Крапленая карта мира

Луи-Ксавье, разумеется, не поверил ни единому ее слову. Он был слишком хитрым для этого. Однако Клод-Ноэль, появляясь на телеэкране, говорил, что безумно счастлив второй раз стать отцом, причем тогда, когда он не ожидал этого. Беатрисса готовилась к рождению великой княжны.

Теперь Сандра встречалась с Дмитрием гораздо реже. Он ничего не знал о ее взаимоотношениях с мужем, кроме того что у Клода-Ноэля своя жизнь, а у нее своя. Сандра решила, что Дмитрию незачем говорить правду. Что это изменит? Он все равно не разведется с Верой, а она в любом случае не бросит Клода-Ноэля. У каждого из них слишком многое поставлено на карту, чтобы вдруг кардинально все изменить.

Сандра опасалась, что роды пройдут с осложнениями. Все-таки ей шел тридцать седьмой год. Девятнадцатого ноября начались схватки. На этот раз она рожала не во дворце, а в лучшей бертранской клинике, где для великой княгини был отведен целый этаж. Схватки начались в половине шестого утра, а уже к семи часам на свет появилась Анна-Изабелла.

– Ваше высочество, – радостно сказал министр здравоохранения Бертрана, который лично курировал ее роды. – Маленькая принцесса совершенно здорова, примите мои поздравления!

Сандра, приготовившаяся к изнурительному марафону, даже не успела измучиться, как все закончилось. Она прижала к себе маленькую кричащую девочку. Анна-Изабелла, на этом пышном имени настояла Беатрисса, так звали ее великую бабку. Дочь Дмитрия. Сразу же по рождении Анна-Изабелла получила многочисленные титулы. Если бы она родилась раньше Виктора-Иоанна, то могла бы со временем занять престол Бертрана. Сандра вдруг почувствовала страшную усталость. Она жила в напряжении последние десять лет. Нет, пожалуй, последние двадцать лет. С тех пор как она стала Ванессой Стефенсон.

– Какой милый ребеночек, – произнес Клод-Ноэль, который все-таки удосужился через неделю после рождения Анны-Изабеллы взглянуть на нее. – Ванесса, не рассчитывай, что я неожиданно стану заботливым отцом. Это пищащее существо является представителем одной из древнейших европейских фамилий, хотя на самом деле его отец неизвестен. Пардон, неизвестен мне и всему остальному человечеству. Думаю, что ты, дорогая, в курсе. Мне, скажу честно, наплевать на то, кто является ее папенькой. Но хочу тебя предупредить: не нужно больше пополнять семейство Гримбург бастардами. Об этом нет ни слова в нашем брачном контракте.

Против Клода-Ноэля всегда можно применить давно испытанное средство – деньги. Сандра почувствовала, что любит эту толстую краснощекую девочку, свою дочь. Она вдруг осознала, как много потеряла, доверив воспитание Виктора-Иоанна Беатриссе. Мальчик благоговел перед матерью, восхищался ею, считал ее самой красивой, но не любил. Видя, как ребенок с обожанием прижимается к довольной Беатриссе, Сандра испытывала нечто похожее на ревность. Она в чем-то ошиблась. Она слишком увлеклась собственной жизнью. Ну ничего, она все исправит. Анна-Изабелла станет ее дочерью. Через десять лет об этой малышке будет говорить весь мир, а через двадцать самые богатые женихи станут добиваться ее благосклонности. Но Анна-Изабелла сможет позволить себе выбирать суженого по велению сердца.

Сандра приняла решение. Она тайно изменила завещание. Раньше состояние Стефенсонов в случае ее смерти наследовали в равных долях Клод-Ноэль и Виктор-Иоанн. Теперь же она пожелала, чтобы все деньги Стефенсонов, три миллиарда на нынешний момент, получили два человека – ее сын и дочь. Если они станут наследниками, не достигнув совершеннолетия, то назначались опекуны. Сандра выбрала проверенных и безупречно честных адвокатов из вашингтонской фирмы. Гримбурги не получали ничего.

Заботы о малышке занимали весь день, Сандра решила стать настоящей матерью. Она быстро поняла, какой это адский труд. Ее фотографии с крошечной дочерью обошли все издания мира. Сандра на время прекратила светскую жизнь. Встречаться с Дмитрием удавалось все реже и реже. Последний раз они виделись в Копенгагене. Сандра заметила, что ее любовник недоволен происходящим.

– Клементина, – заявил ей Дмитрий, – за три месяца это наша первая встреча. Ты же знаешь, как мы нужны друг другу.

Сандра уже ничего не знала. Она все еще испытывала щемящее чувство любви к Дмитрию. Он утверждал, что любит ее. Им так хорошо вместе. И все же, к чему сводились их мимолетные свидания в тихих уголках Европы? Один секс, их больше ничего не связывало. Ну, и разве еще сомнительные финансовые сделки, в которых Сандра содействовала Дмитрию.

– Я так мечтаю о тебе, – произнес он, целуя Сандру. – Нас ждет самолет. Мы умчимся на наш остров, где будем совершенно одни.

– Нет, дорогой, – ответила Сандра, – завтра Анне-Изабелле исполняется полгода, я должна быть в Бертране.

– Анна-Изабелла, Анна-Изабелла, – вспылил Черноусов. – Я все время только и слышу это имя! Эта девчонка твоя дочь, но почему она должна мешать нашему счастью?

Сандра не знала, о каком счастье он говорит. Да, им было хорошо вместе, но разве так она представляла себе счастье? Да и что такое счастье? У нее три миллиарда долларов, она носит титул Великой княгини, известна всему миру, у нее два очаровательных ребенка. Рядом с ней человек, которого она любит. Но счастлива ли она? Сандра никогда не задумывалась над этим вопросом.

– Клементина, всего на один день, прошу тебя, – прошептал Дмитрий. – Ты думаешь, мне так легко было вырваться из России?

Сандра согласилась. Как и много раз до этого, они летели в самолете, в котором, кроме молчаливого пилота, получавшего солидный гонорар, в том числе и за полную конфиденциальность, никого не было. Но что-то изменилось, что-то неуловимо прекрасное пропало. Сандра не знала, в чем дело. Дмитрий был все таким же нежным и страстным, тропический остров, их вселенная, показался таким же парадизом, как и раньше. Лазурные волны, белый песок, тихо шелестящие пальмы. Все как прежде.

Однако она больше не испытывала того восторга, того упоения и безумия. На второй день, когда они ожидали самолета, Сандра почувствовала легкую скуку. Неужели любовь, если она и была, прошла? Говорят же, что все суета сует и это пройдет. В ее возрасте глупо мечтать о любви до гробовой доски.

Дмитрий, казалось, не изменился. Но в самолете он, как всегда, от нежностей перешел к финансам.

– Клементина, у меня тут еще несколько счетов. Возникли кое-какие трудности с французскими банками. Ты хорошо знаешь некоторых людей во французском правительстве, они тебе не откажут. Попроси их, чтобы эти счета разморозили.

Сандра бросила взгляд на длинный список. С каждым разом просьбы Дмитрия становятся все назойливее. А не использует ли он ее только для того, чтобы получить выход на международные банки и переводить из России огромные суммы? Деньги, которые покидали эту страну, были явно криминального происхождения.

– Хорошо, Дима, я посмотрю, чем здесь можно помочь.

Она взяла список, твердо зная, что даже не станет звонить во Францию. Он слишком многого от нее требует. Да, любви никогда и не было. Были страсть, вожделение, умопомрачение, называйте это как хотите, но только не любовь.