Крест

– Хорошо.

– Крест, ты что, совсем спятил?

– Остынь, Короткий. Последний раз говорю. За все нужно платить.

– Хрен с тобой, валяй, щедрый ты наш!

– Что ты мне хочешь сообщить? – Крестовский кивнул на папочку, которую Котов держал на коленках.

– Пусть начнет с того, где он прятался эти двадцать лет, – буркнул Кучеренко, не собираясь оставаться в стороне от разговора.

– Меня полумертвого подобрали в лесу староверы. У них поселение, закрытое для других. Что-то вроде секты. Несколько лет я приходил в себя. А потом просто остался.

– Вот бы и сидел там! Че вылез-то?

– Долги остались, Владимир Осипович, неоплаченные.

– Давай ближе к делу.

– Хорошо, господин Крестовский. Вот, – он протянул ему папку, – Хотите, прочтите сами. Хотите, я вкратце расскажу. В этих тетрадках моя жена Галина Ветрова…

– Так я и знал, что «ноги растут» от нее! – с досадой заметил Кучеренко, – Так это ты ее убил?

– Это случайность. Я не хотел.

– Ага, она сама себя по голове погладила….

– Я сам за это отвечу. Лучше о своих грехах позаботьтесь, Владимир Осипович. Домик Любавы-то вы подожгли, собственноручно?

– Продолжай, Котов, – Крестовский пока не узнал ничего нового. С этими обвинениями Котов приходил к нему и тогда, двадцать лет назад. Только тогда не было у него на руках никаких тетрадок.

– Галина записывала все, что говорила Вера Александровна. Где-то это похоже на бред. Но, когда прочтешь все записи, начинаешь понимать, что все правда до последнего слова.

– И что там? – Крестовский рассеянно перелистывал тетрадки.

– Вера Александровна рассказывает про пожар. Она была там. И видела вас, Владимир Осипович.

– Это правда, Короткий?

– Правда, – буркнул Кучеренко.

– Значит, мама догадалась, что это моих рук дело, так? – он вопросительно посмотрел на Кучеренко. Тот кивнул, – Так вот почему она перед смертью меня видеть не хотела! А я думал, что это из-за болезни! Короткий, почему ты мне ничего не рассказал? Или еще что есть?

Крестовский переводил взгляд с одного на другого.

– Да, Крест. Есть еще кое – что. Помнишь, Вера Александровна купила дом в Кротовке? Ты думал, что это блажь. Да и я так же думал. Поначалу, ездил с ней. Ничего особенного не происходило. Она возилась в огороде, гуляла в лесу. И ни с кем не встречалась. Да и проводила она в деревне всего пару часов. И никогда не ночевала. Я успокоился, но…

– Что «но»?

– Все не так просто. Я все сделал, как надо. А потом решил остаться и посмотреть, как будет гореть. И вдруг я увидел твою мать. Она бежала по двору к коляске, стоящей под навесом. Выхватила ребенка и выскользнула в заднюю калитку, как раз там, в кустах, я и сидел. Я пошел за ней. Огородами она пробралась к дому тетки Любавы. И зашла внутрь. Через некоторое время появилась сама тетка. Растрепанная и в саже. Крест, я офигел тогда: они явно были знакомы. Твоя мать и тетка Любавы. Только, похоже, давно не виделись.

– Почему ты мне ничего не рассказал?

– Да не до того было. Когда я понял, что они устраиваются на ночь, я уехал. А там завертелось: Бориску взяли, твоя Лизка начала опять голосить! Я потом понял: это Вера Александровна ребенка Борису подкинула. На твою беду, – добавил он с досадой.

– Все так, Котов?

– Так, Евгений Миронович. Только это далеко не все. У этой истории есть продолжение. Вернее нет! Предыстория. И это, поверьте и есть так информация, за которую я хочу денег.

– Все здесь, в тетрадках?

– В тетрадках только сам рассказ вашей матери. А документ, доказывающий, что все правда, я спрятал. Вы перечислите на именной счет моей дочери деньги и принесете мне подтверждение. Это раз. Мне нужен паспорт. На любое имя. И документы на дом в любой деревне. На это же имя. А я вам отдаю остальное.

– Эй, стоп! А кто же писал вот это, – Кучеренко бросил на стол конверт, – и это! – рядом лег еще такой же.

– А второй откуда? – Крестовский удивленно посмотрел на Кучеренко.

– Борьке прислали. Махотину.

– Эти записки написаны вашей матерью. Таких конвертов было несколько. Я вам отдам остальные. Я думаю, что их вам прислала Галина.

– Зачем?

– За тем же, что и я. Деньги для дочери. Она очень порядочная была, на шантаж ее толкнуть могли только крайние обстоятельства. Видимо, она хотела таким образом вызвать ваш интерес, – Котов пожал плечами.

– Ладно, допустим. Короткий, вызови Гольдштейна, – он повернулся к Котову, – Сейчас придет юрист. Для оформления понадобится некоторое время, ты же понимаешь. Ты где ночуешь? Кстати, а твоя мать тебя видела?

– Нет. И не надо. Ничего не надо менять. Я уеду и все.

– Тебе ее не жалко?

– А вам ее не жалко было, когда вы меня своим псам отдали? А жену мою? – в голосе Котова впервые прорезались злые нотки.

– Прости.

– Бог простит. Вы еще не знаете, что вам уготовано. И никто не знает. Молите Бога, чтобы он послал вам легкий конец без мучений, Евгений Миронович!

– Не пугай. Как-нибудь сам разберусь со своими грехами. Так, где ты живешь? Где тебя искать?

– Нигде. На вокзале, в подвале, на чердаке.

– Тогда я поселю тебя в нашей служебной квартире.

Котов пожал плечами. В кабинет вошли Кучеренко и Гольдштейн.

– Вы в курсе, что от вас требуется, Илья Маркович? За какой срок это можно сделать?

– Банковское подтверждение о переводе будет уже через два часа. Паспорт – к пяти часам. Только нужны фотографии господина, – Гольдштейн с сомнением посмотрел на Котова.

– Не смотри так, мы его отмоем, – ухмыльнулся Кучеренко.

– С домом сложнее. Чтобы провести через регистрационную палату, нужно несколько дней. Если господина устроит договор – обязательство о передаче прав на собственность, то мы его можем составить прямо сейчас. Дом я уже подобрал, с вашего позволения. Моя теща продает хороший пятистенок в Пензенской области. Господина это устроит?

– Меня устроит. Я не думаю, что господин Крестовский станет мелочиться. Место, где лежат мои документы, я укажу после получения паспорта.

Крестовский недовольно поморщился.

– Хорошо, делайте. Предлагаю тебе остаться здесь, Сергей. Сейчас ты приведешь себя в порядок, поешь. Можешь отдохнуть там, – Крестовский кивнул на небольшую дверь. Костюм найдешь в шкафу, рубашку там, галстук, белье. Иди.

Котов согласно кивнул и ушел.

– А ты куда?

– Никуда. Мне еще поработать нужно. Ты что все суетишься? – Спросил он, глядя, как Кучеренко в который раз набирает какой-то номер на сотовом и с досадой отключается, – Кому названиваешь?