Красочный пассат, или Странствия по островам Южных морей

Великий Кук еще два раза возвращался в Тихий океан, однако никогда больше не водил свои суда в район Большого Барьерного рифа. Конец «Индевра» был печальным. Вскоре после трагической гибели Кука выносливое судно налетело на скалу. Груженный китовым жиром, «Индевр» был столь сильно поврежден, что его заслуженный остов бросили на произвол судьбы. Долгие годы обломки его гнили на побережье Род-Айленда, и там, наверное, до сих пор в иле погребены его останки.

Человек в аквариуме

На борту маленького австралийского суденышка каботажного плавания «Элизабет Э» раздаются оживленные голоса туристов. Вот из воды вновь выскакивает «летучая жердь» — длинная узкая рыба, которую здесь называют «длинный Том». Длина ее около метра. Она пользуется хвостовым плавником, словно пропеллером, и летает не хуже настоящих летучих рыб.

Суденышко останавливается. Начинается азартный коллективный лов рыбы. Экипаж раздает крючки, нейлоновые лески. Вскоре на борт градом сыплются рыбы. Толстая макрель и другие… Ихтиолог, конечно, мог бы дать хотя бы латинские названия этих великолепных красочных экземпляров. Съедобную рыбу отправляют в ящик со льдом, ядовитую сразу же выбрасывают за борт. Лов завершается поимкой небольшой, полутораметровой акулы. Судно берет курс на остров Грин-Айленд, названный так самим Куком.

Этот маленький остров пользуется большой славой. Его достопримечательностью является «первая в мире», как гласит реклама, подводная обсерватория. Для людей непосвященных это погруженный на краю длинного мола большой кессон со смотровыми отверстиями. Примечательно также то, что он затоплен на естественном рифе. А тропический коралловый риф — это сотни сортов и форм коралловых колоний: чаши, кусты, рифленые шары, бугорки, удивительно напоминающие человеческий мозг, а кроме того, анемоны и водоросли. Природа не поскупилась здесь на изобретательность. Прибавьте к этому тысячи рыб, больших и малых, самых замысловатых форм и окраски. И все это живет на свободе, а в аквариуме на этот раз сидит сам человек.

Огромное количество желтохвостых рыб не шевелится. Оранжевый цвет, перерезанный черной полосой, разделяет их как бы на две части. Пожалуй, их не менее тысячи в косяке. Некоторые из них презрительно косятся на приникшие к стеклам человеческие лица. И вдруг — переполох! Косяк превращается в разноцветную метель. Какая-то грозная рыбина нападает с оскаленными, как у собаки, зубами.

Огромная тридакна степенно раскрывает фиолетовую мантию, демонстрируя свое ротовое отверстие. Глядя на нее, можно поверить в случай с ныряльщиком, которому эти гигантские раковины придавили ногу. Тридакна врастает в риф вертикально, образуя зигзагообразный, почти метровой величины орнамент. Этот крупнейший в мире двустворчатый моллюск, вес которого достигает ста килограммов, образует порой несимметричные, некрасивые жемчужины. Самым известным продуктом этого рода является шестикилограммовая (!) жемчужина, принадлежащая в настоящее время некоему коллекционеру из Калифорнии.

Туристы не перестают восхищаться и приходить в восторг. Неизвестно, какие из этих созданий — животные, а какие — растения.

— Посмотри, папа, — то и дело раздаются у каждого смотрового отверстия возбужденные голоса юных туристов. Действительно, здесь есть что посмотреть. Почти в каждом иллюминаторе — свой особый микрокосм.

В одном из них желто-синяя рыбка. Ее преследует другая. Первая прячется в спасительном для нее анемоне. Любопытный симбиоз. Другие рыбы пугаются при виде этих колышущихся, сплетенных веток. В соседнем иллюминаторе виднеется рогатая рыба с большим в синюю крапинку туловищем. Она прикрывает пробирающегося боком огромного краба. Рядом чинно движется не то бабочка, не то райская птица, своего рода разорванная радуга, называемая «лев-рыбой».

Скопление такого огромного количества сравнительно редких обитателей рифа стало казаться мне подозрительным. А когда я вдобавок увидел уродливую, похожую на камень рыбу, способную отправить любого ныряльщика, наступившего на ее ядовитые шипы, месяца на три в больницу, я окончательно убедился, что подлинное население рифа было специально, на утеху туристам, дополнено. Ну что же, тем лучше!

Однако нельзя было сидеть в кессоне вечно, тем более что наверху уже ждала новая группа желающих увидеть этих рыб. На прощание я еще раз посмотрел на эффектные маневры маленького осьминога и на неуклюже на первый взгляд перебирающую лапами черепаху. После этого я стал взбираться по ступенькам верх.

Яркие лучи солнца и свежий бриз убедили меня в том, что и надводный мир не так уж плох. Изумрудное море, оттененное глубиной дна, и расщепленные ветви панданусов на берегу представляли собой, возможно, менее привлекательный, но более близкий человеку мир.

У входа в подводную обсерваторию в коралловом садике была выставлена копия старинной пушки с соответствующей надписью: в ней, разумеется, говорилось об орудии с судна «Индевр». Известие о находке этих исторических памятников в свое время обошло весь мир. В связи с приближавшимся тогда двухсотлетием со времени открытия Австралии американцы организовали экспедицию, которая сумела найти точное место катастрофы судна и через 199(!) лет извлекла четыре пушки с «Индевра». Австралийцы решили не отставать и два года спустя могли похвастаться еще более крупным успехом: они нашли в коралловых «джунглях» не только два других орудия, но также судовой якорь, который Кук приказал в свое время выбросить.

Весь этот зеленый остров можно обойти пешком за час. Огромное количество растительности полностью оправдывает название острова, однако он так мал, что туристу, решившему провести здесь несколько дней, делать нечего. Разумеется, их привлекают сюда прежде всего подводная охота на сказочных рифах, купание в сравнительно безопасных водах. Плавание с аквалангом оставляет неизгладимое впечатление. «Голубой континент» в состоянии привести в восторг любого скептика.

Маленький коралловый полип — самый выдающийся зодчий всех времен на нашей планете. Он также основной обитатель Большого Барьерного рифа. Среди всех диковинных созданий он, вне всякого сомнения, к тому же еще своеобразное и трудолюбивое существо! Все сооружения, созданные человеком, в том числе пирамиды, — всего лишь жалкие песчинки по сравнению с творениями маленького полипа.

Коралловые полипы — морские беспозвоночные животные. Они живут главным образом колониями. Полип лишен двигательных органов, он не видит, не слышит, у него нет ни сердца, ни даже малейших следов мозга. Обычный мешочек, зацепившийся одним концом за колонию подобных ему созданий. У него есть лишь крошечные усики, с помощью которых он поглощает микроскопические частицы пищи. Свой строительный материал в виде углекислой соли или окиси кальция он черпает из океанических вод. Гнезда — колонии полипов — образуют коралловые рифы. Из выделений этих крошечных животных образуются новые островки суши, западни для судов, места, где селятся птицы и морские животные. Как все происходит, еще точно неизвестно, но ведь для человека главное — это последствия подобной деятельности.

Коралловый риф, кропотливо сооружаемый миллиардами полипов, не образует, собственно говоря, суши в полном смысле этого слова. Как только новая коралловая гряда показывается на поверхности, она становится ловушкой для всех дрейфующих по океану предметов: семян, орехов, древесины, коралловых обломков и т. п. Количество плавающего по морям материала, особенно в тропиках, невероятно велико. В основном они скапливаются в устьях больших рек. В воде плавают крошечные островки, насекомые, части растений. Все это богатство, смытое где-то далеко дождем или же вырванное ураганом, путешествует, увлекаемое течениями, и оседает, постепенно создавая зачатки уже пригодного к жизни рифа.

Новый остров, несмотря на натиск моря, непрерывно, хотя и медленно (иногда на протяжении нескольких сот лет), растет. Песок превращается в землю, на ней вырастают первые кокосовые пальмы, появляются черепахи, птицы начинают откладывать яйца.

Самым классическим творением коралловых полипов является атолл — узкая полоса коралловой суши, на которой находятся обособленные песчаные отмели и островки, окаймляющие расположенную в центре лагуну. В коралловых кольцах имеются обычно просветы, через которые лодки, а порой и морские суда могут пройти в воды лагуны.