Кремль 2222. ВДНХ

– Ага… – пропыхтел Книжник.

Тяжелая ноша норовила выскользнуть из рук. Он попытался перехватить тело поудобнее, его качнуло в сторону.

– Куда с тропы лезешь?! – гаркнул Маркитант. – Жить надоело?

Испугавшись, Книжник дернулся обратно – и ноша выскользнула из рук. Он повалился следом на мелкого, но тяжелого, как свинец, уродца.

А потом произошло то, что определило его судьбу.

По инерции он ткнулся лицом прямиком в физиономию карлика. И расслышал тихий, на грани ощутимого, шепот:

– Тебя убьют!

Еще показалось едва различимое: «Спаси!». Но в этом он не был уверен, потому что сам едва не заорал от неожиданности. Но длилось все это мгновение. Карлик снова был без сознания – или казался таковым. В любом случае его тихие слова казались галлюцинацией, игрой воображения. Что было бы неудивительно здесь, на узкой тропе через проспект, пронизанный со всех сторон смертельным излучением Последнего Рубежа.

– Простите… – поднимаясь на ноги, пробормотал Книжник. – Он такой тяжелый…

– Ладно, – проворчал Маркитант. – Тут недалеко осталось. Получишь свою информацию, расплатишься – и убирайся на все четыре стороны.

Книжник машинально кивнул.

Теперь он не верил ни единому слову этого парня в черных очках. Ощущения уловили фальшь в словах, движениях спутника, а взгляд невольно зацепился за кобуру пистолета на бедре под откинувшимся на миг плащом и кинжал в ножнах, притороченных к черному голенищу. Вряд ли Маркитант будет тратить на него пулю. Просто всадит клинок в мягкое, пока клиент будет доставать деньги. Он и арбалет вернул лишь для того, чтобы парень расслабился и не ожидал подвоха. Теперь дело представало яснее ясного: и реакция Маркитантов на его вопрос и последовавшее за тем неуместное дружелюбие.

Он задал явно неуместный вопрос. Бог его знает, какой интерес имели Маркитанты в отношении Буки, но явно были намерены пресечь любые попытки чужака добраться до него.

Непонятно только, зачем ему доверили тащить пленного карлика? Да и кто вообще он такой, этот карлик? Хотя привлечение семинариста к переноске тела как раз объяснимо: Маркитанты склонны обращать в свою пользу всё и всех. Иногда это доходит до маниакальной жадности. Так чего же не использовать дармовую рабочую силу прежде, чем ее прихлопнуть?

Выходит, приговор вынесен, и он обречен? И что тогда? Бежать?

Невольно скосившись на лицо карлика, которого он, пыхтя, продолжал тащить, семинарист усомнился. А что, если этот тип врет? Просто пытается стравить его с Маркитантом – ради собственного спасения!

Это просто дилемма какая-то. На решение которой осталось совсем уж мало времени – они почти преодолели одному только Маркитанту понятный, изломанный маршрут и добрались до внешней стороны Садового кольца. И теперь предстояло определиться: довериться Маркитанту или бросить все и попытаться скрыться? В последнем случае об обещанных координатах Буки придется забыть. Если только Маркитантам эти координаты известны в принципе.

Проклятье. Лучше бы чертов карлик оставался без памяти, не ставя таких неразрешимых задач! Книжник прикусил губу, мысленно обругав себя за малодушие. Все-таки, предупрежден – значит вооружен. Осталось лишь придумать, как действовать в случае, если карлик окажется прав.

Книжник нарочито пыхтел и отдувался, как будто целиком занятый процессом транспортировки маленького, но грузного тела. Мозг же лихорадочно перебирал варианты.

Арбалет? Сейчас он болтается за спиной – его просто не успеть вскинуть для стрельбы – кинжал или пистолет окажутся в руке Маркитанта скорее. Тем более, что торговец выглядел куда более тренированным бойцом, нежели недавний семинарист. Свой собственный нож? Маркитант отобрал его у парня при пленении, а после, якобы из дружеских соображений, засунул вместе с ножнами ему в рюкзак. Его убьют раз пять, прежде чем он откинет на рюкзаке клапан. Метательные стилосы? Этим оружием Книжник владел лучше всего. Увесистые металлические стержни, вроде тех, что кремлевские школяры используют для письма на бересте – только заточенные и смазанные парализующим ядом. Все бы ничего – да только связка этих штуковин спрятана глубоко за пазухой, рядом с монетами. Вряд ли убийца будет дожидаться, чтобы поглядеть, что там достает и чем замахивается потенциальная жертва. Оставим стилосы на крайний случай. Как говорится, помирать, так с музыкой.

Требовалось что-то совершенно другое, к чему этот самодовольный тип не готов по определению.

– Пришли, – сообщил Маркитант. – Бросай!

Книжник не стал следовать приказу буквально, а сравнительно аккуратно уложил на асфальтное крошево якобы бесчувственное тело. И, бледно улыбаясь, сделал шаг в сторону Маркитанта.

– Ну, вот, – продолжая улыбаться, произнес Книжник. В его голосе появилась дрожь. – Теперь вы мне скажете, где искать Буку?

Маркитант с любопытством поглядел на него и извлек из кармана пачку сигарет. Настоящих, только восстановленных все тем же секретным методом. Прикурил от пижонской золотой зажигалки и пустил ядовитый, но невероятно ароматный дым. Сейчас он превращал в дым целое состояние – каждая настоящая сигарета у ценителей была на вес золота.

– А зачем тебе Бука? – выпуская из ноздрей густые струи дыма, поинтересовался он.

– А разве у Маркитантов принято задавать такие вопросы?

– У Маркитантов не принято.

Он сделал паузу, затянулся. Книжник похолодел, уже зная продолжение.

– Да только я не Маркитант.

– А кто? – произнес парень одеревеневшим голосом.

В голове зазвенело от быстро закрутившихся «шестеренок», отчаянно пытавшихся сформулировать какую-то мысль, бешено заколотилось в груди. Он где-то просчитался, и этот просчет может стоить ему жизни. Маркитанты – циничные ублюдки. Но ублюдки вполне предсказуемые.

А чего ждать теперь?

– Ты всегда судишь о людях по внешности? – продолжил мнимый Маркитант, любуясь произведенным эффектом. – Что ты видел? Троих незнакомцев, одетых, как торговцы и занявших место торговцев? Ты производил впечатление более умного парня…

«Это странное поведение, роботанк, невесть откуда взявшийся, – мелькнуло в голове. – Он же с самого начала понял – это явно не из арсенала Маркитантов! Так кто они, эти люди?»

Вопрос был праздный. Актуальный же заключался совсем в другом: что делать?

– Так что, малой, – повторил Маркитант. – Для чего тебе Бука понадобился?

– Мне нужно чудо, – машинально ответил Книжник. И почти не солгал при этом.

Маркитант удивленно и чуть разочарованно вскинул брови. Пожал плечами:

– Чудо? Ты что, дурачок?

– Ага, – отозвался Книжник. – Все так говорят. Так вы дадите мне информацию? А я вам – золото, как и обещал…

Он полез было за пазуху, но прежде, чем успел хоть что-то сообразить, в руке Маркитанта возник тот самый пистолет – «кольт», покрытый вычурной позолотой. Похоже, эти, выдававшие себя за Маркитантов, были помешаны на вызывающей роскоши. В черном колодце ствола семинарист отчетливо разглядел собственную гибель. Голос же лже-Маркитанта потерял остатки былой мягкости, стал резок и сух:

– А ну, не дергайся! Руки в гору! Сейчас ты мне расскажешь все, что знаешь о Буке – иначе я не пожалею пули!

Вскинув над головой руки, Книжник повалился к ногам псевдо-Маркитанта и заголосил, срываясь на рыдания, тем более, что в сложившейся ситуации изобразить их было совсем не трудно.

– Не убивайте, не убивайте меня, прошу! Я ничего не знаю, правда! Ну что я вам сделал? А? Пощадите, я что угодно для вас сделаю!..

Книжник ползал в ногах своего будущего убийцы с такой убедительностью, что тот на секунду замешкался. Может, решал, на что может сгодиться этот слизняк. Впрочем, выражение его лица не сулило жертве особых шансов.