Красавица и ветеран

– Был осмотр. – Он пожал плечами. – Как обычно.

– Ты когда-нибудь думал о том… чтобы что-нибудь сделать?

Черт, он не хотел обсуждать эту тему. Особенно с ней. И попытался придумать ответ без упоминания крови, ран и нестерпимой боли.

– Ну… хм… у них есть довольно неплохие бионические конечности.

Ее лицо оживилось.

– Звучит многообещающе.

– Я терпеть не могу надевать протез.

– Почему?

– Я так и не привык к нему. Он натирает культю, и после с нее несколько часов не сходит краснота. Может, все дело в том, что я редко его ношу, или он плохо подогнан.

– Но бионическая рука тебя, похоже, заинтересовала.

Пусть неохотно, но он был вынужден с ней согласиться. Ашер заговорил на эту тему в основном для того, чтобы увести разговор от операций, но сейчас, когда они начали ее обсуждать, осознал, что она действительно ему интересна.

– Сама технология изумительна. Пальцы прямо как настоящие, могут взять любой предмет. Я сам видел, как один пациент подобрал со стола монетку. Там есть суставы, представляешь? Их связывают с оставшимися нервами, чтобы мозг мог передавать сигналы. Невероятно.

Саванна улыбнулась.

– Звучит просто потрясающе.

– Да, но я не знаю… Придется привыкать к ней, учиться, как ею пользоваться. Я и так нормально справляюсь, понимаешь? С тем, что есть. – Разговор был ему неприятен, все в нем восставало против помощи, против лечения, но тем не менее он старался сохранять голос спокойным и ровным.

– Ты справляешься просто отлично. – Костяшками пальцев она коснулась его лица, и он прислонился к ее ладони. – Но ты говорил с таким воодушевлением. И я надеюсь, ты все же попробуешь.

Ашер знал, что она просто старается быть милой. Знал. Однако ее замечание задело его, поскольку оно прозвучало так, будто ему нужны какие-то улучшения. Они были ему нужны, эти улучшения, но слышать об этом от нее ему не понравилось.

– Зачем?

– Затем, что это может сделать твою жизнь лучше.

Бинго.

– У меня и так все прекрасно.

– Нет, – сказала она. – Не прекрасно.

Он отшатнулся, словно она ударила его, и от внезапного прилива адреналина ему стало трудно дышать.

– Что?

– Ашер, ты самый стойкий, самый умный и самый интересный человек из всех, что я знаю. Но, по своему же собственному признанию, ты прячешься. Жизнь проходит мимо, тогда как ты должен жить. Пусть от мира прячутся подонки, вроде Пата Монро. Ты же герой.

– Ты не представляешь, каково это, – сказал он, стараясь оставаться спокойным и напоминая себе, что ее слова – всего лишь проявление участия, попытка как-то помочь.

– А ты сам? Когда ты в последний раз выезжал в город?

– В понедельник. К тебе домой, – ответил Ашер натянуто.

– Я имею в виду в магазин или в ресторан. В Дэнверсе есть пара отличных ресторанов.

– Они доставляют на дом, – отпарировал он.

– Все это очень грустно. Мне грустно – из-за тебя.

– Проклятье! – Жалость? Не нужна ему ее чертова жалость. Сердце его неприязненно заколотилось, и он сжался. Было невыносимо чувствовать, как Саванна – женщина, благодаря которой он впервые за долгие годы ощутил себя живым и сексуальным – смотрит на него сквозь эту призму, не как на мужчину, а как на какого-то хилого калеку. И он, сузив глаза, обрушился на нее: – Не дай бог тебе «грустить» на мой счет. Если тебя не устраивает, как я проживаю свою жизнь, то тебе необязательно быть ее частью, Саванна.

Она вздрогнула, когда он выругался, и теперь, шокированная, глядела на него глазами огромными, точно блюдца.

– Я… я не хотела…

– Поверь, все это я уже слышал раньше. И выслушивать еще и от тебя не хочу.

– О, – вымолвила она и прикусила нижнюю губу. – О.

Ему не нужен был кто-то, кто заставлял бы его измениться. И если Саванна Кармайкл явилась к нему именно с этой целью – с миссией милосердия, с желанием помочь несчастному калеке вернуться в любящие объятья общества с помощью бионических рук и пластических операций, – то лучше им разойтись прямо сейчас. Это его тело и его решение. Только его.

– Наверное, тебе лучше уйти, – сжато проговорил он.

Пришел ее черед отшатнуться. Ее глаза заблестели от слез, и она, откатившись от него, села и свесила ноги с кровати, а он, несмотря на боль в сердце, заставил себя не оборачиваться и продолжил смотреть в потолок.

– Я не хотела тебя расстраивать, – сказала она тихо, и он расслышал в ее голосе сдерживаемые слезы.

О, черт! Она что, сейчас заплачет? Проклятье, он вовсе не собирался… Черт!

Он просто не хотел, чтобы кто-то пришел и стал его исправлять. Она понятия не имела, какие мучения ему пришлось пережить во время операций в Сан-Антонио. Неделю за неделей его кромсали и зашивали, пытаясь восстановить нормальный облик, но ничего не вышло. Ничего. Он вернулся домой уродом.

Она встала. Повернувшись к нему спиной, одернула футболку. Он услышал, как она тихо шмыгнула носом, и у него скрутило сердце, когда его пронзила новая эмоция: паника.

В его жизни наконец-то кто-то появился, и что же он сделал? Оттолкнул ее после нескольких сказанных с самыми благими намерениями фраз, которые, так уж вышло, были для него триггерами.

Что ты творишь, Ашер? Ты спятил? Она не хотела тебя расстраивать. Проблема в тебе, а не в ней. Попроси у нее прощения. Исправь все. Бога ради, не смей допускать, чтобы она вот так ушла.

– Саванна, – заговорил он уже мягче. – Подожди. Пожалуйста. Я… Я не нарочно. Я просто не хочу, чтобы ты…

– Я ухожу домой, – пробормотала она и выбежала из спальни прежде, чем он успел сказать еще хоть одно слово.

– Саванна!

Соскочив с кровати, он потрусил следом за ней по коридору со всей скоростью, на которую была способна его дрянная нога. Ходить он мог без проблем, но для бега нога была не приспособлена, и потому, когда он, превозмогая боль и жжение, добрался до лестницы, за Саванной уже захлопнулась дверь.

– Да будь оно все проклято! – взревел он, опускаясь на ступеньку с пульсирующей болью в ноге.

Внизу словно из ниоткуда возникла мисс Поттс. Уперев руки в боки, она поджала губы и покачала головой.

– Что-то подсказывает мне, что эту ситуацию пирогом с персиками не исправить.

Глава 9

Когда ты впервые приводишь его домой и знакомишь с семьей

Саванна проплакала всю дорогу домой, а потом до изнеможения рыдала в постели. Проснувшись в субботу, она поняла, что плакать ей больше нечем, и потому открыла лэптоп и начала переписывать текст о вечере в роще. Но вот беда. Ей было больно вспоминать рощу. Очень больно, потому что всю сладость Ашера затмили его вчерашние слова. Если тебя не устраивает, как я проживаю свою жизнь, то тебе необязательно быть ее частью, Саванна.