Краткая книга прощаний

О паве. Пава есть красивейшая из птиц. Она и образом, и перьями красна. Гуляя, видит себя красивою и веселится. Потом поникает главою и смотрит в землю. Когда же при этом увидит ноги свои, вопиет свирепо. Так неподобны ноги прочим частям ее красивого тела. «Физиолог», XVI–XVII век

…Мы должны быть подобны претерпевающим казнь, которых сжигают, а они все продолжают подавать толпе знаки со своих костров. Антонен Арто

Чтобы друга узнать,

Ты его за собою тяни

На священную Фудзи.

Неизвестный автор, конец XX века

Про Петю

Пришел он к ней. Выпили шампанского, и он ей сразу: Выходи за меня замуж.

Она ему: Да. Да. Да.

Хлоп, и образовали свой домик не мыльный, не пенный.

Затем через два года родилась еще дочурка, которую назвали Петей. Почему Петей, я Вам сейчас расскажу.

Приезжал на ту беду в ноябре и выступал в театре Мариус Петипа. Вот поэтому и Петей.

Он-то приезжал и уехал, а она родилась и осталась.

Эта Петя была классная девчонка.

Сидит она как-то на окне — и прыг вниз. Да и разбилась к черту.

Так это неожиданно было. Так неожиданно.

Про книжку

Пришел ко мне Влас. Сели мы и выпили три бутылки водки. Наступило утро, и он вместе с ним ушел.

Сел я в кровати книгу почитать.

Книга называлась Заболоцкий. Это тот, кто живет за болотом — заболоцкий. Там за болотом много жило таких людей, но они умерли. Один из них остался, но после всего так перенервничал, что заболел и тоже умер.

Но был у него сын — Заболот. Этот сын ушел в армию, а вернулся абсолютным психом. Крыша у него прозябала крепко.

И нашел он классную девчонку. Они везде ходили, говорили. Здорово было. Но потом Заболота стало дергать, и так он разрушил идиллию.

Последнее время он работал на дачах сторожем. Пил страшно. Ходил веселый и с расстояния в тридцать метров попадал в пятак.

Про друга

Перед работой решил зайти в туалет. Глядь, а на стене фотография Демиса Русоса.

«Так», — думаю. И пошел на работу.

Только через улицу переходить, раз — и сшибла меня машина. Делать нечего. Встал. Снова пошел, но уже медленнее. Вышел только на Слободянскую, хрясь, сшибает меня по новой…

Это я вам доложу.

Что делать? Встал, и на работу. И только вышел на Липки, мы с ней в третий раз столкнулись.

Шофер выходит из нее и говорит:

— Друг, ну ты и ходишь.

— А я на работу, — сказал я.

Судьба

Вообще рассказывать тут нечего. Николай пошел за грибами в лес. Красота. Идет, грибы собирает. Красные в левый карман, а желтые в правый.

Вдруг почудился ему в кустах волк. Как ломанулся от него Николай, не разбирая дороги.

Очнулся — лес кругом. Места глухие, таежные. Куда идти? Неизвестно. В деревне же у него жена осталась красавица, а в карманах — грибы разноцветные.

— Сволочи, — сказал Николай и заплакал.

Утром же, на свежую голову, нашел лесников и выматерил их как следует.

Три товарища

У дворца бракосочетания встретились два товарища. Пошли в парк есть мороженое и на качелях качаться.

Покачались час, покачались два. Все мороженое в парке выели. Стали хамить, к барышням приставать. К полудню так рассобачились, что слов нету.

Вот и решил застрелить их полицейский Геннадий. Прицелился и говорит:

— Не сомневайтесь, я свое намерение исполню.

— Бог с Вами, товарищ лейтенант, — взмолились негодяи. — Мы больше не будем.

— А больше и не надо, — ответил им товарищ лейтенант.

Листопад

Заболоту стукнуло сорок пять. Возраст сильных духом. А на дачах валил листопад. Сил никаких не было на красоту такую смотреть. В дачах, половина из которых пустовала, все, буквально все заваливало опавшей листвой. Столы, стулья, рояли, мраморные позеленевшие от старости статуи, книги и книжные полки, настольные лампы и подвесные гамаки, гостиные и сени, кухни и прихожие, залы и гобелены. Все, совершенно все заваливал разноцветный, пряно пахнущий палый лист. Те из дачников, кто до этой поры не съехал в город, спешно съезжали, бросая все.

Заболот в грязной, распространяющей дурной запах шинелке бродил от дачки к дачке и стрелял прямо в окна. Его не пугало прибытие осени. Он приветствовал ее страшный приход.

Заботы

Влас купил себе костюм. Обыкновенный. Двубортный. Надел его и несколько раз прошел по комнате туда-сюда. Перед зеркалом. Потом надел ботинки и ушел из дома.

Жена его, Людмила, чуть с ума не сошла.

Через полгода от Власа письмо пришло, где писал, что все у него хорошо, и костюм ему пришелся в самую пору.

Про любовь

Все кончилось хорошо. Они не поженились ни осенью, ни зимой, и уж, конечно, весной жениться было вовсе глупо. К этому времени она была на восьмом месяце, и ее дико тошнило от одного вида свадебного платья.

Он уехал к родителям в другой город за деньгами. Она родила в его отсутствие.

С высоты третьего больничного этажа ей отчетливо был виден парк, крошечные козявочки скамеек, лихой и придурковатый размах чертова колеса.

Про Василия

У моей дальней родственницы были индоутки. И летать они не умели. А Василий выпил, и они у него залетали. Забравшись на крышу, он доставал их по одной из мешка и запускал, как голубей.

Три полетели, остальные разбились.

Вот такая история.

Усталость

Познакомились в купе. Сошли с поезда ночью. Сели на такси. Дома легли спать. Через четыре года он умер от рака легких. Еще через восемь она уехала в Канаду жить.