Краткое содержание произведений русской литературы XIX века
Шрифт:
Во дворце дети Бориса, Федор и Ксения, слушают рассказы Христиана, датского герцога, жениха Ксении, – о суровом детстве, о возвращении ко двору, о сражениях во Фландрии с испанскими войсками, но, когда Федор сетует на свою праздность, Христиан замечает, что его положение, позволяющее обучаться правлению при мудром государе, – много достойнее. Христиан рассказывает, как полюбил Ксению по рассказам послов, купцов и пленных, прославлявших наряду с величием России красоту, ум и кротость царевны. Заговаривают о Борисе, и все сходятся в любви к царю, забывающему себя ради славы и благополучия государства. Все трое клянутся помогать друг другу. Христиан просит вошедшего Бориса в случае войны позволить вести русские войска, но царь отговаривается наступившим на долгие годы миром. Дети уходят, а пришедший Семен Годунов объявляет слух о дивно спасшемся царевиче Димитрии. В своих покоях царица Мария Григорьевна расспрашивает дьяка Власьева о Христиане и, как ни юлит Власьев, дознается, что были толки, будто не король его отец, и старший брат, ныне царствующий, его недолюбливает. Не добившись от дьяка обещания свидетельствовать о том Борису, она зовет Дементьевну и с возрастающим
Борис вынужден признаться в том, что появление нового врага толкнуло его на кровавый путь. Семен Годунов, отряженный выяснить, кто скрывается за именем Димитрия, говорит, что и ценою пыток не узнал ничего. Приискивают имя Гришки Отрепьева, беглого чудовского монаха, чтоб как-то переименовать врага. Борис распоряжается умножить шпионов и найти улику на Романовых и, кроме того, в силу продолжающегося голода раздать казну народу, повелев не слушать басен про царевича. Царевич Федор просит отправить его к войскам, царевна Ксения оплакивает перемену в Борисе и его проявившуюся жестокость; Христиан спрашивает, уверен ли Борис в смерти царевича, и пересказывает слухи. Дети уходят, появляется царица, полная язвительности и раздражения на Христиана, толкующего с детьми о «царенке». Царь остается глух к ее требованию отослать Христиана. Семен Годунов сообщает о быстром продвижении изменников, о переходе к ним войск и об упорном сопротивлении Басманова. Василий Шуйский предлагает Борису отправиться самому к войскам или уже послать за вдовствующей царицей, чтоб свидетельствовала о смерти сына. Наказав Шуйскому рвать языки тем, кто распускает слухи, Борис посылает за матерью Димитрия. В доме Федора Никитича Романова бояре Романовы, Сицкий, Репнин и Черкасский пьют за царевича. Приходит Шуйский, сообщает о приказе Бориса, его расспрашивают о произведенном им розыске в Угличе, он отвечает туманно. Семен Годунов со стрельцами, обвинив собравшихся в желании отравой извести государя, берет всех под стражу, нарядив Василия Шуйского вести допрос. Борис, наедине размышлявший над свершившимся предсказаньем («Убит, но жив»), пришедшему Шуйскому велит объявить с Лобного места, что тот сам в Угличе видел труп царевича. На Христиана меж тем наседают советники, толкующие, что он должен отказаться от брака с Ксенией, что Борис выдал себя страхом, что Ксения дочь злодея и слуги. Христиан, чувствуя подступающую дурноту, веря в виновность Бориса, не знает, на что решиться. Приходит Ксения, и он, путаясь в словах и мыслях, говорит о неизбежной разлуке, а потом зовет ее убежать сним от отца-убийцы. Незаметно вошедший Федор вступается за отца, они собираются биться, Ксения, плача, напоминает о данной друг другу клятве. Христиан бредит, и, сочтя его больным, Ксения с Федором уводят его.
На Красной площади сыщики слушают разговоры в народе, идущем с панихиды по царевичу Димитрию (там же провозглашалась анафема Гришке). Провоцируя, толкуя речи в пригодном им ключе, сыщики хватают едва ли не всех подряд. Василий Шуйский с Лобного места ведет двусмысленную речь о наступающем неприятеле и говорит о розыске в Угличе так, что остается неясно, кто же был убиенный младенец. Об эту пору привезенная из монастыря мать царевича, ныне инокиня Марфа, ожидая Бориса и желая ему отомстить, решает признать самозванца сыном; она говорит, что мертвого сына не видала, лишившись чувств, а на панихиде слезы застилали ей глаза. Теперь же, услышав о приметах явившегося царевича, признает, что он чудесно спасся и жив. Царица Мария Григорьевна, желая уличить обман, вводит Волохову. Горе, охватившее Марфу при виде погубительницы сына, выдает ее, но признать смерть Димитрия всенародно она отказывается. Вскоре Борису врач сообщает об ухудшении здоровья Христиана и о своем бессилии. Семен Годунов приносит грамоту от «Димитрия Иоанновича», в коей Бориса более всего угнетает обещанная милость в случае добровольного отказа от престола, а стало быть, уверенность «вора» во всеобщей поддержке. Борис требует привести постриженного Клешнина, дабы увериться в гибели царевича. Его зовут к Христиану, и вскоре он сообщает Ксении и Федору о его смерти.
Двое часовых, несущих ночной караул в престольной палате, в страхе прячутся при появлении бессонного Бориса. Тому мерещится чей-то образ на престоле, и, обнаружив часовых, он посылает их проверить, кто там сидит. Семен Годунов приводит Клешнина, который подтверждает смерть Димитрия, напоминает, что срок Борисова правления, предсказанный волхвами, подходит к концу, зовет его покаяться и удалиться в монастырь. Утром, получив от прибывшего Басманова сведения о частичной победе над «вором», Борис говорит Федору о необходимости венчаться на престол и о присяге, к коей будут приведены бояре. Федор отказывается от престола, ибо не уверен, что «вор» не Димитрий. Борис многозначительно предлагаетпредъявить Федору бесспорные улики смерти царевича, и тот, постигнув отцовское преступление, в ужасе отказывается от доказательств и заявляет, что примет венец. В столовой палате, дожидаясь Басманова и царя, бояре клянут обоих и обмениваются вестями о «царевиче».
Входит Басманов, сетуя на неуместное свое отлучение из войск. Появляется Борис с детьми. Борис награждает Басманова. Бояре, отметив грусть Ксении, жалеют ее и размышляют, что с ней делать, «когда на царство тот пожалует». Борис требует клятвы верности Федору и утверждения сей клятвы в соборе, теряет силы и падает. При общем смятении он заявляет, что причиной его смерти не отрава, а скорбь, завещает боярам блюсти клятву, напоминает, что «от зла лишь зло родится», и, объявив Федора царем, отходит.Александр Васильевич Сухово-Кобылин 1817 – 1903
Картины прошедшего
Драматургическая трилогия (1852 – 1869, опубл. 1869)
В. О. Отрошенко
СВАДЬБА КРЕЧИНСКОГО
Комедия в трех действиях (1852 – 1854, опубл. 1856)
Уже не первый месяц помещик Петр Константинович Муромский, доверив деревенское хозяйство управляющему, живет со своей дочерью Лидочкой и ее пожилой тетушкой Анной Антоновной Атуевой в Москве. У него обширные земли в Ярославской губернии и аж полторы тысячи крепостных душ – состояние нешуточное.
Разумеется, двадцатилетняя девица Лидочка – «лакомый кусочек» для московских щеголей-женихов. Но этого не понимает ее тетушка. Она полагает, что Лидочку надо показывать свету, звать в дом гостей: «без расходов девочку замуж не отдашь». Но вдруг выясняется, что расходов-то никаких уже и не нужно.
Лидочка по секрету признается тетушке, что жених уже есть! Вчера на балу она танцевала мазурку с Михаилом Васильевичем Кре-чинским. И он – ах, Боже правый! – сделал ей предложение. Но вот что досадно – раздумывать нет времени! Ответ нужно дать незамедлительно. «Мишель» не сегодня завтра уезжает из Москвы и желает знать до своего отъезда – «да» или «нет».
Как быть? Ведь папенька не даст благословения на скорую руку. Он должен хорошо знать будущего зятя. А что такое этот Кречинский – фигура в высшей степени загадочная. Он ездит в дом Муромского уже целую зиму, но известно о нем немного, хотя и достаточно для того, чтоб тетушка и племянница были от него без ума. Ему – под сорок. Статен, красив. Пышные бакенбарды. Ловко танцует. Превосходно говорит по-французски. У него обширнейший круг знакомств в высшем свете! Кажется, есть и имение где-то в Симбирской губернии... А какие у него аристократические манеры! Какая обворожительная галантность! Какой изысканный вкус во всем – ведь вот как прелестно «обделал» он Лидочкин солитер (крупный бриллиант), то есть оправил его у ювелира в булавку, изготовленную по собственной модели...
Но Муромского не проймешь такими разговорами. Каково состояние Кречинского? Сколько у него земли, сколько душ – никто не знает. Зато говорят, что шатается он по клубам, играет в карты и имеет «должишки». А вот другой молодой человек, Владимир Дмитриевич Нелысин, давний «друг дома», весь как на ладони. Скромен, даже застенчив. Карт в руки не берет. Правда, плохо танцует и не блещет манерами. Но зато он сосед – имение его рядышком, «борозда к борозде». И он тоже здесь, в Москве, и тоже навещает дом Муромского: молчаливо влюблен в Лидочку. Его-то Муромский и прочит в мужья своей «кралечке» и «баловнице».
Однако стараниями тетушки и самого Кречинского дело улаживается так, что Муромский в тот же день благословляет дочь на брак с «прекрасным человеком», которому «князья да графы приятели». Не-лькин в отчаянии. Нет, он не допустит, чтобы эта свадьба состоялась! Ему кое-что известно о «грешках» Кречинского. Но теперь-то он «до-знает всю подноготную» и уж тогда представит старику этого «остряка» и «лихача» в истинном свете.
А «подноготная» есть. Да еще какая! Кречинский не просто играет в карты – он «страшный игрок». Он бредит игрою. И Лидочка с ее приданым – для него лишь куш, с которым можно вступить в большую игру. «У меня в руках тысяча пятьсот душ, – соображает он, – и ведь это полтора миллиона, и двести тысяч чистейшегокапитала. Ведь на эту сумму можно выиграть два миллиона! и выиграю, выиграю наверняка».
Да, но куш этот нужно еще заполучить. Благословение родителя – это только зыбкая удача, вырванная у судьбы благодаря вдохновенному блефу. Блеф нужно выдержать до конца! Но как, как?! Положение Кречинского катастрофическое. Он связался с «шушерой», мелким карточным шулером Иваном Антоновичем Расплюевым, чьи нечистые и ничтожные выигрыши едва поддерживают его существование. Квартиру, где он обитает вместе с этим жалким пройдохой, беспрестанно осаждают кредиторы. Денег нет даже на извозчика! А тут еще является этот подлый купчишка Щебнев, требует выдать сию же минуту карточный долг, грозится сегодня же записать его имя в клубе в позорную долговую «книжечку», то есть ославить его на весь город как банкрота! И это в ту самую минуту, когда Кречинскому «миллион в руку лезет»... Да, с одной стороны, миллион, а с другой – нужны каких-нибудь две-три тысчонки, чтобы раздать долги, оплатить счета и наскоро – в три дня – устроить свадьбу. Без этих мелких ставок рухнет вся игра! Да что там! – она уже рушится: Щебнев согласен ждать лишь до вечера, кредиторы за дверью грозно бушуют.
Впрочем, надежда еще есть. Кречинский посылает Расплюева к ростовщикам, приказывая одолжить у них деньги под любые проценты. Дадут, непременно дадут, они ведь знают Кречинского: вернет сполна. Но Расплюев является с дурными вестями. Ростовщики уже не могут верить Кречинскому: «видно, запахло!..» Они требуют надежного залога. А что осталось у бедного игрока! Ничего, кроме золотых часов в семьдесят пять рублей. Все кончено! Игра проиграна!
И вот тут-то, в минуту полной безнадежности, Кречинского осеняет блистательная идея. Впрочем, ее блистательности еще не могут оценить ни Расплюев, ни слуга Федор. Они даже полагают, что Кречинский повредился рассудком. И действительно, он как будто бы не в себе. Он достает из бюро грошовую булавку, ту самую, которую он использовал как модель, «обделывая» Лидочкин солитер, смотрит на нее с восторженным изумлением и восклицает: «Браво!. ура! нашел...» Что нашел? Какую-то «побрякушку». Камень-то в булавке стразовый, из свинцового стекла!