Красивым жить не запретишь

Мартынов усмехнулся:

– А если он тунеядец?

– Вряд ли, – не согласился Веня. – В его органайзере записей больше, чем в дневнике девицы по вызову.

– А с чего мы начнем? – не отставал тот.

– Будем действовать просто, без выкрутасов, – уверенно сказал Веня. – Остановимся возле его подъезда и подождем, пока он выйдет. Потом сядем ему на хвост, ну и... Разживемся какой-нибудь информацией.

– Вы прямо как дети, – усмехнулся Мартынов, сбрызгивая себя одеколоном.

– Ну, а как бы поступили на нашем месте взрослые? – поинтересовалась Женя, дожидаясь, пока ей отдадут рожок для обуви.

Поглядев на ее ботинки, Мартынов скроил кислую мину.

– Мы, взрослые, поговорили бы со следователем, который ведет дело об исчезновении нашего двоюродного брата.

– Ой, боже мой, он его так ведет! – возмутилась Женя.

– Как – так?

– Неправильно!

– Вы убеждены?

– Нет, но я должна попытаться все сделать сама.

– Дядя обещал ей вознаграждение, – пояснил Веня, шевельнув бровями. – Это ее шанс начать новую жизнь.

– Неужели старая была столь ужасной?

– Даже и не спрашивайте! – буркнула Женя.

Когда вышли на улицу и Мартынов открыл дверцы автомобиля, она без раздумий уселась на заднее сиденье, словно ребенок, уверенный, что впереди мама с папой ему все равно ехать не позволят.

– Дама обычно ждет, пока мужчина придержит для нее дверцу, – съехидничал Мартынов.

Веня тут же ткнул его кулаком под ребра.

– Черт, все время забываю, что она все равно что мужик, – раздраженно пробормотал тот и уселся за руль.

– Итак, нам на Сущевский Вал, – сообщил Веня. – Дом красавчика должен быть где-то возле Рижской. Ген, ты знаешь этот район?

– Не слишком хорошо. Однако не думаю, что нам придется петлять по закоулкам. Если только ваш красавчик не заподозрит, что за ним следят. А он что, действительно так уж красив? – ревниво спросил Геннадий.

– Безумно! – тут же воскликнула Женя, благоговейно складывая перед собой руки, как восхищенная фанатичка. – От него просто глаз не оторвать! Один раз поцеловать – и умереть.

– Хм-м...

– Он шатен, – не унималась та. – У него такая густая челка и орлиный нос!

– Он что, кавказец?

– Я хотела сказать – орлиный взор.

– Ага. Это разница.

– И еще он такой потрясающе высокий! – захлебывалась Женя.

– Насколько высокий? Будет выделяться из толпы?

– Ниже тебя, – вскользь заметил Веня.

– Неправда! – возмутилась Женя так, словно ее оскорбили в лучших чувствах. – Геннадий как минимум сантиметра на полтора ниже. А то и на все два!

* * *

К вящему Жениному удовольствию, Луканов появился из подъезда в прекрасно скроенном костюме цвета беж и в красивых плетеных туфлях, ступая мягко и легко. Трепетно описанная Женей челка вздрагивала над бровью и слегка отлетала назад при дуновении ветерка.

– Ну, разве он не душка? – пискнула Женя.

Мартынов вопросительно поглядел на Веню. Тот пожал плечами и шепотом сказал:

– Она просто дурачится!

Луканов ездил на новеньких «Жигулях», белых, словно кусок пломбира. Их мытые бока хорошо просматривались в потоке машин, движущихся в сторону центра города. Не прошло и получаса, как последовала первая остановка. Луканов приткнул автомобиль к обочине и торопливо прошествовал к двери с надписью «Светлячок».

– Может, он собирается купить люстру? – предположила Женя.

– Вряд ли, – возразил Мартынов. – Если бы он намылился ездить по магазинам, то не надел бы такой дорогой костюм. Я знаю, что он дорогой.

– В этом «Светлячке» и витрин никаких нет, – удивился Веня. – Может, это и не магазин вовсе?

– А что? – спросила Женя.

– Столовка или закусочная. Возможно, Луканов не любит завтракать в одиночестве.

– Или не умеет делать в духовке булочки с чесноком, – подхватила Женя.

– Надо пойти и узнать, – менторским тоном заявил Мартынов, доставая сигарету и всем своим видом давая понять, что он этим заниматься, конечно же, не станет.

– Ладно, я пойду, – согласилась Женя. – Авось Луканов на меня не обратит внимания!

Едва она захлопнула дверцу, как вредный Мартынов, выдохнув дым после первой затяжки, сквозь зубы сказал:

– Не бойся, не обратит.

– Ну, ты уж... – застеснялся Веня.

– Может, станешь утверждать, что твоя подружка из тех, на кого мужики пялятся на улицах?

– Она хороший друг, – мрачно заявил тот.

– Я разве против? Я ведь не про это сейчас говорю, а про внешний вид.

– Ну, с этим... да, у нее всегда были проблемы. Я давно хотел с ней поговорить... Только боюсь, как бы она не обиделась. У женщин с этим просто: надулась – и враги на всю жизнь.

– Думаю, намекать бессмысленно. Врожденное отсутствие вкуса не лечится точно так же, как дальтонизм.

Охаянная за глаза Женя тем временем вошла в дверь неведомого заведения. Попала она в длинный коридор, где, кроме заявленного на вывеске «Светлячка», размещались пейджинговая компания, маленький магазин канцтоваров и бюро добрых услуг с прейскурантом цен, предусмотрительно вывешенным снаружи во избежание недоразумений. Прямо возле входа за конторкой, похожей на кафедру, стоял человек в униформе и зорко наблюдал за входящими и выходящими гражданами.

Женя тотчас же увидела Луканова через самые ближние стеклянные двери. Он стоял возле увенчанного компьютером офисного стола и переговаривался с теткой, хищно закусившей в зубах сигарету.

– «Светлячок» – это магазин, где лампами торгуют? – спросила Женя у охранника, наивно хлопнув глазами.

– Да нет, это вроде как издательство, – охотно пояснил тот. – А тебе чего?

– Интересуюсь.

– Они книжечки выпускают с кроссвордами, головоломками и ребусами. Для детей тоже, – зачем-то добавил он.

– А этот потрясающий мужчина в бежевом костюме – их начальник? – Женя продолжала изображать из себя дуру, указав пальцем на Луканова.

– А тебе зачем? – нахмурился охранник.

– Работу ищу, – ответила та. – Может, курьером возьмут. А он вроде добрый. Лицо у него замечательное. Такое редко встретишь. Обычно начальники надутые, словно индюки. И разговаривают, не разжимая губ.

Охранник усмехнулся детскому Жениному мировосприятию:

– Кроссвордист это ихний. Кроссворды составляет, никакой не начальник. Директорша у них женщина. Только ее сейчас нет, вечером приходи. Она обычно после обеда появляется.