Красный шторм поднимается
Шрифт:
— Добрый вечер, майор Чапаев. Как ваша нога? — спросил Toy-ленд, садясь рядом с койкой в медсанчасти. — С вами хорошо обращаются?
— У меня нет оснований жаловаться. Вы неплохо говорите по-русски.
— Мне редко приходится разговаривать с русскими. Надеюсь, вы поможете мне исправить этот недостаток. — «Майор Александр Григорьевич Чапаев, — значилось в компьютерной распечатке. — Возраст — 30 лет. Сын генерала Георгия Константиновича Чапаева, командующего Московским округом ПВО. Женат на младшей дочери члена Центрального комитета КПСС Ильи Николаевича Говорова.» Да, подумал Тоуленд, поэтому этот молодой человек имеет доступ к массе полезной информации, не предназначенной для широкого
— Помогу вам? В чем? В овладении грамматикой? — фыркнул Чапаев.
— Вы командовали МиГами? Не волнуйтесь, майор, с ними мы покончили. Вы ведь знаете это.
— Да, я командовал МиГами.
— Меня просили передать вам восхищение наших летчиков. Сам я не летчик, но мне сказали, что ваши тактические действия при обороне Кефлавика были великолепными. Насколько мне известно, у вас было пять истребителей. Вчера мы потеряли в общей сложности семь самолетов — три сбиты МиГами, два зенитными ракетами и еще два зенитными орудиями. Принимая во внимание наш громадный перевес, понесенные потери поразили нас.
— Я выполнял свой долг.
— Понимаю. Мы все выполняем свой долг, — согласился Toy-ленд. — Вам не следует беспокоиться о том, что произойдет с вами дальше. Обращение будет безупречным. Не знаю, о чем вас предупреждали, вы, наверно, и сами заметили, что не все, что говорила партия, соответствует действительности. Судя по вашим документам, у вас жена и двое детей. У меня тоже есть семья. Мы оба — вы и я — увидимся со своими семьями. Наверно, увидимся.
— А что произойдет, когда прилетят наши бомбардировщики?
— Налет закончился три часа назад. Разве вы не знаете этого?
— Чепуха! В прошлый раз…
— В прошлый раз я был на «Нимице». В нас попали две ракеты. — Тоуленд вкратце описал советскому летчику результаты того полета. — Теперь все произошло иначе. Сейчас ведутся спасательные операции. Вы лично убедитесь в том, что произошло, когда сюда доставят спасенных русских летчиков. Ваша авиация больше не представляет для нас сколько-нибудь серьезной угрозы. Вот подводные лодки — это другое дело, но разговаривать о них с летчиком-истребителем не имеет смысла. Более того, наша беседа не является допросом.
— Тогда зачем вы пришли сюда?
— Просто проведать вас и познакомиться. Вопросы будем задавать позже. Вы нуждаетесь в чем-нибудь?
Чапаев не понимал, что происходит. Он ожидал, что его могут расстрелять сразу после захвата в плен, но этого не произошло. Он присутствовал на лекциях, где говорили о необходимости сделать попытку спастись, но это было невозможно, пока корабль находится в море.
— Я не верю вам, — произнес он наконец.
— Товарищ майор, расспрашивать вас о МиГах-29 не имеет смысла, потому что в Исландии больше их не осталось ни одного. Все остальные находятся в Европе, но мы туда не пойдем. Говорить с вами о противовоздушной обороне острова тоже бессмысленно — вы летчик и ничего не знаете о том, как она организована. И уж тем более вы ничего не знаете о единственной оставшейся опасности — о подводных лодках. Вам что-нибудь известно о подводных лодках, а? Подумайте, майор, вы ведь образованный человек. Неужели вы считаете, что не обладаете информацией, полезной для нас? Я сомневаюсь в этом. Наступит время, и вас обменяют на наших военнопленных — но этим будут заниматься наши политики, поскольку это политическая проблема. А пока с вами будут обращаться должным образом. — Тоуленд сделал паузу. Ну говори же со мной, майор, говори, мысленно просил он.
— Я голоден, — произнес Чапаев через несколько секунд.
— Ужин принесут через полчаса.
— Значит, вы просто отправите меня домой после всего…
— У нас нет концлагерей, и мы не убиваем военнопленных.
Если бы мы собирались жестоко обращаться с вами, разве хирург зашивал бы вам рану на ноге и прописывал обезболивающие препараты?— У меня в кармане были фотографии.
— Чуть не забыл. — Тоуленд передал русскому офицеру его бумажник. — Разве вам разрешают брать их с собой?
— Это приносит мне удачу, — ответил майор. Он достал из бумажника черно-белую фотографию жены и дочек-близнецов. Значит, я снова увижу вас, подумал офицер. Может быть, пройдут месяцы, но я снова увижу вас.
Тоуленд усмехнулся.
— И на этот раз удача не отвернулась от вас, товарищ майор. Посмотрите, вот моя семья.
— Ваша жена чуть худовата, но и вы счастливый человек. — Чапаев вытер слезы. — Мне хотелось бы выпить, — произнес он с надеждой в голосе.
— Мне тоже, но спиртное запрещено на наших кораблях. — Тоуленд посмотрел на фотографию. — У вас прелестные дочки, майор. Знаете, мы оба с вами просто безумцы, раз оставили свои семьи и отправились на войну.
— Но ведь таков наш долг, — возразил Чапаев. Тоуленд раздраженно махнул рукой.
— Это все из-за проклятых политиков, — сказал он. — Они отправляют нас под пули, а мы слепо повинуемся им, как настоящие идиоты! Черт побери, мы даже не знаем, почему началась эта чертова война!
— Вы хотите сказать, что вам это неизвестно? Наконец-то, подумал Тоуленд. Кодеин и сочувственное отношение… Миниатюрный магнитофон у него в кармане уже работал.
— Если я продолжу наступление, нас уничтожат! — запротестовал Алексеев. — У меня на фланге две свежие дивизии противника и мной получено сообщение об американских танках в Альфельде.
— Этого не может быть! — раздраженно рявкнул главнокомандующий Западным фронтом.
— Я получил донесение от майора Сергетова. Он видел, как танки ворвались в Альфельд. Я приказал ему немедленно отправиться в Стендаль и лично доложить вам.
— Сейчас к Альфельду приближается Двадцать шестая мотострелковая дивизия. Если там находятся американцы, дивизия уничтожит их.
Это дивизия из резерва, подумал Алексеев. Резервисты старших возрастов, плохо обученные и неподготовленные, с устаревшим вооружением.
— Как идет переправа?
— Два полка уже на левом берегу, сейчас переправляется третий. Усилились налеты вражеской авиации, а тут еще части противника у меня в тылу!
— Вот что, Павел Леонидович, возвращайтесь в Стендаль. Передайте командование в Хунцене генералу Береговому. Вы нужны мне здесь.
Меня отзывают с фронта, отстраняют от командования! — понял Алексеев.
— Слушаюсь, товарищ генерал, — ответил Алексеев и выключил рацию. Но разве я могу оставить свои войска в такой критический момент, когда им угрожает контрнаступление противника, даже не предупредив командиров об опасности? Алексеев грохнул кулаком по столу.
— Соедините меня с генералом Береговым!
Артиллерия НАТО находилась слишком далеко и не могла обеспечить им огневую поддержку, а собственную артиллерию они были вынуждены оставить перед началом форсированного марша. Макколл посмотрел в оптический прицел и сквозь легкую дымку увидел продвигающиеся вперед русские части. По его мнению, наступление вели два полка. Значит, дивизия наступает по классической схеме — два полка впереди и один обеспечивает поддержку сзади. Так. Не видно ракетных установок «земля-воздух». Полковник, командующий бронетанковой группой, начал отдавать приказы по командному каналу радиосвязи. Он вызвал союзную авиацию.