Кремляндия
Шрифт:
— Александр Григорьевич, дорогой! Как мне дороги твои братская поддержка и оптимизм! Немного раскручусь, полагаю, что до конца месяца, непременно встретимся, есть о чём поговорить… Будь здоров!
Президент удовлетворённо потёр руки и подошёл к окну, чтобы обдумать итоги первой половины дня. За окном беззвучно сыпал нудный осенний дождик, здания и деревья поблекли и потеряли свой обычный празднично-плакатный вид. Нервная нагрузка последних дней ощущалась даже таким бывалым и привыкшим к самым причудливым и невероятным ситуациям человеком, как ДАМ.
Система власти в России очень инертна, её маховик,
И вот невероятный случай даёт возможность остановить безумный маховик, прекратить торить тракт на костях, начать строить автострады и магистрали не на костях и прахе, а из бетона и стали, как в нормальных странах, и не только изменить направление колымаги, а вообще, заменить её саму на современный экспресс, указать осмысленный маршрут и затянуть песню повеселее…
Несколько лет ДАМ провёл в Интернете, яростно сражаясь в сообществах и блогах за расчистку исторического пути России, за сменяемую цивилизованную власть, за то, чтобы каждый из нас чувствовал себя достойным человеком.
Интернет, как коллективный супермозг, давно уже дал оценки и прогнозы, вынес приговоры и наметил пути очеловечивания России. Но те, кто настроились править пожизненно, ни при каком раскладе не собираются уходить или что-либо менять…
Наш ДАМ — хладнокровный реалист, умеющий не только хватать шанс за оба уха, но и вытряхивать из шанса результат.
Опорами неэффективной, погрязшей в коррупции власти, является выжившая и прекрасно приспособившаяся к новым реалиям совковая партхозноменклатура, единственным средством от которой может быть только люстрация, полное и бесповоротное отстранение хищников от государственной кормушки.
В любой момент кто-нибудь из основных деятелей правящей корпорации может засомневаться в соответствии действий президента интересам их класса. Тогда сначала будет тупой протест, саботаж исполнения обязанностей и поручений, а потом и прямой бой с президентом-отступником.
Но неумолимая логика невероятного стечения обстоятельств уже повела президента на продолжение азартной игры с судьбой…
Размышления президента прервала Дарья Алексеевна.
— Дмитрий Анатольевич, звонит его Святейшество патриарх. Будете говорить?..
— Да-да, конечно. Ваше Святейшество, день добрый! Да, сегодня немного полегчало. Облако уничтожено, завтра начинаем окончательную зачистку очага поражения…
— Дмитрий Анатольевич! Храни Вас Господь! Три дня и три ночи в храмах России идут службы и возносятся молитвы за упокой мученически погибших и во славу России. Да, наверное, Вы видели на главных телеканалах, что Церковь делает всё для успокоения и духовной поддержки народа в тяжком испытании, выпавшем
на нашу долю. Хочу встретиться с Вами, если ситуация позволяет, обменяться мыслями, как поднимать народ на возрождение из хаоса и печали.— Ваше Святейшество, полностью согласен с оценкой горя и хаоса. Будем действовать совместно, чтобы сохранить Россию. С завтрашнего дня я объявляю недельный общероссийский траур. Так что подключайтесь по церковной линии. Жду Вас в любой день по Вашему усмотрению.
— Спасибо! Тогда я хотел бы встретиться сразу после траура. Жду звонка от Вашей помощницы в подходящее время. А в дни траура хорошо бы Вам выкроить время для участия в заключительной службе в последний день траура. Жаль только, что с Вами не будет любезной Светланы Владимировны… Да услышит Господь наши молитвы!..
— Всё будет хорошо! Буду очень рад обменяться мнениями! Всего доброго!.. Дарья Алексеевна, возьмите на карандаш и завтра напомните мне уточнить время встречи с Патриархом…
Вторник, 17-е. Москва-матка
Утром, едва прилетев с дачи, президент попросил Дарью Алексеевну обеспечить на 10 часов оперативное совещание с обычным уже чрезвычайным составом из 3–4 человек, кто реально решает те или иные конкретные задачи по ликвидации последствий катастрофы.
— Дмитрий Анатольевич! — Нерешительно обозвалась референт. — Один человек очень обижается, что Вы его не приглашаете на утренние разборки…
— И кто же этот обидчивый джентльмен? — Усмехнулся ДАМ.
— Да Сурков это, Владислав Юрьевич. Он очень обидчивый товарищ…
Президент на мгновение задумался, формулируя ответ поделикатнее.
— Видишь ли, я предпочитаю иметь дело с первыми лицами соответствующих служб, а не с их замами. Ходит Нарышкин, и я вполне доволен. А как они там между собой… Не маленькие, разберутся!..
— Но он не привык, чтобы его игнорировали. Вы же сами всегда меня наставляли, чтобы Сурков всегда был непременно, поскольку он как бы главный идеолог и должен быть в курсе всех нюансов государственной жизни… Конечно не моё дело, но я просто удивляюсь, почему вдруг у Вас такая перемена по отношению к некоторым ответработникам, Вы их как бы перестали замечать и вспоминать…
— Ах, Дарья Алексеевна! Сказать честно, я сам удивляюсь огромным переменам в моих оценках жизни и людей. Я вот ехал тогда, 13-го из Шереметьева, без кортежа и охраны в потоке непредсказуемых машин, смотрел в окно такси и представлял, как здесь через сутки-другие всё погибнет и останется пустыня с горами неприбранных трупов, с улицами, покинутыми людьми. И меня как будто осенило, как будто открылась какая-то дверца в мозгу и оттуда кто-то выглянул и громко сказал, что всё было не так, а должно быть по-другому.
И вот с той минуты в меня, в компьютер моего “я” как бы вложен другой жёсткий диск с совершенно другим миропониманием и программой действий. Единственное, что меня успокаивает, что эта программа при каждом конкретном обращении к ней оказывается более реальной и человечной, чем при предыдущем запросе…
— Да, Дмитрий Анатольвич, давно хочу спросить, как получилось, что Вы передумали лететь с ВВП?.. Или он улетел, а Вы передумали после его отлёта?.. Впрочем, моё любопытство наверное непохвально…