Красно-белый. Том 2
Шрифт:
Во-вторых, нашего «Деда», то есть Николая Петровича Старостина официально назначили старшим тренером, избавив от приставки «и. о.». Начальником команды временно стал брат Андрей Петрович, а Константин Бесков, который в срочном порядке выздоровел, теперь был назначен старшим тренером сборной СССР. Или вторым старшим тренером, ведь Никита Симонян тоже остался у руля. Спортивная пресса писала так: «Как же такое возможно, имея в своём распоряжении таких высококлассных исполнителей, как Олега Блохина, обладателя „Золотого мяча“-1975, и Давида Кипиани, мастерству которого рукоплещет весь футбольный мир, показывать
И наконец, в-третьих, моя Тамара напечатала свой материал про меня и наш «Спартак». Конечно, почти всё самое интересное порезал в итоге главный редактор, но и то, что вышло в свет, тоже было вполне читабельным. Теперь Томе дали новое задание — написать о хоккейной команде ЦСКА, выигравшей чемпионат и кубок СССР. Я ей тогда сразу сказал, что сложная тема и объяснил почему: «Скоро товарищ Тихонов свою первую тройку нападения разгонит, а Харламов, как бы это получше выразиться — заболеет. Поэтому пиши про восходящую мировую звезду — Сергея Макарова, не ошибёшься». «Откуда ты это взял?» — уставилась на меня зелёными глазищами подруга, большая любительница поспорить. «Из интернета», — отшутился я, а сам подумал, что с Харламовым лучше бы как-нибудь познакомиться и переговорить тет-а-тет.
— Никон, спишь? — Спросил, заглянув в наше купе, Николай Старостин.
— Думаю, Николай Петрович, — буркнул я, тут же спрыгнув со второй полки, ибо и без слов было понятно, что «Деду» захотелось посоветоваться.
— Пойдём, пошепчемся, — сказал Старостин и, тут же обратившись к Калашникову, Родионову и Черенкову, добавил, — отдыхайте мужики. Завтра сложный матч. Федя, как здоровье у мамы?
— Спасибо, нормально, Николай Петрович, — пожал плечами Черенков.
— Вот и хорошо, — крякнул «Дед».
А уже через пять минут он почивал меня своим крепко-заваренным индийским чаем. Николая Старостина сейчас почему-то озаботило будущее команды. Поэтому он, расставив фишки на маленьком игровом футбольном поле по схеме 4–1-4–1, спросил:
— Куда ставить будем полузащитника Заварова и защитника Пригоду? А то время летит быстро, скоро период дозаявок и переходов.
— Пока всё просто, — я ткнул фишку правого полузащитника. — Саша Заваров заменит в основе Геру Ярцева, а Сергей Пригода в центре защиты Витю Самохина.
— Ну, это понятно, — хитро прищурился «Дед», поправив на носу очки в толстой оправе. — А Серёжу Родионова я куда теперь буду выпускать? Или Калаша твоего?
— Если соперник сильный и не жмётся к воротам, как Куйбышев, то центрфорварда выпускаем, меняя либо меня, либо крайнего полузащитника — Заварова или Шавло.
— Это тоже понятно! — Разнервничался Старостин.
— А если команда действует с нами от глухой обороны, то мы снимаем крайнего защитника и переходим на игру с тремя игроками обороны в линию. — Я передвинул фишки на схему — 3–1-4–2. — В такой расстановке я могу действовать как блуждающий форвард, то есть бегать по всему полю.
— Интересно, — пробормотал «Дед».
— Футбол — это те же шахматы, только на зелёном газоне, — хмыкнул я.
— Ещё «футбольные фигуры» иногда пьют, курят и дисциплину
нарушают. — Улыбнулся Старостин и задал ещё один вопрос. — Как считаешь, что в сборной теперь будет твориться? Как там Костя с Никитой власть поделят?— В сборной у нас был просто бардак, а теперь будет бардак в квадрате. — Сказа я вставая. — Пойду, посплю, Николай Петрович?
— Давай, давай, — отмахнулся «Дед», вновь уставившись на фишки, расставленные по футбольному полю.
Дальнейший путь для меня и моих спутников прошёл более чем спокойно. Черенков и Родионов полистав еженедельник «Футбол-Хоккей», где было написано и про них, быстро отрубились. Я тоже провалился в царство Морфея, без особых проблем. Немного докучал храп Сашки Калашникова, которого мне пришлось дважды во время дороги спуститься и перевернуть на бок. Но это мелочи. Знать бы заранее, что ждёт нашу красно-белую дружину по приезде в город герой Ленинград, то я бы наверняка сделал дополнительно пару ходок по разным купе, и хоть верховодил среди большинства футболистов Романцев, ко мне народ тоже прислушивался.
Поэтому на Московском вокзале северной Пальмиры весь тренерский штаб и моя небольшая компания в буквальном смысле была доведена до шокового состояния. Нормально, на своих двоих спустились на перрон всего десять человек. Почти весь костяк команды пришлось по отдельности выносить и складывать рядом с багажом. На вопрос: «Как можно было так нарезаться с нескольких бутылок пива?». Юрий Гаврилов, который немного соображал и в обнимку с Сергеем Шавло самостоятельно вылез из вагона, ответил:
— В Твери вязли бутыль самогонки. Промахнулись чуть-чуть, бывает.
— Мать твою! — Всплеснул руками «Дед». — С этого дня я вашу вольницу прикрываю нахрен! И ввожу денежные штрафы, твою мать!
— Давно пора, — зло прошипел я.
— Как завтра играть будем? — Шепнул Николай Петрович.
— Часть отоспится, дублёров выставим вместо тех, кто совсем будет плох. — Так же тихо ответил я. — Второй вратарь — Лёша Прудников трезвый и в неплохой форме. Отобьёмся как-нибудь.
— В следующий раз полетим самолётом! — Психанул старший тренер Старостин, которому я уже говорил, что в поезде сама обстановка располагает к дорожно-бытовому алкоголизму.
В понедельник 18-го июня после обеда в недавно открытой гостинице «Прибалтийской», где поселилась команда, и в которой лет через десять снимут «Интердевочку», у меня состоялся неприятный разговор с Романцевым, Ярцевым, Хидиятуллиным и Дасаевым. Всю эту четверку, как зачинщиков пиво-самогонного «фестиваля», «Дед» снял с предстоящей игры.
— Скажи прямо, Никон? Копаешь под нас? — Сжал кулаки, готовый броситься в драку, Олег Романцев. — Я ведь сейчас не посмотрю, что ты боксёр.
— Бескова вытолкал из «Спартака», сейчас хочешь и от нас избавиться, потому что мы под твою дудку не пляшем? — Подкинул ещё один вопросик Ринат Дасаев.
— На то, что я боксёр всё же посмотреть придётся, — криво усмехнулся я, — когда вы все приляжете на пол, не досчитавшись зубов.
— Чё думаешь, мы вчетвером тебя не сделаем? Да? — Попёр на меня Вагиз Хидиятуллин, но его схватил за руку Гера Ярцев и затараторил:
— Подожди, подожди. Пусть сначала ответить, что ему от нас надо?