Красинский сад. Книга 2

А чего стоит звёздная зимняя ночь! Она очаровательна, впечатлительна и незабываема. Мороз ясной ночью со звёздным небом крепчает и причудливо трещит ветками деревьев, и все это очаровывает впечатляющей великолепностью сказочного зрелища. В такую ночь небо и звёзды кажутся хрустальными. Если бы была возможность ударить небольшим металлическим молоточком по небосводу, то, наверное, послышался бы нежный прозрачный переливающийся звук, как у хрустального бокала.

И на душе в такую ночь очень хорошо. Как под чистым снегом не видно грязи и черноты земной, так и всё что тревожит душу, скрывается белоснежным покрывалом человеческой любви мужчины и женщины. Михаил и Марфуша проводили зимние вечера за чтением романа Шолохова «Тихий Дон», который Михаилу выдали в городской библиотеке. Зачитывались до самого позднего часа, несмотря на то, что утром нужно было идти на работу. Михаил читал роман, а Марфуша внимательно слушала, не перебивая и по ее глазам было видно, как она счастлива с любимым в собственном доме.

После прочтения каждой главы молодожены обсуждали прочитанные страницы и даже спорили между собой. Марфуша предосудительно отзывалась о любви Аксиньи к Григорию и считала, что для замужней женщины это недопустимо. Михаил защищал шолоховскую любвеобильную казачку, которую выдали замуж по воле родителей, не спросив ее согласия. Эта жизненная ситуация была ему до боли известна, как никому другому. Он помнил, что Фросю, его первую любовь выдали за нелюбимого ею сына начальника станции Морозовская Федора. Михаил до сих пор не решался рассказать об этом Марфуше, опасаясь вызвать ее ревность, но согласиться с тем, что родители на Дону имеют право женить и выдавать замуж, не учитывая мнения детей, не мог. Это раздражало его и в такие моменты Михаил осуждал казачьи уклады и возмущался деспотичностью и самодурством отцов.

Печь действительно горела прекрасно, как обещал Сергей, продавший молодоженам дом, даже когда морозы усилились, во всех комнатах было жарко, а эта теплота, уют давали уверенность в завтрашнем дне. В одну из таких ночей Марфуша сообщила мужу, что беременна, а он с застывшей на лице улыбкой, долго соображал и усваивал эту информацию. Наконец, его эмоции прорвались обильной, нежностью и лаской к жене – он схватил ее на руки и стал вальсировать по комнате, пока у обоих супругов не закружилась голова. С этого дня Михаил запретил Марфуше одной ходить по улице, которую детвора каждой зимой, превращала в каток.

Улица Бабушкина имела сильный уклон в сторону шахты и поселка Поповки и сама по себе являлась горкой для малышей. Ребятня с наступлением зимы раскатывали дорогу, идущую вниз, и могли запросто сбить человека, разогнавшись с самого верха. С обеда до поздней ночи на улице происходили саночные гонки. Пожалуй, только утром здесь не было катающихся детей, все находились на занятиях в школе, построенной на пустыре вверху улицы Бабушкина. Занятия проводились в две смены, а вечером классы заполнялись рабочей молодежью на учебу по программе вечерней школы.

Санки в поселке делали собственноручно, в основном это были деревянные с полозьями из доски-пятидесятки. У некоторых имелись усовершенствованные конструкции – каркас и полозья сваривали электросваркой из металлического кругляка, к которому прикручивали тонкие доски для сидения. Врежется в ноги на таких санках, какой-нибудь мальчуган, и может поломать человеку ногу. И Михаил, если ему позволял его график работы, провожал Марфушу на ее смену до самой шахты и встречал с работы. Жена успокаивала его и каждый раз говорила, что она осмотрительно ходит по улице и провожать ее не надо, но Михаил не обращал на это внимания.

Обычно закрытый до весны Красинский сад, этой зимой порадовал шахтеров своим катком, его решили залить в стороне от фонтана, недалеко от танцплощадки. На открытие катка собрался практически весь поселок. Электрическое освещение придавало расчищенной от снега центральной аллее и ровному льду катка сказочный вид., Из репродуктора, установленного на столбе освещения, лилась музыка. Те, кто умел кататься на коньках, могли взять их здесь же в прокат, но шахтком получил всего около двух десятков пар и поэтому решили выдавать не более чем на час. Если народу было мало, то катались без ограничения по времени, но когда желающих становилось больше, чем коньков, вступало это ограничительное правило. Некоторые люди приходили со своими коньками и могли часами кружить по гладкому и ухоженному льду.

А что делать тем, кто не умел стоять на коньках или ждал очереди на них? Играть в снежки, разделившись на две команды и сражаясь за территорию занесенную снегом! В детей превращались даже самые солидные мужчины и женщины. Слышался постоянно смех и визг молодых девок, коих парни в шутку «брали в плен», завалив в сугроб и натерев лицо снегом. Гриня с Катей, она тоже была уже беременной, уговорили Михаила и Марфушу сходить в Красинский сад на открытие катка. Хотелось посмотреть на мероприятие своими глазами, а женщины заодно могли погулять на свежем зимнем воздухе, где было весело и забавно провести время.

С той поры, каждое воскресенье, если позволяла погода, Михаил, Марфуша, Гриня и Катя посещали Красинский сад и наслаждались прогулками по его аллеям, которые позже все были расчищены от снега. И только летний кинотеатр сиротливо стоял в белом убранстве, хотя к его входу можно было пройти по расчищенной аллее и посмотреть афишу фильма, который будет идти в зимнем клубе, как его называли красинцы. Это было чудесное, счастливое и безоблачное время, когда по зимнему саду с искрящимся снегом можно гулять допоздна, мечтая о том, как будут счастливо жить люди труда при коммунизме.

Декабрь порадовал новой музыкальной кинокомедией Георгия Александрова «Веселые ребята», в которой главные роли сыграли звезды советского кинематографа – лучший голос Ленинградского мюзик-холла Леонид Утесов и «самая красивая женщина СССР» Любовь Орлова. В зимнем клубе эта кинолента демонстрировалась под новый 1935 год четыре дня к ряду, что было крайне редко. Зрители попросту не вмещались в зале и стояли в проходах, усаживались на пол между экраном и первыми рядами. Посмотреть фильм, слава о котором молниеносно распространилась в городе, шли целыми улицами. Песню из кинофильма «Сердце тебе не хочется покоя» запели повсеместно, она стала любимой, как и сама кинокомедия.

Именно после просмотра музыкальной кинокомедии Марфуша предложила Михаилу имя их первенца. Она говорила, что если у них родится сын, они назовут его Леонидом в честь Утесова, а если дочь – Любовью, как Орлову. Михаил пошутил по этому поводу, но возражать не стал, и решение об имени первенца принадлежало Марфуше.

– Если мы будем своих детей называть в честь артистов, – шутил Михаил, – то у нас с тобой сил не хватит родить такое количество детей. Знаешь, сколько в СССР артистов? Первенца назовем в честь Утесова или Орловой, а следующих – Жарова или Мясниковой, Крючкова или Кузьминой…. Но фильмы будут рождаться быстрей, чем наши дети и нам все равно не удастся назвать их именами всех артистов….

– Ну и что, Мишенька? – улыбалась в ответ Марфуша, – сколько родим, все наши!

– Тогда остальные артисты, – шутил Михаил, – которые не удостоятся, чтобы в их честь мы назвали своих детей, обидятся и перестанут сниматься в кино….

– Почему? – удивилась Марфуша.

– Потому, что они для того и красуются на экране, чтобы в их честь называли новорожденных, а не партийных вождей! – шутил Михаил, – вот у нас на шахте один такой случай недавно был, муж с женой назвали дочь в честь Иосифа Виссарионовича – СталИной. А при выдаче свидетельства о рождении, их загребли в НКВД.