Красавица и Холостяк

— Мисс Блэйк? Сидней Блэйк? — спросил Эйден, вставая со своего места, рядом с углом стола Лукаса.

Лукас коротко взглянул в направлении своего лучшего друга, перед тем, как вновь обратить внимание на входную дверь.

— Да, Сидней Блэйк.

— Чёртов ты... — Эйден сердито посмотрел на него с неодобрением. — Я думал, что она послала тебя куда подальше.

Лукас пожал плечами.

— Да, послала. Но слово «нет» не прозвучало.

Эйден пробурчал, пропустив прядь волос сквозь пальцы.

— Да ты надо мной издеваешься. Люк, ты не можешь этого делать, — в его глазах промелькнуло разочарование, которое поранило Лукаса подобно осколку стекла. — Это сумасшествие. Да, я был свидетелем нескольких твоих неразумных решений, после которых ты сумел выкрутиться. Но это был бизнес. Но сейчас... — он простёр руки ладонями вверх, как бы взывая к совести, которая отсутствовала у Лукаса, когда дело касалось Джейсона Блэйка. — Это ведь её жизнь. И это твоя жизнь. Пересмотри это. Прошу тебя.

Входная дверь отворилась, пропуская его помощницу. Но Лукас её не видел. Он позабыл про Эйдена и его мольбы, поскольку всё его внимание было приковано к высокой, царственной женщине, скользнувшей в комнату. Он пожирал взглядом каждую мелочь её внешности — от длинного «конского хвоста», доходящего до середины прямой спины, который качнулся, в то время, когда она благодарила его секретаршу, до высокой, пышной груди, стремившейся на свободу в вырезе элегантного платья с запахом.

Немного цинично он прошёлся взглядом по чувственной пышности её бедер. Скорее всего, она ненавидела их округлость, как и большинство женщин, которых он знал, жаждали иметь тело подростка, а не взрослой, настоящей женщины. Его дядя, человек, вырастивший Лукаса после смерти родителей, имел поговорку: «Кости нужны только собакам. И они их закапывают в землю». Они с дядей Дунканом расходились во мнениях по множеству вопросов, но единственная вещь — красота женских форм — в их число не входила. Пристально глядя на тонкую талию Сидней, полные бёдра и крепкую задницу, жира он не видел.

Он видел свои пальцы, зарывающиеся в её плоть, крепко держа её во время безудержного жёсткого совокупления, которое бы оставило их потными, саднящими и выжатыми, как лимон. Он видел великолепное, сексуальное тело, которое могло принять свирепость, грубость, дикую похоть, которые он часто должен был сдерживать со своими партнёршами в постели. С такими нежными бёдрами, как у неё, обёрнутыми вокруг его, она могла бы принять весь его член целиком, каждый жёсткий удар.

Возможно, он даже разрешил ей оставить эти чертовски сексуальные чёрные, до колена, сапоги.

— О! — она быстро остановилась, завидев Эйдена. — Прошу прощения, я не знала, что вы заняты.

— Нет, — резко ответил Лукас. — Он уходит.

Эйден хмуро взглянул на Лукаса, что-то тихо бормоча. Он расслышал «безмозглый» и «дурак» перед тем, как друг повернулся, и протянул руку Сидней, тепло улыбаясь.

— Пожалуйста, простите его за манеры. Они ушли на завтрак несколько лет назад, и, к несчастью, мы до сих пор их ищем, — растягивая слова, произнёс он. — Я Эйден Кент, главный исполнительный директор «Бэй Бридж» и его… — он дёрнул головой в сторону Лукаса, — …лучший друг. И моя канонизация ожидается со дня на день.

Она фыркнула.

— Сидней Блэйк.

— Нет ли у тебя собрания, на котором тебе надо быть? — огрызнулся Лукас, раздражённый не столько сарказмом Эйдена, сколько улыбкой Сидней на шутку друга.

Театрально вздохнув, Эйден выпустил руку девушки.

— Я полагаю, что да. Было приятно с вами познакомиться, мисс Блэйк, — он с важным видом прошествовал по комнате, и, прежде чем закрыть за собой дверь, метнул на Лукаса взгляд, пригвоздившего того к месту.

Сидней встретила взгляд Лукаса, все следы веселья исчезли с её прекрасного лица, где осталась лишь маска вежливости.

— Мистер Оливер. Благодарю вас за то, что приняли меня почти без предупреждения.

Хрипловатый, чувственный тембр, так не сочетающийся с прохладной сдержанностью, соблазнял сам по себе. Это несоответствие поддразнивало Лукаса. Он размышлял, что именно было олицетворением истинной женщины — голос, сексуальный как грех, или аура принцессы надменного общества.

Проклятье, он желал — нуждался — снимать слой за слоем, чтобы добраться до истинной сущности, для самого себя.

— Лукас, — ровно поправил он, но со стальной ноткой в голосе. Предыдущей ночью — до того, как стал шантажировать её в связи с предложением выйти за него замуж — он был для неё Лукасом. Сейчас она могла воспринимать его, как противника, но чёрт его побери, если он позволит ей возвести между ними барьер. Кое-кто может сказать: выбери свою битву... Чёрта с два! Выиграй каждую из них, и всем будет без разницы, кто победитель. Потому что в живых останется только один. — Учитывая обстоятельства, формальность немного смешна.

На лице девушки не отразилось ни единой эмоции, за исключением чуть сжатых губ. Он обошёл стол, приблизившись, и остановился, когда их разделяло всего лишь несколько дюймов. Аромат смеси жимолости и кожи дразнил его, заставляя зарыться лицом в нежный изгиб шеи и вдохнуть. Причиной сладкого запаха, вероятно, было нечто прозаичное, типа лосьона. Однако он не мог перестать думать, а не станет ли этот мучающий его аромат, звучать более насыщенным и богатым в потаённых местечках. Затенённая ложбинка между её грудями. Чувствительная, нежная кожа под её коленом. Между её бедрами. Пальцы сжались в кулаки. Да, это, определённо, могло бы быть сильным и более опьяняющим возле её припухших складок.

— Что вас заставило прийти сюда, Сидней? — прошептал он, умышленно называя её по имени. Он придвинулся ближе, всё больше вторгаясь в её пространство. Интересно, что она будет делать. И был удивлён, когда она не отступила. Чувство восхищения наполнило грудь. Не так уж много людей осмеливалось выдержать взгляд «зверя» «Бей-Бридж».

— Вы знаете, почему я здесь, — ответила девушка, пристально смотря в пространство над его плечом. — Чтобы обсудить ту... договорённость, предложенную вами прошлой ночью.

Скользящим движением он засунул руки в передние карманы своих слаксов.

— Сидней, смотрите прямо на меня, когда разговариваете, — прозвучал мягкий приказ. Она повиновалась, и гнев, так хорошо скрываемый за отчуждённым поведением и осторожным голосом, полыхнул на него в пристальном ореховом взгляде. — В общем. Как насчёт её?

Уголки её губ приподнялись в невесёлой улыбке.

— Вы собираетесь заставить меня умолять тебя, не так ли?

— Умолять? — он медленно качнул головой. — Нет, это не было моим намерением, — Лукас сделал паузу, медленно опуская свой взгляд, пока тот не остановился на её губах. — По крайней мере, не здесь.

Он сумел поймать её низкий вдох, в то время как девушка осознала смысл его слов, и сделала шаг назад. Х-м-м. Его физическое присутствие не заставило её отступить, но сексуальный намёк сделал это.

Любопытно.

Наверное, она поняла свою ошибку в том, что позволила ему заметить свой дискомфорт, потому что она поспешила восстановить дистанцию. Но было слишком поздно. Он уже заметил щель в её доспехах. И, как любой хороший бизнесмен, он планировал этим воспользоваться.

Лукас улыбнулся.