Край без Короля или Могу копать, могу не копать
Шрифт:
— Что это он делает? — спросил Фонси у Кончага.
— Жрёт, — коротко отвечал орк, — и боится, что кто-то подойдёт и попросит кусочек.
Один из местных орков помахал жующему рукой.
— Эй-эй, дай еды! — крикнул он скрипучим голосом.
— Эй-эй, нет еды! — ответил орк и быстро запихнул в рот остатки своего обеда. Второй орк тут же позабыл первого и отвернулся от него.
— Они знают, что едой делиться надо, — сказал Кончаг, швыряя обглоданную кость в костёр, — но не хотят. Поэтому едят, сидя поодиночке.
— Двинули, — сказал Кзаг, поднимаясь и тоже кидая кость в огонь, — нечего рассиживаться.
Он
Шли довольно долго. С вершины холма, куда они поднялись, показалась деревня, одна из двух, упомянутых давеча Кончагом. Страннее деревни Фонси сроду не видывал — даже болотные орки с хижинами на жердях строились более понятно. Деревня же гъръмских орков представляла собой что-то вроде кольца, сделанного из кривоватых колец поменьше и обнесённого дополнительной стеной. В селении не было ни улиц, ни переулков — все дворы лепились вплотную друг к другу, и Фонси не заметил там ни входов, ни выходов.
Когда Кончаг и Кзаг повернули на восток и решительно направились в обход деревни, их провожатые забеспокоились и стали постепенно, но вполне заметно переходить так, чтобы загородить гундабадцам путь.
— Нас ведут в деревню, — мрачно заключил Кончаг, — похоже, от разговора с Хийси нам не отвертеться.
— Ну что, — пожал плечами Кзаг, — поговорим с Хийси.
Возле деревни их провожатых встретили другие слоняющиеся без дела орки.
— Эй-эй, дай еды! — кричали они и махали руками.
— Эй-эй, нет еды, — отвечали пришедшие, и Фонси понял, что это у них просто такое приветствие.
Мимо Фонси и гундабадцев пробежал, судя по росту, совсем малолетний орчонок, за ним — двое других, повыше и покрупнее, с палками в руках. Один из них размахнулся и метнул палку, словно копьё, в спину убегающему. Тот взвизгнул и упал, к нему тут же подскочил второй и принялся с радостными воплями тыкать его своей палкой куда ни попадя. Когда маленький орчонок сжался в комок и перестал уворачиваться от ударов, старшие перестали обращать на него внимание и пошли вместе с сопровождающими троих путников орками, положив палки на плечи на манер копий.
— Что это такое было? — спросил Фонси у Кончага и Кзага. — За что они его так?
Кончаг ничего не ответил, а Кзаг только пожал плечами. Неожиданно отозвался один из сопровождающих, худой, невысокий и редкозубый орк.
— Дети, — сказал он, вытирая тыльной стороной ладони запачканные золой губы, — играют. Охотятся. Дай еды.
— Нет еды, — само собой вырвалось у Фонси, и он почувствовал, как краснеет, хотя всю еду действительно нёс Кзаг. Редкозубый хныкнул и отошёл.
Избитый орчонок тем временем поднялся на ноги и тоже захромал к деревне. Никто даже головы в его сторону не повернул.
По дороге к ним ещё несколько раз подходили попросить еды — или поздороваться, Фонси так и не понял. Солнце уже описало ленивый северный круг по небу и начинало закатываться, когда они подошли к стене деревни.
Стена была добротная и прочная, высотой где-то в два с половиной роста Фонси. Камни в ней были обтёсаны с хитрыми выемками и выступами
и держались друг за дружку без замазки и глины. В стене зиял один довольно узкий и низкий проход — пригибаться, чтобы войти туда, не пришлось бы только хоббиту.Сопровождающие встали нестройным полукругом, закрывая троим путникам дорогу куда-либо, кроме как в этот проход.
— Пойдём внутрь? — спросил Кончаг.
— А что ты предлагаешь? — огрызнулся Кзаг. — Сидеть тут на пороге и отвар пить? Давай иди первый.
Кончат наклонил голову и вошёл в проход.
— Дай еды, — немедленно послышалось оттуда.
— Нет еды, — пробасил Кончаг, — куда идти-то?
— Сюда-сюда, — засуетился кто-то невидимый, — вон туда. В самый конец.
Фонси и Кзаг тоже вошли и оказались в промежутке между двумя стенами орчьего селения. Внутренняя стена была вовсе не такой добротной, как внешняя. Это была даже не стена, а вплотную друг к другу поставленные заборы, сложенные частично из камней, частично из бревен и чьих-то несусветно огромных костей, а частично — Фонси аж присвистнул, когда это увидел — из окаменевших кусков мяса, насаженных на брёвна так, чтобы скреплять их вместе. «Да это же троллятина», — понял Фонси. — «Убивают тролля ночью, разделывают тушу, пока мягкая, а на рассвете мясо каменеет и схватывает навсегда и намертво». Хоббит одобрительно цыкнул зубом.
Фонси, Кончаг и Кзаг шли довольно долго, обогнув деревню по окружности и вернувшись почти что к самому началу — вот только с этой стороны проход между наружной и внутренней стеной был заложен камнями — чтобы выйти из селения, пришлось бы возвращаться обратно. Между двумя последними заборами был проход, ведущий внутрь самого селения. По ту сторону прохода обнаружилась не то улица, не то площадь — большое пустое пространство, где посередине возвышался колодец с журавлём.
В третьем от прохода заборе внизу было проделано входное отверстие — в Шире его и за печь бы не признали.
— Вот тут, — орк, шедший впереди Кончага, указал острием копья на этот вход, — раньше жили Гшазаг и Хушъз, недавно умерли. Живите теперь вы, пока Хийси не придёт. Он решит, что с вами делать. Дайте еды.
— Нет еды, — ответил Кончаг и с трудом протиснулся сквозь отверстие. За ним легко последовал Фонси, а вот долговязого Кзага им пришлось вытягивать с той стороны за руки.
Вслед за Кзагом пролез и один из сопровождающих.
По ту сторону глухого забора был небольшой двор, а посреди него стояла покосившаяся хижина с точно такой же узкой и низкой дверью, как в заборе.
— Очень удобно, — покивал головой Кзаг, — если кто-нибудь в дом хочет войти, то сначала голову просунет, а пока весь влезет, его можно копьём в шею ткнуть.
— Или если кто из дома вылезать будет, — сказал Кончаг и стукнул кулаком по стене как раз над дверью. Внутри что-то упало. Фонси посмотрел вниз и увидел в дверном проёме воткнувшееся в земляной пол до середины широкого наконечника тяжёлое короткое копьё, такое, каким пользовались местные жители.
Кзаг повернулся к проводнику, выбросил вперёд длинную руку и схватил его за горло.
— Зачем ловушку поставил? — просипел орк. — Вы нас и в проходе подколоть могли. Хийси запретил? Кому служишь, снага?!
— Ты ему горло-то не передави, — посоветовал Кончат, — а то как он говорить-то станет?
Кзаг отпустил проводника, тотчас упавшего перед гундабадцами на колени.
— Это не я поставил! — забормотал он. — Это сам Гшазаг поставил, когда помирать собрался. Думал, к нему за добром полезут, когда он помрёт, вот и подвесил над входом. А я не знал, не знал, господин! Не говори Хийси!