Красная книга

199 В 1921 году Юнг писал: "Следовательно, своеобразная реальность содержания бессознательного, дает нам такое же право, чтобы описать его как объекты, как внешние вещи" ("Психологические типы, CW 6, § 280).

200 Черновики Исправленный Черновик: Это было бы более чем нелогично полагать, что я создал мысли Мистерии "( Исправленный Черновик, стр. 115)

201 Дальше в Черновике: "Я узнал отца, потому что был мыслителем, и потому я не знал матери, а увидел любовь под маской удовольствия и назвал ее удовольствием — это для меня была Саломея. Теперь я узнаю, что Мария — это мать, невинная и принимающая любовь, а не удовольствие, кто несет семя зла в своей обольстительной природе. / Если Саломея, злое удовольствие, — моя сестра, тогда я должен быть мыслителем-святым, а значит, моему уму выпала печальная судьба. Я должен принести в жертву свой разум, и признаться вам в том, что я говорил о наслаждении, а именно, что этот принцип, противоположный предусмотрительности, является неполным и предвзятым. Я все рассматривал как мыслитель с самых выгодных позиций своего мышления, в противном случае я мог бы признать, что Саломея как дочь пророка Ильи является порождением мысли, а не самим принципом, так же, как теперь представляет себя Мария, непорочная Богородица "(стр. 133).

202 Египетское евангелие является одним из апокрифических писаний, что изображает диалог между Христом и Саломеей. Христос утверждает, что он пришел, чтобы отменить работу женщин, а именно, вожделение, рождение и распад. На вопрос Саломеи, о том, как долго будет торжествовать смерть, Христос ответил: до тех пор, пока женщины рожают детей. Здесь Юнг ссылается на следующий отрывок: "Тогда я правильно сделала, что не родила ребенка, — сказала она, думая, что детей иметь не разрешается. Господь ответил: "Ешь любую траву, только горькую не ешь. " Диалог продолжается: " Когда Саломея спросила, когда это станет всем известным, Господь сказал: "Когда уничтожишь покров стыда, и когда двое станут одним, и когда мужчина с женщиной станут ни мужским, ни женским "(Новый Завет, под ред. Дж. K. Эллиот [Oxford: Oxford University Press, 1999], стр. 18). Юнг ссылается на это изречение, взятое из книги Климента Stromateis, как пример объединения противоположностей в Видениях(1932, Том 1., с. 524), и как пример связи мужчины и женщины в "О психологии детского архетипа" (1940, CW 9, я, § 295) и Mysterium Coniunctionis (1955-56, CWi4, § 528).

203 В Черновикеи Исправленном Черновике: "когда мистерия показала мне это, я не мог понять и думал, что я произвел невероятную мысль. Поэтому я был объят страхом и хотел объяснить свои случайные мысли Илье и Саломее и таким образом лишить их силы" ( Исправленный Черновик, с. 118).

204 Дальше в Черновике: "Образ прохладной звездной ночи и необозримого неба открывает бесконечность внутреннего мира, который я чувствую, будучи жаждущим человеком; но этот мир все так же слишком холоден. Я не могу сам сбросить себе звезды, могу лишь наблюдать их. Поэтому мое порывистое желание чувствует, что тот мир является холодным и в нем царит ночь" (с. 135).

Глава 11 Развязка

[HI VI (V)] 205

Гл. XI.

2°6 На третью ночь мной овладело сильное желание дальше проживать мистерии. Внутренняя борьба между сомнением и желанием была сильной. И вдруг я увидел, что стою перед крутым гребнем в пустыне. Ослепительно яркий день. Я ловлю взгляд пророка, что стоит высоко надо мной. Он делает рукой предупреждающий жест, и я отказываюсь от решения подниматься вверх. Я жду внизу, глядя вверх. Смотрю: справа темная ночь, а слева — ясный день. День и ночь разделены скалой. На темной стороне лежит большая черная змея, на светлой стороне — змея белая. Они угрожающе шипят, готовые к бою. Илья стоит вверху над ними. Змеи бросаются друг на друга, и начинается страшная битва. Черная змея оказывается сильнее, и белая отступает. Большие клубы пыли поднимаются на месте борьбы. Потом я вижу: черная змея ползет обратно. Передняя часть ее тела стала совсем белой. Обе змеи поползли к себе: одна во тьму, другая — в свет. 207

Илья: "Что ты видел? "

Я: "Я видел бой двух грозных змей. Мне казалось, что черной удастся победить белую, но вдруг она удалилась, и ее голова и верхняя часть тела стали белыми".

И: "Понимаешь ли ты это?

Я: "Я обдумал, но понять не смог. Может, это значит, что добрые силы света станут настолько могущественными, что осветят даже тьму, что им противостоит?

Илья поднимается выше, на очень высокую вершину; я следую за ним. На вершине мы подходим к какой-то кладке из огромных каменных блоков. Это круглое сооружение на вершине.208 Внутри находится большой двор, в середине — могучий валун, как алтарь. Пророк становится на этот камень, и говорит: "Это храм солнца. Это место представляет собой сосуд, что собирает солнечный свет".

Илья слезает с камня, его фигура все уменьшается и, наконец, становится карликовой, совсем на него не похожей.

Я спрашиваю: "Кто ты?"

"Я Мим, 209, я покажу тебе неистощимый родник. Собранный свет становится водой и течет ко многим источникам с вершины в долины земли". Затем он ныряет в расщелину. Я иду за ним вниз в темную пещеру. Я слышу, как журчит родник. Внизу карлик говорит: "Вот мои колодцы, кто пьет из них, становится мудрым".

Но я не могу достать вниз. Я теряю мужество. Я оставляю пещеру и, недоумевая, хожу туда-сюда по периметру двора. Все кажется странным и непонятным. Здесь одиноко и до смерти тихо. Воздух чист и прохладен, как в самых высоких горах, струятся чудесные солнечные лучи, меня окружает большая стена. Вдруг я вижу, как за камень ползет змея. Это же змея пророка! Как она могла выбраться из преисподней в верхний мир? Я иду за ней и вижу, как она заползает в стену. Для меня здесь все таинственно: маленький домик с портиком, крошечный, впритык к скале. Змеи становятся бесконечно малыми. Мне кажется, я тоже уменьшаюсь. Стены увеличиваются до размеров огромной горы, и я вижу, что я стою внизу, на основании кратера преисподней — перед домом пророка.110 Он выходит из дверей своего дома.

Я: Я заметил, Илья, что ты показал и позволил мне пережить всякие странные вещи; сегодня ты мне также дал предшествовать тебе. Но я признаюсь, для меня все это абсолютно непонятно. Твой мир мне показался сегодня в новом свете. Просто сейчас я как будто отделен звездным расстоянием от места, которого еще сегодня хотел достичь. Но вот, кажется, что это одно и то же место.

И: "Ты раньше очень хотел попасть сюда. Я не обманул тебя, ты сам себя обманул. Видит плохо тот, кто хочет видеть; ты перехитрил самого себя.

Я: "Это правда, я очень желал добраться до тебя, чтобы больше узнать. Саломея поразила меня и привела в недоумение. У меня кружилась голова, потому что то, что она говорила, казалось мне чудовищным и безумным. Где Саломея"?

Я "Какой ты импульсивный! Что с тобой? Иди к кристаллу и подготовь себя в его свете."

Вокруг камня сияет венок из огня. Я охвачен страхом от того, что вижу: грубый крестьянский ботинок? Ступня гиганта, что придавила целый город? Я вижу крест, снятие креста, траур. Какое мучительное зрелище! Но томлюсь я не так долго — вижу божественного ребенка, что держит белую змею в правой руке и черную — в левой. Я вижу зеленую гору, на ней — крест Христов, поток крови течет с вершины горы — я больше не могу на это смотреть, это невыносимо, я вижу крест и Христа в час его последней муки — у подножия креста свернулась кольцом черная змея, потом она обвилась вокруг моей ноги — я неожиданно захвачен и развожу руки. Приближается Саломея. Змея обвилась вокруг всего моего тела, а я хладнокровен, как лев.

Саломея говорит: "Мария была матерью Христа, ты понимаешь?"

Я: "Я вижу, что страшная и необъяснимая сила заставляет меня подражать Господу в его последней муке. Но как я могу осмелиться назвать Марию матерью?"

С: "Ты Христос".

Я стою с разведенными руками, как распятый, мое тело туго обвито змеей: "Саломея, ты говоришь, я Христос?" 211

Кажется, я остаюсь один на высокой горе, я стою неподвижно. Змея сжимает мое тело в своих страшных кольцах, и кровь, истекая из моего тела, льется вниз по склону. Саломея наклоняется к моим ногам и обертывает их черными волосами. Она долго лежит так. Тогда она кричит: "Я вижу свет!" Действительно, она видит, ее глаза открыты. Змей падает с моего тела и остается лениво лежать на земле. Я перешагиваю ее и падаю на колени перед ногами пророка, чья фигура сияет, как пламя.

И: "Твоя работа здесь выполнена. Придут другие вещи. Ищи неустанно, и прежде всего, точно опиши, что ты видишь. "

Саломея смотрит в восторге от света, что излучает пророк. Илия превращается в огромное пламя белого света. Змея обвивает ее ступню, словно парализована. Саломея становится на колени перед светом в изумленной готовности к молитве. Слезы текут из моих глаз, и я спешу оттуда в ночь, как тот, кто не имеет своей части в славе мистерии. Мои ноги не касаются почвы сей земли, я словно растворяюсь в воздухе.212

[2] 213 Мое сильное желание 214 привело меня к очень яркому дню, свет которого является противоположностью темному пространству предвидения. 215 Я понимаю так, что противоположный принцип является небесной любовью, матерью. Тьма, что окружает предвидение 216, похоже, обязана тому, что она невидима во внутреннем мире и занимает место в глубинах. 217 Но сияние любви выходит из того факта, что любовь есть видимая жизнь и действие. Мое удовольствие было вместе с предвидением, и у него был веселый сад, окруженный тьмой и ночью. Я спустился к своему удовольствию, а вознесся к любви. Высоко над собой я вижу Илью: это означает, что предвидение находится ближе к любви, чем я, человек. Прежде чем подняться к любви, нужно выполнить одно условие, что представляется в виде битвы между двумя змеями. Лево — это день, право — ночь. Царство любви есть свет, царство предвидения — тьма. Эти принципы, четко разделенные, даже враждебные друг к другу, приняли облик змей. Этот облик указывает на демоническую природу обоих принципов. Я узнаю в этой битве повторение видения о борьбе между солнцем и черным змеем. 218