Крест

"Пушкин" что, "Пушкин" Гулькину чета, другие были, конечно, покруче.

Как-то Николай вызвал Леонида и протянул ему через стол пачку тесно отпечатанных листов с синими печатями и кучерявыми подписями на последней странице.

– Ищи покупателя. И берегись, блин, чтобы какая-нибудь фря разряженная...

Николай не договорил, но Леонид знал, что он имел в виду.

Как говорил заика "Пушкин" схема была проста. Как-то, заключив договор с хозяином металла, Долины добавили свои проценты к цене и пришли на переговоры к покупателю. Встретила их "фря разряженная" - на самом деле очень обаятельная женщина. Она извинилась за минутное опоздание, угостила кофе, хорошими сигаретами, узнала цену, посчитала на калькуляторе, протянула:

– До-о-о-рого, мальчики...

Еще раз прикинула, вздохнула:

– Ну, что с вами поделаешь с такими симпатичными...

И естественно, словно вспомнила невзначай:

– А основной договор у вас есть?

– А как же иначе?
– И Николай с готовностью выложил ей оригинал договора с хозяином металла.

Она быстро пробежала его глазами:

– Сумма, сами понимаете, не маленькая. Я должна посоветоваться с президентом. Еще чашечку кофе? Я на минутку.

Вернулась она через полчаса.

– Все верно, мы проверили, металл есть и договор настоящий. Но... ваших десять процентов... Это просто не в наших правилах столько платить посреднику.

– Сколько же?
– поднял брови Николай.

– Один процент, - отрезала "фря". И вернула договор.
– Копию я сняла. Если это вас не устраивает, мы свяжемся с продавцом напрямую. Выходы у нас на них есть.

С тех пор Николай не переносил женского духа в делах, а иногда просто уходил с переговоров, где верховодила "фря разряженная".

Такая удача как прямой договор с хозяином металла выпадала редко, поэтому Леонид, получив от Николая драгоценные листки с синими печатями, еще раз прошелся с Гулькиным по списку потенциальных покупателей, переоценивая каждого заново. Козырный туз в этой колоде отыскался на следующий день. Еще с утра Гулькин не влетел, а степенно зашел за Леонидом Николаичем, чтобы пройти вместе в кабинет Николая Николаича.

– Есть покупатель. Очень солидный. Светиться не хочет, сами понимаете, но встретиться готов. Звоню при вас.

Покупатель назначил встречу на полдень, сам перезвонил, перенес на три, опять перезвонил и попросил рандеву на завтра.

Тут оказалось, что завтра суббота, однако это обстоятельство покупателя не смутило, он сказал, что приедет специально из-за города и пригонит главбуха с печатью для подписания договора.

Условились встретиться в полдень у вестибюля метро, что рядом Курским вокзалом.

Два битых часа в субботний день Леонид и Гулькин проторчали на вокзальной площади среди подростков, у которых на шее висели картонки с надписями от руки: "куплю золото", "куплю ордена"; среди столиков и ящиков, на которых была разложена ходовая литература: "Марианна: богатые тоже плачут", "Эммануэль", детективы Чейза, ужасы Стивена Кинга, фантастика Гаррисона, астрологические прогнозы; среди пестрой вокзальной толпы, в которой было намешано и кавказцев, и прибалтов, и разномастных русских.

Покупатель не явился, но перезвонил в понедельник с утра и к вечеру приехал сам. Более серого, заштатного, в мятом москошвеевском костюме, несвежей полосатой рубашке... мужичонку Леонид в жизни своей не видел, хотя побродил в экспедициях по русским захолустьям предостаточно. Клиент попросил разрешения закурить, достал смятую пачку "Примы" и сквозь крестьянский дубовый загар остро глянул на Николая, точно определив:

– Вы будете вести переговоры?

Краткими точными вопросами выяснил цену, объем, сроки поставок, форму оплаты и дал указание своему то ли заму, то ли секретарю - молодому, в золотом пенсне, в цветастом по моде галстуке, при дипломате крокодиловой кожи, авторучке "Паркер" и калькуляторе "Ситизен":

– Будем брать.

И к Николаю:

– Жалко, объем маловат. Ну, будем считать, что это первая пробная партия. Давайте подписывать договор.

Леонид живо принес заготовленные листы боковика, заполнил их в двух экземплярах, тиснул печати. Николай подписал. "Мужичок" внимательно прочитал текст, нашел грамматическую опечатку, взял у ассистента "Паркер", размашисто подмахнул оба экземпляра.

Вдруг вспомнил с досадой:

– Печать-то у нас в банке...

– Завтра поставите, - согласился Николай.

– И то верно. Завтра у нас вторник?

– Так точно, - тут же подтвердил Гулькин.
– А послезавтра среда.

– Логично, - одобрил его "Мужичок".
– В среду дадим указание банку, платежку с проводкой скинем по факсу. Удачно, что завтра президент прилетает из Штатов. Формально я должен с ним согласовать сделку, даже эту. Тем более, что торговля металлом - попутный бизнес, деньги крутим. Главное - инвестиции. В сельское хозяйство, в перерабатывающую промышленность. Три "Ил-86" купили, два сухогруза фрахтуем, сами знаете, без транспорта, как без рук.

Не было жеваного пиджака, несвежей рубашки, чинарика "Примы" в заскорузлых крестьянских руках - перед Долиным и Гулькиным сидел бизнесмен с цепкой деловой хваткой, русский купец, грамотно работающий в паре с американским толстосумом, МУЖИК, у которого в холуях бегал фирменно упакованный молодой ассистент.

– Надо бы обмыть сделку, - предложил Николай.

– А что? Все равно конец рабочего дня, - добродушно согласился "Мужичок".
– Да, честно говоря, и не жравши мы сегодня с этими бесконечными переговорами.

По такому случаю Николай достал из сейфа болгарский коньяк "Солнечный берег", но, как на грех, из закуски оказалась только початая банка килек в томатном соусе. Оно и понятно понедельник, в пятницу все подмели.

"Мужичок" же за милую душу расправился с "братской могилой" килек и досуха вытер банку черным хлебом. "Ассистент" потягивал коньячок.

Расстались тепло. Напоследок "Мужичок" все же попросил сначала копию, а потом оригинал основного договора.

До среды.

И пропал. Будто его убили. "Ассистент" по телефону мямлил, что "мужичок" уехал с "Президентом". Тянулось все это до тех пор пока Леонид не получил предложение купить металл и ксерокопию договора, что они своими руками отдали "Мужичку". Только прежние цены были замазаны белилами и увеличены в полтора раза.

И "Мужичок" и "Ассистент" оказались из разряда перехватчиков договоров. Спектакль, разыгрываемый ими, по безупречности мизансцен был на уровне режиссуры Станиславского, а по точности реплик достоин пера Оскара Уайльда.

С год назад "Дядя Коля" вызвал "Дядю Леню", запер за ним дверь кабинета:

– Почитай-ка, - протянул листок ксерокопии.

Бланк банка, гербовая печать, подпись управляющего, исходящий номер все на месте. Бумага гласила, что банк гарантирует выделение кредита в 3 000 000 000 (Три миллиарда) рублей фирме "Тримпэкс" на проведение торговых операций с редкоземельными и цветными металлами.