Красный дракон

— Что случилось? — голос Джина стал колючим и злым, а руки непроизвольно сложились в кулаки.

— Ренато Аризио снова выбил почву у меня из-под ног, — бросил он и, присев в кресло, откинулся на спинку кресла — Он забрал почти все наши районы в Венеции.

— И ты просто так отдал их? Не понимаю, зачем ты вообще заключил с ним тот договор? — настороженно спросил Джин.

— А что мне оставалось делать, когда нас предали все? Они встали за его спиной, и он предоставил мне выбор — или моя семья или мой бизнес в Венеции? — слова отца пылали ненавистью и злостью, но на дне их он отчетливо расслышал обреченность — Я не стал с ним спорить, отдав большую часть, решив прикинуться дураком. Сказал, что по остальным районам, ему придется решать с Красным драконом!

Взглянув на сына, Мун Ли увидел его глаза, которыми он смотрел на него исподлобья, заставляя хмуриться.

Джин всегда был умным и соображал довольно быстро, но вкупе с этим он был агрессивным и неуправляемым, а уж когда он слышал о предательстве, в нем просыпалась неутолимая жажда мести, и он не видел ничего, пока не заглушал ее кровью своих врагов.

Прозвище Красный дракон ему дали на ринге, где он участвовал в кровавых боях без правил, противник всегда был сильнее и выше, но он неизменно был повержен и поломан, в прямом смысле слова. Их выносили на носилках, полуживых, истекающих кровью. Его необычная подвижность и гибкость при его огромном росте и весе, часто вводила в заблуждение его противников, чем он всегда пользовался, чтобы измотать их, а потом спокойно добить.

Слух о нем, конечно же, долетел и до Венеции, где его слегка «приукрасили» для устрашения. Именно это и решило дальнейшую судьбу Джина Ли, отец снял с себя полномочия в присутствии клана и передал их Джину. Никто не противился этому, все были довольны выборам нового главы, смущало лишь то, что Джину на тот момент было всего шестнадцать.

Единственным человеком кто тогда был против, оказалась мать Джина — Теона. Она сказала об этом сразу, заставив их обоих дать слово, что позже, Джин получит образование и закончит университет. Мун Ли испытывал вину перед сыном за то, что лишил его детства, бросая во взрослую жизнь.

Джин принял полномочия на себя ни о чем не думая, и пусть не сразу, но им удалось заявить о себе, хотя часть бизнеса вернуть так и не получилось. Ренато Аризио был хищником и очень трепетно подошел к вопросу о том, чтобы обезопасить себя и свой вновь приобретенный бизнес.

Раскрывать легенду о том, кто такой Красный дракон не смел никто из клана, за разглашение информации грозила смерть, поэтому говорили, что его никто никогда не видел. А если и видели, «исчезали» также быстро, как и появлялись.

Поэтому когда Красный дракон появился в Венеции и стал активно скупать бизнес Аризио никто даже не догадывался, что это все, делал Джин Ли.

В семнадцать он был уже представлен высшему кругу, в котором вопросы решались по-взрослому, и ему приходилось молчать и слушать, выступая как доверенное лицо отца, и никто даже не подозревал о том, что перед ними сидел Красный дракон, наводящий страх и ужас на обитателей этого «улья».

Красный дракон всегда негласно участвовал в «собраниях», и никто не задумывался о том, кто предоставляет ему информацию. Все были слишком озабочены тем, что он расправлялся со своими врагами жестко и бескомпромиссно.

Никто даже не задавался вопросом, а существует ли он на самом деле? Все верили легендам и сказкам, в которых он был монстром и чудовищем обирающих порядочных бизнесменов.

Вернувшись в настоящее, он посмотрел на дисплей, подсвеченный пришедшим сообщением.

«Тебя так долго не было… смотри, подумаю, что ты с девушкой?!» Д. А.

Усмехнувшись тому, что судьба разыграла карты по своему, столкнув их, друг с другом, он набрал ей смс и вышел из кабинета, насвистывая песенку.

«Прости, был занят. Кофе?» Д. Ли

31

Джиа нервно покусывала губу в нетерпении, пока ждала Джина. Она даже первая написала ему сообщение, надеясь на то, что он оставил ее действительно по стоящему делу, а не для встречи с какой-нибудь, Суён.

Он ответил ей, и ее затопила улыбка, а еще нервное возбуждение, что она совсем скоро увидит его снова. В этот раз она подошла к вопросу своего внешнего вида, очень тщательно подбирая наряд. Джин не сказал ей, куда они пойдут, но она хотела выглядеть привлекательно.

Решив дать ему шанс, завоевать ее сердце, она надеялась понять мотивы его поступков и старалась не злиться. Ведь дом теперь принадлежал им. Пусть и словесно, но она верила в то, что Красный дракон не станет забирать его. А еще, она вдруг поняла, что чувствует возбуждение и приятное волнение перед встречей с ним.

Она стояла у ворот, ожидая, когда он подъедет, и когда это случилось, увидела его сдвинутые брови и сжатые губы.

— Привет — решилась она на улыбку, но встречной не увидела.

— Что ты здесь делаешь? — вместо ответа бросил он и, взяв ее за локоть, повел к машине.

— А что такого? — тут же насупилась Джиа, злясь на его бесцеремонное отношение.

— Ты и вправду глупая, Джиа, — рыкнул он, пристегивая ее ремнем и хлопая раздраженно дверью — Только недавно тебя чуть не… — он прервал себя на полуслове, забыв о том, что не должен себя раскрывать.

— Меня что? И прекрати себя вести, как мой папочка, я уже большая девочка и сама могу о себе позаботиться!

— Оно и видно.

Джин понимал, что причина его злости не она, хотя тут он бы поспорил, но все же не стоило срываться на нее.

— Иди к черту!

— Уже был, выгнали.

Она отвернулась, скрывая от него улыбку и стараясь придать своему выражению лица обидных ноток, но стоило Джину извиниться, и ее трепет снова взорвался миллионами крылышек в животе.

— Прости меня. Простишь?

— Только если ты отвезешь меня в кафе, где мы можем поесть мороженое.

— Тогда может, ты поцелуешь меня? — он придвинулся к ней ближе, и облокотился на подлокотник, разделяющий их кресла.

Резко повернувшись, чтобы дать ему отрицательный ответ, она тут же была схвачена и притянута в его теплые руки, которые хоть и держали крепко, но были нежными.

— Такая вкусная, — шептал он, вдыхая ее аромат, водя носом вдоль скулы, и зарываясь головой в ее волосы — И только моя!

От этих слов ей хотелось встрепенуться и сказать ему, что она своя собственная, но ее слова потонули в поцелуе. Он опалял ее своим дыхание, слегка отрываясь от губ и вновь обхватывая их, терзая и слегка покусывая, заставляя Джиа изнывать от желания, проскальзывающее всполохами по всему телу.

— Если ты меня не остановишь, мы никуда не поедем — прошипел он ей, упираясь в висок и тяжело дыша.

— Не поедем.

— Прости принцесса, я так не могу. Если не остановишь меня, я сорвусь и возьму тебя прямо здесь, на глазах у всех, средь бела дня. Хочешь потом прятаться ото всех?

— Ты слишком сильно действуешь на меня, я бы сказала разрушающе.

— А мне показалось, что это ты, лишаешь меня сил, и я начинаю творить это — сказал он с улыбкой, и вновь притянув ее к себе, оставил на губах быстрый поцелуй.