сам этот факт очень важен и вселяет надежду. Ведь он означает, что непреодолимых физических запретов на создание такого жизнеустройства для нас нет. А барьеры, построенные в сфере сознания, разумные люди могут преодолеть. Если, конечно, захотят.

Глава 7 Изменения советского общества и предпосылки кризиса

Великая Отечественная война была важным рубежом в развитии советского общества. Накопленная в войне энергия, усиленная духовным подъемом в результате Победы, резко интенсифицировала процессы строительства и расширения производства. Война завершила «инкубационный период» индустриализации и модернизации, а завершение восстановительной программы стало порогом, за которым рост промышленного производства стал экспоненциальным.

Происходила ускоренная форсированная урбанизация. В 1950 г. в СССР в городах жили 71 млн. человек, а в 1990 г. — 190 млн. При этом, в отличие от Запада, следствием ускоренной индустриализации в России и СССР стало появление очень большого числа новых городов. В 1990 г. 40,3 % всех городов СССР были созданы после 1945 г. (и 69,3 % — созданные после 1917 г.). Новые города населялись молодежью послевоенного поколения. Общество быстро менялось: и демографически, и в своей социальной структуре, и по образу жизни. В 1950 г. в СССР было 15 тыс, средних общеобразовательных школ, а в 1990 г. — 70 тыс. Резко увеличилась мобильность населения: за тот же период пассажирооборот общественного транспорта вырос в 12 раз. Тираж журналов вырос в 31 раз и т. д. В составе работников быстро росла доля специалистов с высшим образованием: в 1959 г. в составе населения, занятого в народном хозяйстве, высшее законченное образование имели 3,3 млн. человек, в 1970 г. — 7,5 млн. и в 1989 г. — 20,2 млн. человек (14,5 %).

Перемены происходили очень быстро, и общество находилось в состоянии трансформационного стресса. Выделим изменения, которые важны для нашей темы, те, что порождали глухое, неосознанное массовое недовольство граждан, ощущение какого-то неблагополучия.

Один из важных факторов, подрывающих легитимность любого общественного строя, состоит в том, что он не удовлетворяет какие-то фундаментальные потребности значительных частей общества. Если обездоленных людей много и они могут объединиться, политика государства под их давлением изменяется или, при достижении критического уровня, терпит крах. Давайте разберемся, какие стороны советской жизни не удовлетворяли значительные массы людей, кто и чем был обездолен советским строем. Речь идет о важных, бытийных потребностях.

Человек живет в двух мирах: в мире природы и мире культуры. На этот двойственный характер нашей окружающей среды можно посмотреть и под другим углом зрения. Человек живет в двух мирах: мире вещей и мире знаков. Вещи, созданные как природой, так и самим человеком, — материальный субстрат нашего мира. Мир знаков, обладающий гораздо большим разнообразием, связан с вещами, но сложными, текучими и часто неуловимыми отношениями.

Откуда вырос советский проект и какие потребности его создатели считали фундаментальными? Он вырос прежде всего из крестьянского мироощущения. Отсюда исходили представления о том, что необходимо человеку, что желательно, а что — лишнее, суета сует. В ходе революции и разрухи этот проект стал суровым и зауженным. Носители «ненужных» потребностей частью погибли, частью уехали за рубеж или перевоспитались самой реальностью. На какое-то время в советском обществе возникло «единство в потребностях».

Массивным изменением в жизнеустройстве советского общества в период послевоенного развития стала урбанизация, перемещение основной массы населения из деревни в город, с быстрой и кардинальной сменой образа жизни. Что значит «ускоренная урбанизация»? Города были построены, но становления городского образа жизни, отвечающего явным и неявным потребностям людей, произойти еще не могло. Это — медленный процесс созидания городского пространства и выработки соответствующей культуры.

По мере того как жизнь после войны входила в мирную колею и становилась все более и более городской, узкий набор «признанных» потребностей стал ограничивать, а потом и угнетать разные части общества. Противоречие между материальной средой обитания и типом культуры обитателей переживалось болезненно и было важной предпосылкой для общего кризиса, который постепенно назревал. Взять, например, Набережные Челны. Маленький городок, почти поселок, вырос в большой город с полумиллионным населением. А вся агломерация городов на нижней Каме, возникшая в 70–80-е годы XX в. в типично сельском районе, имеет население около 1 млн. человек.

Ясно, что сформировать городскую культурную среду обитания за такое время было невозможно. А значит, миллион человек, вырванных из своей прежней среды, не могли в этой городской агломерации удовлетворить свои насущные, пусть и неосознаваемые, потребности. Это— основание для острого недовольства, особый тип социального кризиса.

Чем отличается крестьянская жизнь от городской? Тем, что пахота, сев, уборка урожая, строительство дома и принятие пищи, рождение и смерть— все имеет у крестьянина литургическое значение («пахать — значит молиться»). Его жизнь полна этим смыслом. Его потребности велики, но они удовлетворяются внешне малыми средствами. Туман над рекой, роса на траве, песня жаворонка — все это наполняет человека ощущением бытия, неосознаваемым счастьем.