Кречет 2

– Куда я уйду? У меня одна рука и один глаз, а вокруг стаи зомби…

– Это не моя проблема…

– Прости, чувак, если как-то тебя обидел, но дай мне шанс. Я могу измениться…

– Еще раз назовешь меня чуваком, и уйдешь прямо сейчас. Называй меня Мастер.

– Прости, Мастер, меня Рудый зовут… Где мы находимся? Ты здесь живешь один?

– Это охотничьи дом. Я здесь с начала эпидемии. В лесной глуши почти нет зомби и таких людей, как ты.

– Я не самый худший вариант человека. Просто ты еще не встречался с апостолами.

– Я слышал про них… Это сделали они? – Мастер кивнул на мою забинтованную руку.

– Да…

– Как это случилось?

– Нас схватили охотники за рабами. Мы с друзьями попытались сбежать. Но бандит хотел пристрелить Энн, она одна из наших. Я накинулся на него, думал успею выхватить обрез. Но картечь оказалась быстрее…

На каменном лице Мастера я уловил еле заметное удивление. Он не смог полностью утаить внезапные эмоции.

– Почему они тебя не убили?

– Думали, что я сдох… Честно говоря, я сам думал, что сдох.

– Возможно, я позволю тебе остаться, – неожиданно выдал Мастер. – Посмотрим, способен ли ты меняться…

* * *

Почти месяц я жил у отшельника. Рука заживала на удивление быстро. У Мастера имелся запас бинтов, антибиотиков и прочей фармы. Он оказался продуманным и вовремя слинял из мира цивилизации в глухомань, запасшись всем необходимым. Его небольшой домик состоял всего из двух комнат: кухни, совмещенной с гостиной и спальни, которую он отдал мне, пока я был в критическом состоянии. Но сейчас мне стало намного лучше и я переехал на диван в гостиную.

Я постепенно привыкал к жизни с одной рукой, но боялся подходить к зеркалу (вместо зеркала на стене висела отполированная серебристого цвета металлическая тарелка). Всякий раз проходя мимо нее, я отворачивался. Не мог смотреть на обезображенную шрамом одноглазую рожу.

На глаз отшельник соорудил мне повязку из черной кожи, и вкупе с отросшей рыжей бородой, я стал походить на пирата, ну или на другого викинга.

Рука все еще болела, но мастер заставлял меня ей шевелить. Говорил, что кровь надо разгонять и нельзя, чтобы мышцы атрофировались. Хотя на хрена мне на ней мышцы, если кисти нет. Но я покорно выполнял его странные требования и старался не спорить. Спорить с сектантом – это все равно, что окоп чайной ложкой рыть. В том, что он сектант я не сомневался: в доме на стене висели какие-то азиатского вида мечи. Гобелены с иероглифами и прочая “шаолиньская” муть. Хотя, наверное, это называется не сектант, а как-то по другому… Не силен я в этом.

Как только рана зажила, каждое утро отшельник стал выгонять меня во двор. Заставлял обливаться ледяной водой из ручья. А потом давал в руку деревянный меч и хвостал меня такой же палкой. К занятиям я по началу относился скептически, всегда пытался отлынить, ссылаясь на боль в руке, но Мастер быстро меня выкупил.

– Если не хочешь, чтобы я тебя выгнал, – говорил он. – тренируйся. Это мой дом, и ты будешь здесь жить по моим правилам. А основное правило бойца – ни дня без тренировки…

– Да не боец я, – пытался я ему доказать очевидное. – Раньше им никогда не был, а сейчас когда калекой стал, тем более.

Но отшельник был непреклонен и нес какую-то чушь, что мол, настоящий боец не тот кто могуч, а тот, кто умеет обращать свои слабости в сильные стороны.

Ему легко говорить! У него две руки и два глаза! А такие, как я раньше в церковные праздники возле храмов подаяниями зарабатывали и не лезли в боевые искусства. Будь они не ладны.

После таких тренировок на мне живого места не было. Пропускал я удары деревянным мечом часто и больно… Синяки не успевали сходить. Я выматывался и терпел. Терпел, пока мне все это в конец надоест, и я наберусь смелости, чтобы уйти. Когда буду готов выживать в одиночку, я слиняю отсюда не задумываясь. Такими темпами на долго меня не хватит. Либо он меня прибьет, либо я его убью… Хотя я людей никогда не убивал, но все когда-то бывает в первый раз.

Особенно меня раздражали наши походы за едой. Мы ловили в лесу все, что шевелится и использовали в пищу (начиная с каких-то личинок и, заканчивая мышами). Я долго привыкал к такому рациону, но вскоре лесные деликатесы стали нравиться. Они оказались вкуснее, чем опостылевшие за многие месяцы консервы.

С каждым днем я все меньше и меньше пропускал удары. Синяки уменьшались и сбегали с моей кожи.

Вечерами напролет отшельник ковырялся в сарае, что-то там мастерил. Переделывал из арсенала своего холодного оружия какую-то штуковину.

Однажды он принес плод своих трудов и с сияющим видом вручил мне. Его обычно сдержанная физиономия излучала удовлетворение. Оказалось, что он смастерил для меня насадку на руку в виде колющего клинка. Он называл его стилет. Заостренный стальной штырь крепился к лангетам, которые он прицепил к моей руке ремнями.

Я опробовал новое оружие и был от него в восторге. Колоть тренировочные мешки с песком, оказалось очень удобно. Удобнее, если бы даже у меня была целая рука и я держал бы в ней нож. Рукоять ножа надо сжимать пальцами, а стилет был продолжением моей руки, стал частью меня. Я словно с ним сроднился и на тренировках уже бился с Мастером не палкой, а использовал стилет, обмотав острие тряпицей.

Кроме боевой хрени отшельник учил меня ориентироваться в лесу. Мы излазили все окрестности, и я уже знал, где какая деревушка. Зомби, что попадались нам на пути, Мастер убивал мечом с такой скоростью, что из пистолета так не каждый бы смог. Когда-то Энн пыталась меня научить стрелять, но я не очень преуспевал в этом деле. Быстрее было забить мертвеца палкой, чем ждать пока я попаду ему в голову. Я злился и психовал на Гектора и Энн. Какой же я был дурак, как мне их не хватает… Надеюсь они еще живы. Вряд ли им удалось тогда сбежать, когда меня “убили”. Пол жизни бы отдал, чтобы сейчас их найти…

Вечерние сумерки отбрасывали длинные тени от разлапистых елок и навевали грустные мысли. Мы с Мастером шагали по лесной тропе, возвращаясь с охоты. В этот раз добыча была посолиднее тараканов: нам удалось поймать проволочной петлей жирного зайца.

– О чем думаешь? – спросил меня отшельник.

– Да так, вспомнил друзей, – отмахнулся я.

– Они живы?

– Не знаю, скорее всего да…

– Так почему тогда грустишь?

– Я плохо с ними поступал, а они меня терпели. Думают, что я умер и запомнили меня, наверное, кретином…

– Ты можешь все исправить.

– Как?

– Найди их.

– Легко сказать, их забрали в рабство апостолы. Я даже не знаю, где их поселение…

– А если бы знал, что бы изменилось?

– Ну… Я попробовал бы их отыскать…

– Хорошо, – невозмутимо ответил Мастер. – Я пойду с тобой.

Глава 3

– Зачем тебе это надо? – я с удивлением уставился на отшельника.

– Мне надоело прятаться… Если человек живет мирной жизнью, он перестает быть воином. Судя по твоим рассказам, друзья у тебя – хорошие люди. К тому же, мне давно хочется самому увидеть этих апостолов.