Красный Император. «Когда нас в бой пошлет товарищ Царь…»

– Это подло? – улыбнулся Александр. – Да. Вы правы. Это подло. Зато это спасет жизни нашим солдатам. Меня этот вопрос волнует во сто крат больше, чем довольно спорные аспекты морали. Именно по этой причине я всячески стараюсь оснастить армию новейшим оружием, обучить ее передовым способам ведения боя, развиваю разведку, связь, нормальное снабжение… и все ради того, чтобы солдаты не только хорошо били врага, но и сами при том живыми оставались. Вы считаете, что это подло?

– Нет, конечно нет, – потупился Скобелев. – Но ведь есть понятие честного боя.

– Где существует? Какая разница, честно вы выиграете или нет? Перед вами, как перед командующим пехотным корпусом, всегда будет ставиться только одна задача – разбить врага. А уж как – ваша проблема. Хоть смешите его до смерти.

Перед такой постановкой вопроса мало кто мог что сделать, так что возражения относительно деятельности роты батальона «Омега» очень быстро утихли. Конечно, офицеры не смирились, но им пришлось признать правоту Императора, так как у них банально не было выбора.

Кроме батальона «Омега» всплыло и другое необычное для армейских офицеров явление – школа «Выстрел». В ней готовили армейских снайперов в современном значении. То есть обучали не только навыкам точной стрельбы на большие дистанции, но и прочим премудростям, выработанным за последние несколько лет разнообразной диверсионной деятельности. Да и сам Александр подсказал, что знал из своей прошлой жизни. Немного, но ориентиры были установлены правильно, особенно в отношении маскировки.

Особняком всплыл и тот момент, что только через эту школу появилась возможность попасть женщинам в действующую армию. И не в роли санитарки, прачки или какой другой обслуживающей профессии, а именно на строевую должность. Что, надо сказать, вызвало весьма неоднозначные отклики в обществе.

– На текущий момент мы смогли завершить подготовку всего лишь пятидесяти человек, из которых десять – девушки. Да, товарищи, не возмущайтесь. Ряд опытов, проведенных в школе, показали, что девушки могут весьма недурственно выполнять задачи, которые ставятся перед подобными военными специалистами. Вот и проведем им, так сказать, проверку боем, если девушки провалятся – уберем их с курсов обучения. Если же покажут себя хорошо, то сохраним и разовьем эту практику.

– А какие задачи будут решать выпускники школы?

– Они будут распределены между полками на передовых участках обороны с личным подчинением полковым командирам. В их задачи будут включаться отстрел офицеров противника, поражение их наблюдателей, курьеров и прочие тонкие задачи. Согласитесь, внезапная смерть командира батальона противника в первые минуты боя очень сильно снизит боевую эффективность этой воинской части. Солдаты без управления – это просто куча вооруженных людей, а не воинское подразделение. Одна-две удачно пущенные пули легко смогут решить исход штурма редута или другого рискованного предприятия. И вы, Михаил Дмитриевич, не морщите нос. Это необходимо для сохранения жизней наших с вами соотечественников, а замашки, достойные лишь благородных девиц, оставьте для мемуаров. – Скобелев, услышав такое, надулся, покраснел, но прекратил юродство.

– А из чего они будут стрелять? – спросил сидевший до того молча командующий Кавказским фронтом Николай Иванович Евдокимов. – Ведь далее четырехсот шагов по отдельному человеку практически невозможно попасть, ибо он на глаз размером с точку. Мушка на винтовке получается крупнее человеческой фигуры.

– Они в войска будут прибывать со своим оружием под стандартный винтовочный патрон. Само их оружие есть разновидность обычной армейской винтовки. Разве что с более длинным и толстым стволом. Да, без штыка. В качестве прицельного приспособления на них устанавливаются оптические прицелы с трехкратным увеличением.

– И насколько хорош этот прицел?

– На озвученной вами дистанции в четыреста шагов стрелок может совершенно спокойно разглядеть черты лица противника. И, само собой, разобрать форму, что позволит легко определять офицеров.

– А вы не думали, что было бы недурно сформировать полк или, на худой конец, батальон подобных стрелков? Ведь их стрелковый огонь будет иметь поразительную точность!

– Думал, но пока решил не делать. После долгих размышлений я пришел к выводу, что нужно реализовывать концепцию максимального взаимодействия между родами войск, в том числе и специальными средствами. Может быть, когда-нибудь потом, когда столь дорогие и сложные в изготовлении прицелы мы сможем производить массово и дешево, о вашем предложении можно будет подумать. Но мне кажется оно преждевременным. Нам бы на каждый батальон по паре подобных бойцов подготовить и вооружить. Кроме того, для точной стрельбы на большие дистанции нужно не только иметь винтовки с оптическими прицелами, но и проводить не самое простое обучение бойцов. Фактически уровень каждого егеря выше ефрейтора – он специалист уровня того же прапорщика, а то и выше. Думаю, батальон и уж тем более полк прапорщиков будет перегибом. – Александр улыбнулся. – Или вы так не считаете?

Александр, следуя своей старой традиции, решил не использовать англицизмы в названиях, поэтому выпускников Императорской школы «Выстрел» именовали «императорские егеря», или просто «егеря».

Впрочем, подобные долгие и нудные беседы при общем офицерском собрании плохо сработавшихся командиров шли долго. Императору приходилось проговаривать очень многие вещи, касающиеся характера боев в предстоящей кампании. Особенно в плане борьбы со страхом перед постоянным недостатком боеприпасов. Кроме Михаила Скобелева, которого взращивал Александр практически самостоятельно, в его армии на командных постах стояли офицеры старой закалки. Да, они прошли курсы переподготовки и на словах понимали, что нужно делать. Но не всегда и не все. Слишком крепко засела в них старая практика, уже неприменимая в новых реалиях. Особенно у ветеранов обороны Севастополя. Ведь именно там и тогда имелась ситуация, когда осажденные русские солдаты были вынуждены ползать по всей передовой и собирать пули противника, дабы переплавить их и пустить в дело. Это звучит дико, но, к сожалению, имело место быть. И, согласитесь, после таких обстоятельств, запечатлевшихся в память кровью и болью, сложно перестроить характер мышления.

– Николай Иванович [7] , – обратился Император к главному интенданту Российской Императорской армии, – поясните товарищам наше текущее положение в плане наличия боеприпасов.

Глава 2

11 мая 1870 года, 3 часа 20 минут по московскому времени. Кишинев

Дмитрий Петрович проснулся от громкого крика: «Рота, подъем!» – который буквально подкинул его на постели. Нет, это был не крик. Скорее рев. Дежурный сержант Петров, будучи обладателем мощного голоса крайне низкой тональности, развернулся от души. Поэтому, даже несмотря на то, что спал поручик Игнатов не в солдатской казарме, а в близстоящем офицерском корпусе, проснулся он легко и просто. Что испытали на себе младшие чины от столь бодрящего крика, ему даже и думать не хотелось. Буквально пару минут спустя постучались в дверь.

7

Николай Николаевич Скворцов (1827–1895) – один из наиболее талантливых интендантов Российской Императорской армии. Отличался большой энергией и умением работать быстро и четко. Самый лучший из генералов-снабженцев Российской армии XIX века.

– Войдите.

Заглянул дежурный по роте.

– Дмитрий Петрович, полк подняли по тревоге. Всех офицеров просят привести себя в порядок и быть через четверть часа на плацу.

– Неужели началось?

– Похоже на то.

Полковник Николай Федорович Бардовский [8] оглядел спокойным взглядом построенных ровными «кирпичиками» солдат и, выждав для пущего напряжения еще секунд десять, начал:

– Товарищи! [9] Позавчера в полночь истек ультиматум [10] , требующий от турецкого султана признания права на свободный проход русских кораблей по Босфору и Дарданеллам. Стамбул даже не соизволил ответить на послание нашего Императора. Кроме того, задержал всех подданных Его Императорского Величества, находящихся в это время в пределах турецкой столицы без каких бы то ни было на это оснований. В связи с чем вчера в три часа пополудни дипломатической миссии Османской Империи в Москве было передано уведомление об объявлении войны. – Николай Федорович выдержал паузу, наблюдая реакцию солдат и офицеров. Но в глазах каждого чувствовалась невозмутимая уверенность. Все – от солдата до полковника – знали, что скоро война с Турцией, и готовились к ней как физически, так и морально. Они были готовы. – Час назад я получил приказ из штаба корпуса. Нам надлежит немедленно начинать приготовления и в шесть утра, после молебна, выступать в нашу последнюю войну с Османской Империей. Последнюю войну потому, что Его Императорское Величество просит нас ударить по ней так, чтобы она разлетелась вдребезги под напором русского оружия. Разбить ее раз и навсегда! Прекратив этот вековой спор, и прибить наш щит на ворота Царьграда!.. Ура!

8

Николай Федорович Бардовский (1832–1890) – один из деятельных участников Туркестанских походов.

9

Товарищ – официальное обращение в Российской Империи, введенное по итогам Земского собора 1868 года. Употреблялось вне звания и сословия.

10

Текст ультиматума был составлен так, что Стамбул никоим образом не мог его выполнить, ибо сам был связан международными ограничениями. Впрочем, солдатам это сообщать было излишне. На совещании в Киеве решили, что и этой информации вполне достаточно.

– Ура! Ура! Ура! – отозвался полк, после чего наступила гробовая тишина, которую спустя минуту прервал майор Добровольский:

– На молитву! Головные уборы долой!

Полк синхронно снял свои форменные кепи цвета хаки с закрепленными на них красными пятиконечными звездами [11] и встал на правое колено. А полковой священник с двумя помощниками начал творить молебен. Последняя русско-турецкая война началась.

Глава 3

11

Красная пятиконечная звезда утверждена на Земском соборе 1868 года в качестве общего знака Русской Императорской Армии и Русского Императорского Флота. Носился на головных уборах в качестве кокарды.