Красно-белый. Том 2

Кто сказал, что страсть опасна, доброта смешна,

Что в наш век отвага не нужна?

Как и встарь, от ветра часто рушится стена.

Крепче будь и буря не страшна.

Конечно, на акустике хеви-метал рок звучал так, словно бард с «Грушинского фестиваля», замахнув случайно какой-то химии, схватился за гитару. Но я почувствовал, что народу понравилось, особенно Жанне девушке с пепельными волосами и светло-серыми глазами. А второе четверостишие куплета я выдал на октаву выше, умоляя свои голосовые завязки — «не дать петуха».

Кто сказал один не воин, не величина,

Кто сказал другие времена?

Мир жесток и неспокоен, за волной волна.

Не робей и не собьет она.

«Всё, — мелькнуло в голове перед припевом. — К удовольствию молодой подруги Высоцкого, свою Жанну я отвоевал!».

Встань, страх преодолей,

Встань, в полный рост,

Встань, на земле своей

И достань рукой до звезд…

— Вот такие мы песни сочиняем в перерывах между тренировками и матчами, — высказался, не-то шутя, не-то серьезно Гаврилов, открывая неизвестно какую по счёту бутылку пива.

— Хорошо песня, — согласился хозяин гостеприимной квартиры, и вдруг поменявшись в лице пророкотал. — Извините мне нужно принять лекарство.

После чего Высоцкий и его администратор Янклович вышли из комнаты. А мужик в модном замшевом костюме тут же вскочил, включил музыку, словно у себя дома и потащил какую-то девушку танцевать. За ним потянулись и другие пары. Даже родственница Юры Гаврилова вытащила полузащитника на танцпол. «Пора, другого момента не предвидится», — решил я и незаметно выскочил из гостиной в коридор, в который выходило несколько дверей — из кухни, ванны и туалета, из кабинета и из спальни. «Лекарство лучше держать в холодильнике», — сообразил я и, ринувшись прямо по коридору и открыв запертую дверь, оказался прав. На кухне же Валерий Янклович вкалывал в руку всемирно известного поэта живительные «витаминки».

— Понимаю, насморк, — пробурчал я, смутив своим появлением обоих мужчин. — Я должен с вами, Владимир Семёнович, серьезно поговорить. Наедине.

— Валера, оставь нас, — спокойным умиротворённым голосом попросил Высоцкий администратора.

И когда невысокий полненький и кучерявый Янклович вышел, который переживёт поэта на несколько десятков лет и снимется в нескольких документальных фильмах, рассказывая, как он любил Володю, я начал с главного:

— Хотите — верьте, хотите — нет, но 25 июля этого года на гастролях в Бухаре вы переживёте клиническую смерть. С вами полетят: Всеволод Абдулов, администратор Янклович, Оксана Афанасьева и врач Анатолий Федотов, который сделает инъекцию прямо в сердечную мышцу и спасёт вам жизнь.

— Мы все под смертью ходим, — усмехнулся поэт.

— Ходим-то все, но не каждый ежедневно заглядывать смерти в пасть, — буркнул я. — А ровно через год, 25 июля 1980 года вы умрёте.

— И из чего сие следует? — Всё так же шутливо спросил Высоцкий.

— Из того, что очередь к гробу растянется на 9 километров. Так как придут проститься сто тысяч человек. И ещё из того, что на вас наденут костюм Гамлета, в котором вы сейчас в театре играете. Из того, что похоронят на Ваганьковском кладбище, ибо власти не разрешат на Новодевичьим. Хуже того — сделаю посмертную маску, и из неё затем сварганят памятник на могилу.

— А ты вправду футболист? — Насторожился вдруг поэт, немного потрясённый деталями похорон, которые я намеренно произнёс для убедительности.

Я приподнял штанины и показал свои ноги в синяках, в свежих — синих и в старых — уже пожелтевших.

— Я — футболист, которому сняться вещие сны. — Приврал я. — Однако будущее можно и изменить, если этого сильно захотеть.

— Вопрос захочу ли я? — Пробормотал Высоцкий.

— Точно. — Выдохнул я и, посчитав свою миссию выполненной, вышел из кухни.

Глава 10

В столицу Армении город Ереван наш московский «Спартак» прилетел в четверг днём 26-го апреля. Заселилась команда в очень красивую колоритную гостиницу «Армения», располагавшуюся в центре города на площади Ленина, которую ограничивали с разных сторон здания Национального музея, Правительства, почты и Министерства иностранных дел. Особый колорит всему архитектурному ансамблю, стилизованному под древний Константинополь, придавала облицовка из какого-то местного камня розового или кремового оттенка. Фонтаны гармонично вписывались в этот ансамбль. Единственная деталь на площади Ленина, которая выбивалась из стилистики — это был памятник самому вождю, установленный на постамент, смутно напоминающий шумерский зиккурат.

Перед игрой с ереванским «Араратом» ещё в Москве многие специалисты спорта высказывались в таком духе, что два очка нам практически гарантированы. Ведь хозяева поля в пяти играх чемпионата одержали всего одну победу при четырёх ничьих. А председатель спортивного общества «Спартак» Андрей Николаевич Старостин, посетив Тарасовку, прямо так команде и сказал: «Жду вас товарищи футболисты дома с победой. И вообще, если отсечь обидное поражение от „Шахтёра“, то начали вы чемпионат замечательно. Молодцы и так держать!».

Однако после моего короткого разговора с Романцевым и Ярцевым перед концертом Высоцкого, в «Спартаке» началось пока малозаметное «брожение умов». И слух, дескать я пытаюсь «слить» старшего тренера Бескова дошёл таки и до него. Поэтому в гостинице «Армения» вечером того же дня состоялось внеочередное экстренное собрание. Всех футболистов дубля и основного состава, тренерский штаб, а так же начальника команды Николая Старостина, пригласили в небольшой банкетный зал, плотно закрыв двери, когда мы расселись на стулья, словно зрители в видеосалоне, где вместо телевизора и видеомагнитофона встал сам Константин Иванович.

— Ох и не зря я бил тревогу! — Рыкнул на нас Бесков, сверля меня пронзительным взглядом. — Я собрал вас всех потому, что кое-кто ведёт в команде подрывные разговоры, которые разлагают наш коллектив. Товарищ Никонов, находящийся в «Спартаке» без году неделя, возомнив себя футбольным пророком, решил, что ему виднее, как и кому тренировать нашу команду. Чем же я вам не угодил, товарищ Никонов, ась?

Естественно после пренебрежительного вопроса в мой адрес я встал с места и прямо сказал:

— Как специалисту высочайшего мирового уровня в вопросах подготовки полевых футболистов в тренировочный период вам, Константин Иванович, нет равных. А как тренеру, который должен вести игру команды во время матча, при всем уважении, вы не дотягиваете даже до среднего уровня.

— Ну, ты и хватил, Никон! — Заголосили за мной парни из дубля. — Звезду поймал, ясное дело! Лечиться тебе надо!

— Пусть договорит, — подняв руку, усмехнулся Бесков.

— Вы меня иронично назвали футбольным пророком, — я так же криво усмехнулся, — так вот, сборная СССР через несколько дней, 5 мая в товарищеском матче уверено переиграет сборную Чехословакии. Между прочим, чемпиона Европы 1976 года. А отборочный матч с Венгрией 19 мая дома сведёт вничью. Ждать осталось не долго, сами скоро убедитесь.