Красная роза

Ханна ухватилась свободной рукой за мою руку, бродящая в потаенном месте, и уж тем более мучительно принося наслаждение. Она умоляюще простонала, ублажая мой слух и сердце мелодичным звуком. Кровь забурлила в жилах, пробудила во мне утоляющую потребность быть целиком ее. Жить с ней в одном ритме, обеспечивать нас одним кислородом и не подчиняться нудным, устаревшим правилам. Даже моя маленькая порча не касалась нас в таком масштабе, что могла разрушить наш ровный, не поломанный мостик. Мостик, построить который составила немало труд и упорности… Я просчитался, когда она разрешила мне увидеть в себе другой огонь обеспечения жизни. Наше лобовое столкновение преобразило мои стремления, поменяли перспективы насчет нее. Ханна не на одну ночь.

Влюбленные идиоты, сносящие друг другу головы…

– Эр-р-рик!
– рвано прошептала моя беглянка. Мой палец погрузился в ее пучину.

Девушка содрогнулась и своими губами уткнулась мне в шею, жадно кусая кожу. Сделал движение пальцем вперед, затем вынул, ощущая неземное вибрирование в этом пространстве. Прошелся сверху вниз, срывал с нее тихие всхлипывания. Если мне не удастся сейчас же войти в нее, то мне придется целиком испепелить такую нежную крошку…

Испарина появилась на моем лбу от подкатывающего предвкушения, сердце забилось в унисон и, кажется, в такт с ее сердцем. К горлу подкатил душераздирающий стон, заполняющий остаток разума не своеобразными мыслями.

Вводил палец в ее узкую дырочку медленно, разжигал в ней свою пародию монстра, который вот-вот должен был соединиться с моим, стать чем-то новым, породить себя из огня и пепла. О, да… Огонь горел в нас неутешительно и не щадя никого. Ханна острыми ноготками до пронзительной боли провела по моей спине, что мурашки отозвались ликованием в моем боевом товарище, мышцы свело приятно, отдавая легким, как перышко, полетом.

Когда ее киска начала сжиматься вокруг пальца, не стал больше тратить впустую и ввел сразу же два, ускоряя движения, дыхание, сердцебиение. Ощутил, как ее ноги задрожали, и она стала чуть ли не насаживалась на мои пальцы. Стены сотрясались равномерными стонами, тяжкое дыхание разразило или же пробудило двигаться глубже, набирать частоту. Я прямо добивал девушку своим проникновением пальцев, задевал до искушения стенки, но она хотела все больше и больше. Че-е-ерт!

Не закончив свои россказни, вытащил пальцы с трусиков и облизал их, чувствуя привкус солености от вкуса ее плоти. М-м-м…

– Вкусная девочка.
– Не надо было видеть, что она вся красная и запыхавшаяся, но не до конца удовлетворенная.

Вонзил до чуть ли не хруста пальцы в ее бедра, стиснул на край тумбочки Ханну, стянул эту злосчастную ткань, а с себя плавки, и резким толчком на всю длину проник в эту вязкую тесность… Ох, бл*! Как же хорошо. Мышцы влагалища сжали мой член, давая понять, что этого только и ждала она. В темноте увидел, как девушка развязала вверх, выпуская наружу идеальные сиськи. Положил свою руку на ее грудь и с силой сжал, заставляя ее выгнуться и пропеть не разбирающие слова…

Никогда прежде мне не хотелось так сильно, как Ханну Эллингтон.

Подорвался на бомбе со страшной двусмысленностью. И так было пространственно на режущие лишние звуки со стороны, где просачивался свет в этот уголок. Мне было плевать, что кто-то нас увидит. Если бы и заметили, то это оказалось бы простой шуткой для меня. Они даже не догадываются, в каких ракурсах беру эту шикарную девушку.

– Да-а-а… - отозвалась Ханна.

Помещение стало заполняться звуками шлепков.

Двигался равномерно, иногда придавая тяжесть, упоение, иногда лишая остатки рассудка в таком положении. Мы были лишены возможности говорить, выражать свои восхищения, чувства, но за нас так изнуряющие говорила вся эта атмосфера. Она трещала по швам, вырывала с нас последнюю энергию и принося успокоение. Ржавое лезвие резало нашу кожу, по нам ездили миллион поездов, и один микроскопический импульс взрывал кайф до максимума.

Могущественно и с такой жаждой подчинить себе всю ее вышел и снова ворвался. Она аж от столько зачетного блаженства ухватилась ручками за мою шею и притянула к себе. Дурман давил мне прямо в висок, мышцы каменели на руках из-за столь мощной массы, но ничего не чувствовал, пока понимал, как Ханна требует не останавливаться. Невидимо и незаметно, но ощутимо для меня.

Мы обезумели буквально. Моя крыша стала ломаться, на место ее появилось куда прочное, терпимое, агрессивное, чистое существо… И я понял, что же значит забыть все и начать с самого чистого листа…

***

– Это было нечто! Эрик Росс умеет волновать даму, - восхищено сказала Ханна, клюнув меня в нос. Она все еще отходила после такого безумного секса.

Удовлетворенно улыбнулся и одновременно рассмеялся. Да уж…

Жар пронеся по органам от столь милого поцелуя. Ее губки умели приносить будоражу. Но в голове крутился один волнующий вопрос, ведь она была не девственница.

– Скажи.
– В темноте помог ей завязать сзади вверх купальника, затем натянул на себя плавки, прикрывая еще не отошедшего младшего Росса.
– До меня же у тебя был парень. Я прав?

Повисла тягучая тишина. А потом девушка ответила безразличным, но дрогнувшим голосом:

– Да, был.

И даже не знаю, какой дьявол меня потянул спросить об этом. В этих коротких словах читалось желание закончить разговор, только останавливаться расспрашивать мне не хотелось. Интересно, почему тот остолоп упустил такую замечательную девушку, наверное, променяв на очередную потаскуху.

– А…почему вы расстались?
– почесал нервно затылок, приблизившись по ощущениям к ней. Положил руки на талию и придвинул ее ближе к себе.

– Скажем так, что наши пути распределены по статусу: низших и высших.

Ханна положила голову мне на плечо, а в нос ударил приятный запах ее шампуня: шиповник и яблоня.

– Неужели, он тебя предал…

– Можно и так сказать, - выдохнула она и погладила мою грудь, где находится сердце. Игла вонзилась прямо в сердце, как только мне представилось то, что могло произойти между ними. Я догадываюсь, на какой поступок тот парень мог пойти, что озноб прошелся по позвоночнику.

Я не лучше него.

– Только я не хочу о нем говорить.

– А о чем?
– опустил голову, и кончики наших носов столкнулись друг с другом.

– Эрик…

Немного двинулся к стене, чтобы устоять на месте перед тем, что за разговор нас ожидал. И тут же свет в этом коридорчике осветил наши горящие лица: розовые щеки, распутанный пучок, розовые губки и затуманенный взгляд девушки; меня же распирало, волосы точно были в беспорядке хаотичном, а возбуждение так и читалось на моем лице.

Но куда важнее было услышать, что невозможно было избежать.

Это та самая ситуация, когда никто нам не мешает, если не считать, что слышны шаги людей.

– Что между нами творится?
– Ее ресницы затрепетали, смущение проскользнуло во взгляде, будоража мое сознание. Была она умелой, но все равно стесняющейся меня.
– Я так сильно запуталась в нашем балагане, что не увидела конец нитки. Не увидела, что за автомобиль проехал между нами, что показал своим сигналом в тишине наших томных вздыханий…

Мне бы и саму знать, что происходит с нами двумя. Я не могу назвать ситуацию одним словом, не могу сообразить, что же заставило до боли принять на себя такую едкую влюбленность. Она просочилась под саму кожу, оставляя за собой кровь и разрезы до глубины души.