Кремль 2222. Юг
Шрифт:
Ратмир прыгнул, полностью уверенный в том, что противник его не видит. Воевода не случайно кружил по арене, выбирая наиболее подходящий момент. Сейчас солнце светило ему в спину, а враг стоял, глядя невидящими глазами выше уровня его головы. Прямо на светило, как раз вовремя выглянувшее из-за свинцовых туч. Так не смотрят зрячие. И не такое уж сложное дело снести голову беспомощному слепцу…
Взгляд Данилы застила черная пленка, мгновенно расплывшаяся по глазному яблоку. Сажа жгла чувствительные зрительные нервы, но боль была чем-то далеким и неважным. Сейчас он летел через подземный коридор ногами вперед, повторяя
«Бей по теням!..»
Тень, возникшая на фоне солнечного диска, напоминала потолочника, прилепившегося одной лапой к небу. И тогда Данила прыгнул. С места, падая на спину и одновременно ударяя обеими ногами вперед. И при этом вскинув меч кверху, словно ствол верного «Корда»…
Ратмир ударил, но клинок рассек лишь воздух. Воевода еще не успел удивиться, куда же делся его противник, как резкая боль сначала в колене, а потом в горле заставила его на мгновение забыть об атаке. А потом он долго, очень долго падал лицом вниз в разверзшуюся под его ногами черную бездну, так и не поняв, что же такое с ним произошло…
Данила перекинул тело противника через себя и вскочил на ноги. Наконец наступила реакция, и из его глаз полились слезы, смывая черную пленку с роговицы. Но разведчику не нужно было видеть дело рук своих – он знал по ощущениям, что встречным ударом обеих ног сломал колено противника, а когда тот начал заваливаться вперед, отцовский меч, скользнув по зерцалу кольчуги, перерубил гортань воеводы вместе с шейными позвонками…
– Божий суд свершился, – провозгласил отец Филарет. – Переверните убитого и снимите с него пояс.
Двое дружинников поспешили выполнить приказ. Данила утер невольные слезы рукавом и взглянул на труп. Ратмир лежал, уставив в небо недоуменный взгляд. Но самое странное было, что вся кровь, выплеснувшаяся изо рта воеводы в момент падения, попала на изображение пронзенного копьем дракона.
– Глянь, и вправду Божий суд, – тихо сказал кто-то. – Знак на зерцале. Драконья кровь.
– Получается, наш Данила настоящего змея убил…
В это время раздался тихий звон. Все оторвали взгляды от мертвеца и повернули головы на звук.
Отец Филарет брезгливо, словно дохлого червя, держал на вытянутой руке распоротый пояс Ратмира, а из него, звеня, падали на землю золотые монеты…
Он проснулся от едва слышного скрипа дверных петель. Рука сама метнулась к мечу…
– Осторожней, Данила, не заруби старика, – раздался тихий голос.
Разведчик выдохнул шумно, протер глаза и сел на лежанке. Знатно спалось в дворцовых покоях, но в казарме да в поле все равно как-то привычнее.
– Здрав будь, отец Филарет, – проговорил Данила, поднимаясь с резного ложа.
– И тебе поздорову, боярин, – кивнул в ответ Хранитель Веры.
Редкий день сегодня выдался – туч на небе как не бывало и солнце вовсю светило в широкое окно, заливая спальню небесным золотом. Данила присмотрелся повнимательнее – с чего бы это отцу Филарету с утра пораньше шутить вздумалось? Но лицо старика было спокойным, словно лик на древней иконе.
– Боярин? – переспросил Данила.
– Ну да, – кивнул отец Филарет. – Сегодня ночью Таргат и еще четверо дружинников повинились в заговоре. Хотел Ратмир после победы
нео сесть в Кремле наместником Крагга, того не понимая, что любой человек для него и его племени есть враг наипервейший.– Понятное дело, – кивнул Данила. – Я даже представляю, каким наместником и куда бы сел Ратмир. Помнишь, я тебе, отче, вчера вечером как раз про колбы со спиртом рассказывал?
– Как не помнить, про такое забудешь, – вздохнул отец Филарет. – Так вот, вчера боярское собрание за подвиги твои решило пожаловать тебя высшим воинским чином и уже определила тебе место подле князя.
Данила усмехнулся:
– Лихо. Вчера чуть не сожгли заживо, сегодня уже место возле князя расчистили. Только плохой из меня боярин, отец Филарет, и штаны в собрании просиживать – не моё это. Воин живет от битвы до битвы, и я жить хочу, а не состариться среди боярских пересудов. Крагг, прежде чем умереть, проговорился, что где-то на севере еще люди живут. Вот я и думаю: если бы тех людей отыскать, вместе нам сильно сподручнее будет воевать против вражьей силы, что засела вокруг Кремля…
– Нет больше вражьей силы, – сказал отец Филарет. – Ночью нео сняли осаду и ушли.
– Вот это да! – обрадовался Данила. – Значит, все-таки отбили мы Кремль у нечисти!!!
– Во многом благодаря тебе, – улыбнулся Хранитель Веры.
– Но нео могут вернуться, – проговорил Данила, вновь став серьезным. – И тогда не боярское собрание потребуется, а мечи да патроны. К тому же я не хочу, чтобы люди исчезли с лица земли через полсотни лет, а Кремль превратился в развалины. И чтобы этого не произошло, надо что-то делать уже сегодня. Потому извинись за меня, отче, перед боярами, но лучше пойду я туда, куда собрался.
– Почему-то я знал, что ты ответишь именно так, – опустил голову отец Филарет. – Что ж, это твоя жизнь и твоё право. В оружейной и кладовой возьми все, что нужно для похода. Иди, а то твои друзья уже заждались.
– Фыф с Настей?
Данила вскочил, накинул новую камуфляжную куртку, отменно сохранившуюся в старинных запасниках Кремля, подхватил меч и бросился к двери. Но на пороге остановился, обернулся и поклонился в пояс.
– Спасибо тебе, отец Филарет, – проговорил он с чувством. – Спасибо за всё!
– Тебе спасибо, ученик, – ответил старик, смахнув набежавшую слезу.
– Да мне-то за что? – улыбнулся Данила.
– За Кремль, – вполне серьезно ответил Хранитель Веры.
Они уходили на север…
За спиной Данилы висели походный рюкзак и автомат «Вал», который ему поневоле пришлось взять с собой вместо искореженного «Корда», у его левого бедра висел новый полноразмерный меч, а у правого – укороченный отцовский. Разумный комплект для обоерукого воина, способного биться двумя мечами одновременно.
Фыф остался верен своему компактному «Кедру», зато припасов в свой рюкзак накидал втрое против Данилы, заявив, что не собирается терпеть тяготы и лишения дальнего похода, когда вполне можно обойтись и без них. Настя же, не мудрствуя особо, выбрала АК-200 с полным комплектом дополнительного оборудования к нему – ночным и оптическим прицелами, лазерным целеуказателем, фонариком и четырьмя спецмагазинами на шестьдесят патронов каждый. Плюс самих патронов побросала в рюкзак полтора десятка пачек и штык-нож не забыла пристегнуть к поясу.