Красавица и чудовище

– Хорошо, – он отошел к стеллажу и что-то оттуда взял. – Сейчас не пугайтесь, я вас зафиксирую, чтобы не упали с опор.

Ответить Даша не успела. Он быстро и ловко опустил сверху несколько конструкций, закрепил к подставкам, в итоге ее конечности и торс оказались четко зафиксированы. Она могла двигаться в креплениях, а вот выбраться самостоятельно, нет.

Внезапно стало страшно, дыхание сбилось и стало поверхностным.

Глеб, по-видимому, уловил этот момент, потому что успокаивающе погладил ее и проговорил:

– Ну-ну, все хорошо, не надо впадать в панику. Сейчас сделаю несколько снимков с разных ракурсов. Это нужно, чтобы правильно сварить каркас. Все хорошо, Даша, все хорошо.

Под его поглаживающей ладонью она странно расслабилась, действительно стало хорошо и как-то спокойно. А тот, удостоверившись, что с ней все в порядке, отошел, чтобы заняться своим делом. Что он делал, Даше видно не было, однако она слышала его голос, и голос держал ее в расслабленном состоянии, не позволяя снова скатиться в истерику.

Наконец она созрела задавать вопросы, и в первую очередь озвучила свое подозрение:

– А скажите на милость, почему такая странная поза?

Тут мужчина неопределенно хмыкнул – не поймешь, смеется он или просто так, потом выдал:

– Вы своими вчерашними подвигами вдохновили.

– Вы!.. Вы что, все заранее спланировали?!

– Нет, конечно, – ровно ответил он. – Перестаньте дергаться, снимаю.

Даша застыла, слушая, как щелкает затвор его фотоаппарата. Но невысказанное возмущение просилось наружу.

– И что, вы все свои модели фиксируете? – пропыхтела она.

Мужчина ответил просто:

– Да, – тон его был сухой, непреклонный и какой-то сдавленный.

Хотелось ей сказать, что странный он скульптор, но в этот момент его поглаживающие ладони снова коснулись ее, и опять наступило успокоение. Потом он еще несколько раз вращал платформу, на которой была закреплена Даша, снимал с разных ракурсов. Она стала уставать. Каким бы легким ни было ее тело, чтобы поддерживать его в той позе, приходилось напрягать мышцы. И этот момент Глеб немедленно заметил, потому что сразу прекратил работу и со словами: «Все-все, уже все» – стал снимать крепления.

А потом аккуратно помог подняться. Но от напряжения мышцы ныли и ноги не держали, тогда Глеб подхватил ее на руки и, продолжая шептать успокаивающие слова, понес вглубь помещения, туда, где оказалось кресло, которого она раньше не заметила.

В его руках было удивительно хорошо. Даша чувствовала себя одновременно и защищенной, и беспомощной, словно маленький ребенок. Но когда Глеб усадил ее в кресло, все еще не выпуская из рук, она вдруг ощутила в себе женщину. Его поджарое сильное тело влекло, вызывая неясные фантазии. Прикоснуться к его плечам, погладить казалось естественным, он же ее касался? Мужчина вздрогнул, а Даша подняла наконец на него взгляд.

Ей показалось или он действительно выглядел захваченным врасплох?

Грудная клетка поднималась от учащенного дыхания, сурово сжатые губы чуть приоткрылись, густые брови сошлись на переносице, а глаза словно омуты, в которые ее неумолимо затягивало. Кто знает, что бы вытворила Даша, но только Глеб очнулся первым. Посадил ее в кресло и отошел.

Стало как-то сиротливо и обидно. Не то чтобы она настроилась целоваться. Но да, она именно настроилась целоваться.

О-о. Стыд-то какой…

Однако он, похоже, всегда контролировал ситуацию, потому что сконфуженная Даша услышала:

– Ничего, не волнуйтесь, Даша, мышечная усталость скоро пройдет. Сейчас я вам соку налью.

Со злости на эту его невозмутимую заботливость так и тянуло сказать колкость, но Даша просто поблагодарила, пробурчав:

– Спасибо.

Пока она попивала яблочный сок, мужчина наводил порядок. И снова настало время задавать вопросы.

– Скажите, Глеб, о чем вы пишете?

– О войне.

– А в каком жанре? Фэнтези?

Тот обернулся, бросив на нее косой взгляд, ответил коротко:

– Я не Джордж Мартин.

Так и хотелось сказать: «Это я уже поняла».

Но Даша промолчала. Терпение, не все сразу.

– Нам пора возвращаться, – неожиданно проговорил Глеб. – А то Марта там с вашим римским сенатором, поди, настрадалась уже.

– Ой… Да-да! – заторопилась Даша. Про котика-то она совершенно забыла.

***

По дороге из мастерской Глеб молчал, а Даша не решалась о чем-то спрашивать, потому что вид у него был какой-то замкнутый и погруженный в себя. Ясно, что к общению он в данный момент не расположен. Это было как-то обидно, но гордость не позволяла Даша демонстрировать свою обиду.

Вернувшись во флигель, они застали потрясающую картину.

Марта с нескрываемым возмущением морщила нос, а Брут неуверенно топтался возле кучки какашек, которую навалял прямо под смотровым столом. Отходил в сторонку, чтобы убедиться, хорошо ли спрятал «драгоценность». Потом возвращался и начинал закапывать по новой, сгребая воздух растопыренной лапкой.

Немая сцена. Немая в буквальном смысле этого слова, потому что никто из присутствующих не издал ни звука.

Однако первым опомнился Брут, муркнул и как ни в чем не бывало пошел к Даше. Но тут вмешался Глеб. В итоге и Брут, и его хозяйка получили строгий нагоняй. Даша и без того места себе не находила, да еще и кот оконфузил. Хотелось уже сбежать к себе поскорее и больше сюда ни ногой.

Но в завершение своей разгромной речи, высказанной все тем же негромким ровным тоном, Глеб неожиданно сказал:

– И завтра пораньше приходите. Сегодня я вас с самого утра ждал.

– Хорошо! – пискнула Даша, не веря услышанному, и убежала домой.

***

Ночью у Глеба были гости. Две машины. Их фары в темноте были подобны появлению НЛО. В полупустой дачной деревне такое событие не могло пройти незамеченным. Даша проснулась от звука моторов, выглянула (не удалось сдержать любопытства), но потом устыдилась. В конце концов, какое ей дело до того, что сосед принимает гостей?

А вот заснуть сразу после этого не удалось.

Мешало неясное предчувствие.

Глава 5

Проснувшись утром от странного шебуршения под ухом, Даша какое-то время приходила в себя. Ей как раз перед этим снились куры. Куры, цыплята в большой загородке, затянутой сеткой рабица. Они толклись, галдели, рылись в песке, косили на нее круглыми глазами. Во сне было жутковато оказаться среди всех этих пернатых, и каково же было облегчение, когда выяснилось, что источником этого шума и копошения являлся ее кот.