Красная книга

Ты открываешь врата души, чтобы темный поток хаоса затопил твой порядок и смысл. Если ты сочетаешь упорядоченное с хаосом, то производишь божественного ребенка, высший смысл превыше смысла и бессмысленности.

Боишься открыть дверь? Я тоже боялся, ведь мы забыли, что Бог ужасен. Христос учил: Бог есть любовь. Но вы должны знать, что любовь также и ужасна.

Я обращаюсь к любящей душе и, приближаясь к ней, я предался ужасу, и выстроил стену сомнения, не подозревая, что так хотел защитить себя от своей пугающей души.

Ты ужасаешься глубин; они и должны тебя пугать, ведь путь того, что грядет, лежит через них. Ты должен вынести искушения страха и сомнения, и в то же время до мозга костей признать, что страх твой оправдан, а сомнение разумно. Каким же еще может быть подлинное искушение и превосхождение?

Христос полностью преодолел искушение дьявола, но не искушение Бога к добру и смыслу. Так Христос предался проклятию.

Тебе нужно этому научиться, не предаваться искушению, но поступать только по собственной воле; так ты станешь свободен и превзойдешь христианство.

Я должен был осознать, что должен предаться тому, чего боюсь; да, даже более того, я даже должен любить то, что меня ужасает. Мы должны научиться этому у святой, который опротивел мир из-за инфекции чумы; она пила гной из чумных нарывов и осознала, что он пахнет, как розы. Деяния святой не были напрасны.

Во всем, что касается спасения и стяжания благодати, ты зависишь от своей души. Потому никакая жертва не может быть слишком велика. Если добродетели препятствуют твоему спасению, откажись от них, ведь они для тебя стали злом. Рабу добродетели столь же недоступен путь, как и рабу пороков.

Если ты считаешь себя господином души, так стань ее слугой. Если ты был ее слугой, сделай себя господином, ведь ею нужно управлять. Таковы должны быть твои первые шаги.

В течение шести ночей дух глубин молчал во мне, пока я раскачивался между страхом, сопротивлением, отвращением и был жертвой своих страстей. Я не мог и не хотел слушать глубины. Но на седьмую ночь дух глубин сказал мне: «Смотри в свои глубины, молись глубинам, пробуди мертвых».

Но я стоял беспомощно и не знал, что мне делать. Я всматривался в себя, и единственное, что нашел внутри, было воспоминание о ранних снах, которые я записал, не зная, что из этого выйдет. Я хотел отбросить и вернуться к свету дня. Но дух остановил меня и заставил вернуться к себе.

Глава 4–1 Пустыня

[60] Шестая ночь. Моя душа ведет меня в пустыню, в пустыню моего я. Я не думал, что моя душа — пустыня, выжженная, раскаленная пустыня, пыльная и безводная. Путешествие ведет через горячие пески, медленно пробираясь, безнадежно, без всякой видимой цели? Как мрачна эта пустошь. Кажется, путь уводит меня так далеко от человечества. Я иду, шаг за шагом, и не знаю, как долго продлится путешествие.

60

28 ноября 1913 г.

Почему мое Я в пустыне? Я слишком долго жил вне себя среди людей и событий? Почему я избегал своего Я? Я не осмеливался принять свое Я? Но я избегал мест своей души. Я был в своих мыслях, даже не будучи ни в людях, ни в событиях. Но не был собой, противостоял собственным мыслям. Я должен также подняться над своими мыслями, подняться к самому себе. Мое путешествие проходит здесь, и потому ведет прочь от людей и событий в одиночество. Это одиночество, быть с самим собой? Одиночество подлинно, только если Я — это пустыня. [61] Должен ли я сделать из своей пустыни сад? Населить пустынные земли? Разбить воздушный магический сад в пустыне? Что ведет меня в пустыню и что мне здесь делать? Это обман, что я не могу больше доверять своим мыслям? Только жизнь подлинна, и только жизнь ведет меня в пустыню, действительно, не мое мышление, которое хотело бы вернуться к мыслям, людям и событиям, потому что чувствует опасность в пустыне. Душа моя, что мне здесь делать? Но моя душа обратилась ко мне и сказала: «Жди». Я слышал жестокое слово. Мучение свойственно пустыне. [62]

61

«Черная Книга 2» продолжает: «Я слышу слова: «Отшельник в собственной пустыне». Предо мной появляются монахи из сирийской пустыни» (стр. 33).

62

«Черная Книга 2» продолжает: «Я думаю в пустыне о христианстве. Физически древние уходили в пустыню. Попадали ли они в пустыню в глубинах собственного я? Или их я не было столь бесплодным и пустынным, как мое? Здесь они боролись с дьяволом. Я борюсь с ожиданием. Мне это не кажется проще, ведь это действительно раскаленный ад» (стр. 33).

Отдав своей душе все, что можно отдать, я пришел в места души и нашел, что это место — раскаленная пустыня, пустынная и бесплодная. Никакой культуры разума недостаточно, чтобы сделать из души сад. Я культивировал свой дух, дух этого времени во мне, но не дух глубин, который обратился к делам души, миру души. У души есть свой особенный мир. Только я входит сюда, или человек, полностью ставший самим собой, который не пребывает ни в событиях, ни в людях, ни в собственных мыслях. Отвращая желания от людей и вещей, я отвернул свое я от вещей и людей, но именно так стал верной жертвой собственных мыслей, да, я полностью стал своими мыслями.

Я также должен был отделаться от своих мыслей, отвратив от них свои желания. И, наконец, заметил, что мое Я стало пустыней, где пылало лишь солнце беспокойного желания. Я был сражен бесконечной бесплодностью этой пустыни. Если что и могло процветать здесь, творческая сила желания все равно отсутствовала. Там, где есть творческая сила желания, вырастает семя самой почвы. Но не забудьте подождать. Разве вы не видите, что когда творческая сила желания обращена к миру, мертвые вещи движутся под ее действием и через нее, они растут и процветают, а ваши мысли текут обильными реками? Если же ваша творческая сила обращается к месту души, вы увидите, как ваша душа зеленеет, а ее поле рождает прекрасный плод.

Никому не избежать ожидания, и многие не вынесут этой пытки, но в жадности бросятся назад к людям, вещам и мыслям, чьими рабами, таким образом, станут. Так станет ясно, что этот человек не способен вырваться за пределы вещей, людей и мыслей, и они станут его повелителями, а он их шутом, ведь он не может без них, и его душа так никогда и не станет цветущим полем. Также и тот, чья душа — сад, нуждается в вещах, людях и мыслях, но он их друг, а не раб и не шут.

Все, что грядет, уже было в образах: чтобы найти свою душу, древние уходили в пустыню. [63] Это образ. Древние жили своими символами, ведь мир для них еще не стал реальным. Так они уходили в одиночество пустыни, чтобы научить нас, что место души — безлюдная пустыня. Там они нашли обилие видений, плоды пустыни, чудесные цветки души. Неустанно размышляйте об образах, которые оставили древние. Они показали путь грядущего. Оглянитесь на крах империй, роста и смерти, пустыни и монастырей, они образы того, что грядет. Все было предсказано. Но кто знает, как это истолковать?

63

Ок. 285 г. св. Антоний ушел в отшельничество в египетскую пустыню, и за ним последовали другие отшельники, которых он и Пахомий организовали в коммуну. Так формировались основы христианского монашества, которое распространилось на палестинскую и сирийскую пустыни. К четвертому столетию в египетской пустыне были тысячи монахов.

Когда вы говорите, что места души нет, его и нет. Если вы говорите, что оно есть, оно действительно есть. Обратите внимание, что древние сообщили в образах: в начале было Слово. [64] Поразмыслите над этим.

Слова, что колеблются между бессмыслицей и высшим смыслом — древнейшие и самые подлинные.

Глава 4–2 Переживания в пустыне

[H1 iii(r) 2]

[65] После тяжкой борьбы я слегка приблизился к тебе. Как трудна была эта борьба! Я пал в заросли сомнения, смятения и насмешки. Я осознаю, что должен быть наедине с душой. Я иду к тебе с пустыми руками, душа моя. Что ты хочешь услышать? Но моя душа заговорила и сказала: «Если ты приходишь к другу, ты приходишь, чтобы взять?» Я знаю, что это не должно быть так, но мне кажется, что я беден и пуст. Я бы хотел сидеть рядом с тобой и хотя бы чувствовать дыхание твоего оживляющего присутствия. Мой путь проходит в горячих песках. Все дни напролет, песчаные, пыльные пути. Мое терпение временами слабеет, и однажды я пришел в отчаяние от самого себя, как ты знаешь.

64

Ин. 1:1: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

65

11 декабря 1913 г.

Моя душа ответила: «Ты говоришь со мной, как ребенок, жалующийся матери. Я не твоя мать». Я не хочу жаловаться, но позволь сказать, что мой путь долог и пылен. Ты для меня как тенистое дерево в пустоши. Я бы хотел насладиться твоей тенью. Но моя душа ответила: «Ты ищешь удовольствий. Где твое терпение? Для тебя время еще не пошло. Ты забыл, почему пошел в пустыню?»

Моя вера слаба, мой лик ослеплен сверканием пустынного солнца. Жар свинцом ложится на меня. Жажда мучает меня, я боюсь подумать, как бесконечно долог путь, и, самое главное, я ничего не вижу перед собой. Но душа ответила: «Ты говоришь так, будто все еще ничему не научился. Ты не можешь подождать? Все должно падать тебе на колени созревшим и законченным? Ты полон, да, ты просто переполнен стремлениями и желаниями! — Ты все еще не знаешь, что путь истины открыт только для тех, кто не таит намерений?»