Красавица для Чудовища

— Нет, — захныкала я, отворачиваясь от тирана, измывающегося над моим телом.

— А чего же? — хищно улыбнулся он, снова болезненно дёргая за чувствительную кожу. Я хрипло застонала от боли, выставляя ладони перед собой и толкая его в грудь. — Что я растаю, увидев тебя полуголую в своем кабинете? Меня раздражает твое поведение…

— Я поняла вас, — мои глаза увлажнились, но я все же посмотрела на него. Его глаза были покрыты пеленой, а выражение лица больше походило на оскал хищного зверя. — Очень больно…

— Если тебе больно сейчас, — прошептал он. — То, что будет, когда я прикоснусь к твоим соскам своими зубами?! Будешь терять сознание?

— Михаил, — сдерживая непрошенные слезы, прошептала я. — Отпустите меня, пожалуйста.

— Не отпущу, — прорычал он над моим ухом.

Убрав свои ладони с моей груди, мужчина подхватил меня на руки и усадил на свой рабочий стол. На мое спасение в его кабинет постучали. Я спокойно выдохнула, как в ту же секунду, Михаил крепко схватил меня за талию снова.

— Я занят, — грубо произнес он и стук в дверь прекратился.

Михаил развернулся и не дав мне опомниться, вцепился зубами в мое голое плечо. Затем мужчина провел по месту своего укуса языком и слабо поцеловал кожу.

— Я не буду с тобой нежным, — прошептал он, дергая лямку моей майки.

— Почему… — обреченно протянула я, поморщившись.

— Потому что не хочу, — равнодушно добавил он, теперь уже прикусывая кожу на ключице.

Его рука юркнула мне в шорты, немного задевая резинку нижнего белья. Я заерзала в его руках, желая отстраниться настолько, насколько возможно, чтобы не дать мужчине коснуться себя внизу, в самом сокровенном месте. Лицо пылало от унижения, и я уже сто раз пожалела о том, что по глупости решила пошутить над этим тираном, которого называла своим мужем. Думала, он разозлится, сдастся и поцелует меня снова, как в ту ночь, только уже сам, без моей инициативы. Что признается, что я ему хоть немного симпатична и мы сможем попробовать начать все с чистого листа.

Михаил развел мои ноги в стороны, размещаясь посередине. Внушительная выпуклость на его брюках уперлась мне в бедро, отчего мои щеки вспыхнули, и я отвернулась. Супруг поддел край моей майки пальцами, и потянул ее наверх, оголяя грудь и сразу же сжимая обеими руками мягкие полушария. Соски затвердели то ли от боли, то ли от возбуждения, которого я уже и вовсе не чувствовала, испытывая мучительную пытку со сторону своего мужа. Михаил наклонился и взял губами сосок на правой груди, продолжая ласкать левую грудь своей ладонью. Полчище мурашек пробежало в местах, где меня коснулись его губы. Он был прав, когда говорил о том, что я могу потерять сознание. Михаил издал протяжной стон, похожий на рычание и сильно вцепился зубами в мою кожу, по очереди прикусывая оба соска. Я плотно сомкнула губы, и отвернулась, но спустя несколько минут его грубых ласк, не выдержала и громко закричала.

— Прошу вас, хватит… — их моих глаз брызнули слезы бессилия. Я постаралась снова оттолкнуть мужа, руки которого по-хозяйски покоились на моей истерзанной груди.

— Ты же сама сказала, — проведя языком по укусам, сказал он. — Я твой муж, а значит, могу делать с тобой все, что захочу.

— Вы же знаете… — прошептала я, всхлипывая. — У меня никогда этого не было…

— И что? — спросил он с безразличием, глядя мне в глаза. — Хочешь сказать, мне нужно быть нежнее и мягче?

Я слабо кивнула, спуская свою майку обратно на грудь, и Михаил сразу же схватил меня за запястья.

— Это еще цветочки, — прошептал он над моим ухом. — Я очень жестко буду тебя трахать, лапочка, — добавил он и поцеловал меня в шею. — Искусаю и расцарапаю твою нежную, белоснежную кожу, — и он провел ладонью по моей руке от плеча до кисти руки. — Будешь знать, как испытывать мужчину.

От его порочных слов меня ударило разрядом тока, заставляя мое лицо пылать от стыда.

— Если я тебя сейчас трахну, — сказал он снова. — Потом это будет происходить постоянно. До тех пор, пока ты живешь со мной в этом доме.

— То есть… — я сглотнула. — После этого… вы все равно разведетесь со мной?

Михаил не ответил на мой вопрос. Прижав меня к себе, он зарылся лицом в мои волосы. Мое тело было напряжено до предела, и я боялась шевельнуться, чтобы снова не разгневать зверя, в чьих объятиях медленно сгорала. Внезапно его мобильный зазвенел, и я слабо дернулась, наивно полагая, что супруг оставит меня в покое. За тем поцелуем последовал следующий, еще более чувственный и мое тело предательски стало млеть и таять от губ мужчины. Михаил застонал громко, прикусывая мочку моего уха, а ладонями, залез под мой крошечный топ, сжимая кожу на спине и проводя по ней ногтями. Мужчина переместил свои руки мне на бедра, проник под ткань шортов, а затем расстегнул на них молнию. Телефон разрывался по-новой, словно желал спасти меня от рук моего мужа. Михаил грязно выругался себе под нос, наклоняясь за мобильным и в этот момент, к счастью, я выскользнула из его цепких объятий и опрометью выбежала из кабинета, на ходу поправляя на себе майку и шорты.

Заперев свою комнату на ключ, я сделала глубокий вдох. Он совершенно сумасшедший. Нет, мне больше ни в коем случае нельзя попадаться ему на глаза. Сняв с себя помятую одежду, я встала под душ, чтобы смыть со своего тела прикосновения этого негодяя, которые, казалось, остались на мне как клеймо.

Меня трясло от ужаса и обиды, и даже в теплой комнате я не могла согреться. Такой грубости и дикости я совсем не хотела. Одевшись в теплую пижаму, я посмотрела на часы: было ровно девять. Наверняка, этот мерзавец сейчас в спортзале, значит, у меня было немного времени, чтобы налить себе горячий чай и с чашкой запереться в своей комнате. И, наверное, больше никогда не выходить из нее.

— Настёна, лапушка, — увидев меня на кухне, улыбнулась Тамара Васильевна. Женщина схватилась за ногу, будто ее мучала боль. — У меня нерв защемило на ноге.

— Хотите, я позову врача? — испугалась я, приближаясь к ней ближе.

— Скоро пройдет. Так часто бывает, — отмахнулась она, присаживаясь на стуле. — Я тебя позвала, чтобы ты Мишке в комнату отнесла кофе.

От ее слов по моей искусанной, его зубами, коже, поползли мурашки.

— Тамара Васильевна, — моей голос дрожал, а язык и вовсе заплетался. — Я не могу.

— Почему это? — женщина непонимающе взглянула на меня.

— Он же в спортзале, — улыбнулась я, едва сдерживаясь. — Потом отнесу.

Да и вообще, сколько времени, чтобы пить кофе?

— Миша у себя в спальне, — проговорила он, вздыхая и корча гримасу от боли. — Отнеси, пока он не разгневался.

— Я не могу, — пропищала я, делая шаг назад. — Пожалуйста, попросите Таисию или Катю.

— Девчонки отпросились до завтра, — тяжело дыша, объяснила она. — Да чего ты? Мужу в его комнату кофе отнести не можешь, что ли? — цокнула она с укором.

Я его боюсь. Очень. Дрожа, с трудом перебирая трясущимися ногами, я добралась до второго этажа, держа серебряный поднос в руках. Приспичило же ему, мерзавцу, выпить кофе перед сном. Лучше бы я не спускалась за чаем, который так и не успела испить.

Стоя перед его дверями, я задрожала сильнее. Из этой комнаты два дня назад он вышвырнул меня как дворового котенка, наказывая за мой поцелуй.

Дверь его комнаты была приоткрыта, и осторожно ступив внутрь, я не заметила, как от моих неуклюжих действий, она с грохотом захлопнулась. Михаил стоял спиной ко мне, у окна, глядя в даль, с сигаретой в руках.