Красивая

– Да нет, что ты. Ты всего лишь лишила меня возможности иметь счастливую свободную жизнь, а мне и двадцати пяти ещё нет! – Мэтт почти прокричал последние слова и, если бы он мог, Кончита была уверена, он бы сейчас заплакал – таков был его тон.

Оглядывая покалеченного парня, она поверить не могла, что это всё произошло с ней. Она никогда и подумать не могла, что может однажды навредить кому-то своим существованием. Всё это время, до своих двадцати семи, она была уверена в том, что живет, как хочет, и при этом не ущемляет свободу других. И тут, как снег на голову, случилось оно. То, что теперь будет терзать и не забудется за пару месяцев.

– Как ты? – Чуть дрожащим голосом спросила она, растеряв всю свою уверенность за считанные секунды.

– Какая тебе разница? – Рявкнул он, а потом ответил уже тише. – Замечательно, как видишь, сверкаю счастьем и здоровьем.

– Мэтт, - она невесомо дотронулась до бледной кожи и тут же отдёрнула руку, когда тот болезненно зашипел. – Неужели настолько…

– Мне неприятно твоё жалкое присутствие. Ты даже представить не можешь, как плохо только от одной мысли, что я больше не увижу. – Кончита закусила нижнюю губу, опустив глаза. – Мне иногда хочется сдохнуть. Почему ты меня не добила в ту ночь? Почему я вообще остался жив!?

Парень отчаянно кричал, сжимая руки в кулаки, а Кончита прикрыла лицо ладонью, стараясь спокойно дышать. Она и правда представить себе не могла всё то, что пришлось пережить молодому человеку. Бесконечные операции, снятия компрессов, уколы, и много, много, много бесконечной боли.

– То, что ты купила себе свободу, конечно, похвально, ничего не скажешь, но ты заслуживаешь большего наказания, - парень так и плескал ядом, словно готовился к этому диалогу уже давно.

– Я ничего не покупала! – Громко воскликнула она. – Я лишь оплачиваю твоё лечение.

– Какие же вы все… - Он не находил слов, чтобы описать их.

– Кто «мы»?

– Те, кто может себе позволить всё в этой жизни. Вы можете купить себе дом, два, три. Можете обзавестись шикарными автомобилями. Можете посещать любые места на земле. Но, - он сделал многозначительную паузу после сказанного, словно говоря этим, что сейчас последуют более важные слова, - вы никогда не купите человеческих чувств.

Кончита прикрыла глаза, почувствовав, как больно и неприятно кольнуло где-то глубоко. «А ведь он прав» - так и мелькало в мыслях. Она задумалась, уставившись на прикроватную тумбочку, но тут же вздрогнула от резкого звука распахнувшейся двери.

– Штойер, это я! – Задорно крикнул парень, тут же замирая и смотря в упор на девушку.

Та сидела, поправляя свою юбку, и рассеянно переводила взгляд с постели на него, явно чувствуя себя неловко. Молодой человек в забавной оранжевой толстовке отошёл лишь спустя минуту, медленно пройдя к кровати друга и присаживаясь рядом по другую сторону кровати.

– Привет, - чуть улыбнувшись, ответил Мэтт, словно и не принимая во внимание то, что девушка так и не ушла.

– А это… - Шатен сглотнул, не отрывая взгляда от Кончиты.

– Это причина моего пребывания здесь, - отрезал Штойер, вогнав в тупик девушку ещё больше.

Теперь взгляд шатена сменился на более презрительный, но немое восхищение никак не желало уходить.

– Я Мартин, его лучший друг, - вяло представился парень, доставая что-то из принесённого рюкзака.

– Мэтт? – Поднявшись с места и поправив на себе одежду, спросила Кончита, явно собираясь уходить.

– Что тебе ещё? – Грубо ответил он.

– Можно, это будет не последняя наша встреча? – Тихо поинтересовалась она.

Чуть подумав, парень ответил:

– Ну, приезжай, если так хочется смотреть на меня часами, мне будет весело, - ответил он с сарказмом в голосе.

Заправив прядку вьющихся черных волос за ухо, она посмотрела на Мартина, который не сводил с неё глаз, и пошла к выходу из палаты. Не попрощавшись, вышла и быстро посеменила к выходу из проклятой клиники. Тут ей уже становилось дурно. Вылетев на улицу, она посмотрела на небо, отмечая на нём яркое солнце и белые быстрые облака. Так странно видеть это в декабре. Чуть поежившись (всё же не лето на дворе), она мгновенно добежала до автомобиля, запрыгнув на заднее сиденье и велев водителю везти её обратно. Внутри бушевали смешанные чувства, начиная с жалости и заканчивая отчаянием, поэтому девушка быстро нашла своё «лекарство».

Молодой мужчина (как странно, обычно здесь не появлялись мужчины младше тридцати пяти) спускался поцелуями вниз по загорелому телу, которое пылало под ласками. Сине-зеленый дракон, имеющий своё начало где-то под лопаткой, скрывал свой хвост на передней части бедра, там, где не каждому суждено увидеть. Кончита была своеобразной «девушкой с татуировкой дракона», которая сводила с ума абсолютно всех, кто оказывался с ней в одной постели.

Вот и сейчас мужчина покрывал всё тело поцелуями, крепко сжимая узкие бедра и наслаждаясь тем, как девушка прогибается. Кончита глубоко дышала в истоме, наслаждаясь своими лживыми ласками, и иногда тихо стонала, не в силах сдерживаться.

– Какая ты, - горячо прошептав ей куда-то в шею и попутно целуя, проговорил мужчина, - красивая.

Кончита медленно открыла глаза, приходя в себя за считанные секунды и чувствуя, как внутри что-то обрушилось, и одновременно прозвучал взрыв. Она резко оттолкнула от себя мужчину, одарив его звонкой пощечиной, и села на кровати, прикрываясь простынью и с ненавистью смотря на него.

– Милая, что такое? – Ошарашенно спросил мужчина, держась за покрасневшую щёку.

– Убирайся отсюда! – Прошипела она, словно настоящая змея, а глаза из шоколадных превратились в чёрные.

– Но… Как же… - Он заикался, явно не рассчитывая на то, что его сегодня так жестоко обломают.

– Замолчи и выметайся отсюда! Живо! – Истерично прокричала она, бросая в мужчину его же вещами.

Испуганно покосившись на девушку, он второпях нацепил на себя вещи и почти вылетел из комнаты, быстро спускаясь вниз и явно желая скрыться не только из этого дома, но и из этого города, чтобы избежать позора – светская львица отторгла его.

Кончита, пытаясь успокоиться, сама не понимала, почему так отреагировала на простейший комплимент. Почему-то это настолько взбесило, что захотелось убить этого несчастного бизнесмена, которому обломалась лучшая ночь в его жизни. Поднявшись с кровати, она надела любимый халат на голое тело, и босиком пошла на кухню, вновь доставая бутылку любимого вина. Подумав несколько секунд, убрала её обратно и достала виски. Хотелось напиться в одиночестве. Конечно, черт возьми, в одиночестве, у неё никогда и не было друзей.