Краш-тест для майора

— Хватит… — рыдая прошу я.

Ложусь на руки на стол. Господи, стыдно-то как! Вот чего я реву при них?

— Он не знает, что мы здесь. Мы ему ничего не говорили. Он бы не пустил. И сегодня мы улетаем обратно. Мы бы тебя похитили и силой увезли. Но Сергей такого не примет. Он очень принципиальный.

— Мы тебя будем все очень ждать. А он — больше всех будет. Он тебя каждый день ждёт, на каждый звонок телефона дергается…

Чувствую, как кто-то из девочек обнимает меня. И они потихонечку уходят. Слышу, как захлопывается дверь.

Поднимаю глаза. Передо мной та самая семейная фотка, где они все, счастливые и парами, и он один… билет на самолёт на завтра до Москвы… пригласительная на венчание с указанием места и времени и пол бутылки коньяка.

Судорожно выдыхая прикладываюсь к горлышку.

Ох, мамочка…

Эпилог

У ворот на территорию храма несколько знакомых машин. Все уже здесь. Под ногами шелестят чуть подмерзшие с утра листья. Москва — это не Владикавказ. Холодно… И внутри и снаружи. Застегиваю куртку, накидываю капюшон.

Опираясь спиной на машину выдыхаю вверх сигаретный дым. На входе несколько человек охраны в штатском. Для посторонних храм сегодня закрыт. Дядька подсуетился.

Вижу издали Андрея с Иваном, рядом с ними кружатся белоснежные наши девочки. Бабушка невдалеке катит двойную коляску со спящими племяшами.

Благодать…

Я не спешу в эту благодать. Внутри у меня тоскливо. Не хочу слишком мелькать и портить им праздник. Им неудобно передо мной за своё счастье, я это чувствую. Но и не идти не могу.

Мы с Настей могли бы быть сегодня там. Четвёртой парой. И должны были быть.

Открываю ее контакт на телефоне. Делаю это несколько раз в день. Но никогда не звоню. Я её понимаю и решение её я принимаю. Беспокоить понапрасну не хочу. Но от этого нисколько не легче…

Пытаюсь улыбнуться самому себе и расслабиться, чтобы сейчас там при встрече улыбнуться искренне, не проецируя на семью того, что у меня внутри.

Телефон в руке звонит.

— Майор Зольников.

— Капитан Шкварин, Владикавказ.

Это один из сотрудников новой команды. Я его знаю лично.

— Слушаю.

— Товарищ майор… ваш бывший секретарь у меня на допросе.

— Татьяна?

— Да. Просит набрать Вас. Мне игнорировать?

Хм…

— Ладно. Дай ей трубку.

— Сергей… — слышу знакомый голос.

— Я, думаю, пора вернуть статусы. Наше соглашение давно аннулировано, лейтенант. Ты меня предала…

— Подожди!…

— Жду.

— Мне угрожали. Ты бы меня не прикрыл. Что мне было делать?

— Разве ты не знаешь инструкций? Брать "чистый" телефон и звонить в девятый отдел на горячую линию для сотрудников.

— А если там у них свои люди? Система бы меня не защитила.

— Ты не глупая женщина, Татьяна. Ты знаешь чины и фамилии руководителей в Москве. Легко могла пробить мою крышу и обратиться напрямую.

— Я испугалась…

— Как женщину — понимаю. Как сотрудника — нет.

— Ну и отнесись как к женщине! Я же не сделала ничего… А теперь меня под такие статьи упаковывают, что хоть следом за Анастасией твоей в петлю лезь!

Меня дергает, в глазах темнеет. Опять накатывает тем ужасом, когда я совершенно беспомощно пытался повлиять на ситуацию с Настей. Мгновенно решаю позвонить ей сразу после церемонии. Просто позвонить… и… сказать, что я рядом. И если что-то будет нужно, то…

— Сергей… — умоляюще.

— Дай мне капитана.

— Да, товарищ майор.

— Что там по ней?

— Сошка мелкая. В основном — исполнение незначительных распоряжений вслепую. Никаких левых переводов на счета. Крупных покупок. Так… в рамках должности пользовали. Но за "соучастие" от трех до семи можно раскатать.

— Ладно… Выведи её. Пусть фигурирует как свидетель. Но с таким личным делом, чтобы больше ей никогда ни одна должность не грозила. Волчий билет.

Хочет быть женщиной в этой истории — пусть. Черт с ней.

— Ясно. Сделаем.

Мне становится немного легче внутри. Хватит мне умирающих из-за меня женщин. А Насте обязательно позвоню. Немного наберусь энергии у своих и…

Решительно иду ко входу в одну из церковных построек с высоким куполом, где проходит венчание. Все мои уже парами. Ждут батюшку.

— Добрый день, — улыбаюсь я. Чувствую — вынуждено. Пожимаю руки мужчинам, девочки, обнимая целуют в щеки. Я плаваю в их свежих, сладких запахах, вспоминая Настин. Пальцы тонут в белых пушистых шубках. Мои челюсти сводит.

Не завидовать! — одергиваю я себя. Братьям завидовать нельзя. Каждый из них свою заслужил! Надо найти силы радоваться за близких. Но сил очень мало. Подубило меня последнее дело.

Девушки тревожно переглядываются. Виктор о чем-то говорит с батюшкой. Он здесь ради Эвы. Для неё это важно.

— Пора? — хмуро смотрит на часы Андрей.

— Давайте еще полчасика потянем, — переворачивая руку Ивана смотрит на его часы Яра.

— Может, перенесём?… — вздыхает Варя.

— А что случилось? — всматриваюсь в их не слишком-то радостные лица.

— Да ничего…

— Зачем переносить? — недоумеваю я.

— Ладно, — подходит дядька, протягивая руку Эве. — Начинаем. Мне через час надо быть у генерала.

Пары под руку одна за другой заходят в церковь. И девочки, словно запрограммированные, перешагивая порог, каждая оборачивается на меня.

— Пойдём, София? — тяну руку маленькой дочери Эвы.

Отрицательно качает головой.

— Я к бабушке… — расправляется она свое длинное пышное платьице. — Погуляю.

— Ну, беги, — вздыхаю я.

Набрав в грудь побольше воздуха, делаю пару шагов внутрь, чувствуя, как мои пальцы кто-то ловит, чуть меня притормаживая.

Мне приходит мысль, что вернулась маленькая Софийка. И я оборачиваюсь, встречаясь глазами…

— Ты!… - застывает воздух в моих лёгких. Растерянно веду взглядом по длинной белой юбке вниз упираясь взглядом в белые носочки сапожек. И ничего не соображая шокированно поднимаю взгляд на её лицо. Тревожно и неуверенно она ловит мой взгляд, съеживаясь от холода в своём тоненьком светлом плаще.