Красная книга

110Легенда картины: "Arthava-veda 4,1,4." Arthava-veda 4,1,4 это талисман для стимулирования мужской силы: "Я, растение, которое Гандхарва выкопал для Варуна, когда его мужская сила пришла в упадок, тебя, которая вызывает силу, мы выкапываем. / Ушас (Аврора), Сурия (солнце), и этот мой талисман; бык Прагапати (царь созданий) своим здоровым огнем поднимет его! / Эта трава сделает тебя таким наполненным здоровой силой, что ты, даже когда возбуждено твое искусство, не выдохнешь жар как вещь на огонь! / Огонь растений, Огонь растений и сущность быков поднимет его! Делай так, O Индра, повелительница тел, помести здоровую мужскую силу в этого человека! / Я (O трава) мастерю перворожденный живительный сок вод и также растений. Более того ты смастерила брата Сома, и живую силу антилопного быка! / Теперь, O Агни, теперь, O Савитар, теперь, O богиня Сарасвати, теперь, O Брахманаспати, сделай жестким pasas как лук! / Я делаю жестким твои pasas как тетиву на луке. Обними ты (женщин) как антилопа отбрыкивает газель с никогда не падающей (силой)! / Сила лошади, мула, козла и барана, более того сила быка даруется ему, O повелительница тел (Индра)!" (Священные Книги Востока 42, p. 31–32) Связь с излечением Издубара, раненого Бога быка.

Глава 9 Второй день

Сон не принес мне спасительного слова (111). Издубар лежал безмолвно и неподвижно всю ночь, до рассвета(112). Я побродил по горному хребту, размышляя и смотря назад, в мои Западные земли, где так много знания, и где так много возможностей помощи. Я люблю Издубара и не хочу, чтобы он жалко зачах. Но откуда ждать помощи? Никто не будет странствовать по пути холода и жара. А я? Я боюсь возвращаться на тот путь. Восток? Может, там спасение? Но как насчет опасностей, что реют в неизвестном? Я не хочу ослепнуть. Какая польза Издубару от этого? Да я и не смогу нести этого хромого, если ослепну. Да, если бы я был такой сильный, как Издубар. Какой толк здесь от науки?

Ближе к вечеру я подошел к Издубару и сказал: «Издубар, принц мой, послушай! Я не дам тебе умереть. Близится второй вечер. Нам нечего есть и ничего не останется кроме как умереть, если я не найду помощь. С Запада мы не можем ее ждать, но с Востока- возможно. Ты не встречал никого на пути, кого мы могли бы позвать на помощь?»

Издубар: «Брось! Когда смерть придет, тогда и будет.»

Я: «У меня сердце кровью обливается при мысли оставить тебя здесь, не сделав все, чтобы помочь тебе»

Из.: «Какая польза тебе от твоей магической силы? Если бы ты был так силен, как я, ты бы мог понести меня. А твое зелье может лишь убить, но никак не помочь.»

Я: «Если бы мы были в моей стране, нам бы были в помощь фургоны»

Из: «Если бы мы были в моей стране, твоя отравленная стрела не настигла бы меня»

Я: «Скажи, ты не знаешь никого с восточной стороны, кто мог бы помочь?»

Из: «Дорога здесь длинная и пустынная, и когда ты дойдешь до равнин, переправившись через горы, ты встретишь могучее солнце, которое ослепит тебя»

Я: «А что если я буду идти ночью, а днем буду прятаться от солнца?»

Из: «Ночью все змеи и драконы выползают из своих нор, и ты, безоружный, неизбежно станешь их жертвой. Оставь все, как есть. Какой от этого прок? Мои ноги парализовало, они оцепенели. Я предпочитаю не возвращаться домой с такими трофеями.»

Я: «Так мне не стоит всем рисковать?»

Из: «Бесполезно! Лучше не станет, если ты умрешь»

Я: «Дай мне немного подумать, может, спасительная мысль еще придет ко мне».

Я отошел и сел на гребень горы. И во мне развернулась такая речь: Великий Издубар, ты в беспомощном положении — я не меньше (113). Что можно сделать? Не всегда нужно действовать; порою лучше подумать. В душе я уверен, что Издубар не совсем реален в обычном смысле слова, скорее иллюзия/фантазия. Выход можно найти, если посмотреть на ситуацию под другим углом…посмотреть… посмотреть… поразительно, даже здесь мысли отдаются эхом; надо быть, я совсем один. Но вряд ли это надолго. Конечно же он не признает, что он иллюзия, а вместо того будет утверждать, что он совершенно реален, и что ему можно помочь лишь реальным путем: тем не менее, стоит попробовать. И я воззвал к нему:

Я: «Мой принц, Могущественный, послушай: меня посетила мысль, которая может нас спасти. Я думаю, что ты не реален, лишь только иллюзия»

Из: «Это ужасная мысль. Убийственная. Ничтожно покалечил меня, а теперь заявляешь, что я не настоящий?»

Я: «Пожалуй, я недостаточно ясно выразился, я слишком много говорил на языке Запада. Конечно, я не имел в виду, что ты совсем ненастоящий, я лишь хотел сказать, что ты реален настолько, насколько реальна иллюзия. Если бы ты это принял, нам бы это много дало»

Из: «И что бы нам это дало? Ты дьявол-мучитель»

Я: «Несчастный, я не собираюсь мучить тебя. Рука лекаря не стремится истязать, даже если причиняет боль. Неужели ты не можешь признать, что ты иллюзия?»

Из: «Горе мне! В какую магию ты хочешь меня втянуть? Разве это поможет мне, если я приму себя за иллюзию?»

Я: «Ты знаешь, как много значит имя, которое носит человек. Ты также знаешь, что часто больным дают новое имя, чтоб исцелить их, ибо с новым именем они обретают новую сущность».

Из: «Ты прав, наши священники тоже так говорят.»

Я: «Так ты готов принять, что ты иллюзия?»

Из: «Если это поможет, да».

И тогда внутренний голос сказал мне: хоть теперь и признано, что он иллюзия, ситуация остается крайне сложной. Иллюзию нельзя так просто отрицать, так же как и обращаться с ней смиренно. Нужны действия. Во всяком случае, он иллюзия — а значит, намного изменчивей. Думаю, надо поступить так: возьму пока его к себе на спину. Я подошел к Издубару и сказал ему:

«Я нашел выход. Ты стал легким. Легче перышка. Теперь я могу нести тебя». Я обхватываю его руками и поднимаю; он легче воздуха, и мне приходится делать усилия, чтоб не оторваться от земли, поскольку моя ноша поднимает меня в воздух.

Из: «Очень ловкий ход. Куда ты несешь меня?»

Я: «Я собираюсь нести тебя в низины Западных земель. Мои товарищи охотно приютят такую большую иллюзию. Как только мы пересечем горы и доберемся до жилищ радушных людей, я спокойно возьмусь за поиски средства вернуть тебе прежнее состояние.»

С Издубаром на спине, я с большой осторожностью слез по узкой горной тропе, при чем опасность состояла не столько в том, я мог потерять равновесие из-за своей ноши или скатиться вниз по склону, сколько в том, что меня мог унести ветер. Я изо всех сил держался за свою слишком легковесную ношу. Наконец мы спустились в долину, на холодно-жаркий путь боли. Но на сей раз меня подхватил проносящийся со свистом Восточный ветер и понес через узкие скалы и поля к безлюдным местам, так, что пути боли я не коснулся. Я быстро промчал живописные земли. Впереди я увидел двух людей: Аммония и одного Красного/Рыжего. Когда бы приблизились к ним, они повернулись и, увидев нас, скрылись в поле с ужасающими криками. Я, должно быть, оказался весьма причудливым зрелищем.